Кремлевский Кардинал - Том Клэнси

После этого Фоули отправился на поиски дипкурьера посольства. Хотя мало кто знал об этом, этот аспект деятельности посольства США в Москве не менялся с тридцатых годов – здесь всегда находился курьер Госдепартамента, готовый при необходимости выехать с дипломатической почтой в Вашингтон, хотя теперь у него были и другие обязанности. Кроме того, курьер был одним из четырех сотрудников посольства, который знал, в каком правительственном агентстве действительно работает Фоули. Отставной уорент-офицер, он был награжден Крестом за боевые заслуги и имел четыре медали «Пурпурное сердце» за ранения во время эвакуации пострадавших с поля боя во Вьетнаме. Когда он улыбался, эта улыбка была в точности, как у русских, – она раздвигала его губы, но никогда не отражалась в глазах.

– Ты не хотел бы слетать домой сегодня вечером? – спросил Фоули.

Глаза курьера вспыхнули от радости.

– Лететь в Америку, когда в воскресенье розыгрыш Суперклуба по футболу? Шутишь! Когда зайти к тебе? Часа в четыре?

– Да. – Фоули закрыл дверь и вернулся к себе в кабинет. Курьер позвонил в аэропорт и заказал билет на самолет компании «Бритиш эйруэйз», вылетающий в Хитроу в 17.40.

* * *

Разница во времени между Вашингтоном и Москвой фактически гарантировала, что донесения Фоули поступали в Государственный департамент ранним утром. В шесть утра сотрудник ЦРУ вошел в почтовое отделение Государственного департамента, забрал конверты из дюжины почтовых ящиков и поехал в Лэнгли. Он был старшим офицером в Управлении полевых операций, но больше не мог принимать в них участие из-за ранения, полученного в Будапеште, – уличный хулиган повредил там ему череп, за что разъяренные венгерские полицейские упрятали уголовника на пять лет в тюрьму. Если бы тамошняя полиция знала, кем является американец в действительности, подумал бывший оперативник, хулигана наградили бы орденом. Офицер доставил пакеты в соответствующие отделы и затем отправился в свой кабинет.

Когда Боб Риттер приехал в Лэнгли в 7.25, донесение Фоули лежало у него на столе. Риттер был заместителем директора ЦРУ по оперативной работе. Его епархия, известная как Оперативное управление, охватывала всех сотрудников ЦРУ, занятых оперативной деятельностью, и всех иностранных граждан, завербованных ими в качестве тайных агентов. Донесение, поступившее из Москвы – как правило, оттуда поступало не одно, а несколько, но это было самым важным, – тут же попало в его личный сейф, и Риттер приготовился к инструктажу, проводимому ежедневно в 8.00 ночным дежурным офицером.

* * *

– Заходите, открыто, – откликнулся сидящий в своем кабинете Фоули, услышав стук в дверь. В комнату вошел курьер.

– Самолет отправляется через час. Нужно спешить.

Фоули выдвинул ящик стола и достал оттуда предмет, похожий на дорогой серебряный портсигар. Он передал его курьеру, и тот осторожно положил предмет в нагрудный карман пиджака. Внутри портсигара были сложены напечатанные Фоули страницы, и там же находилось крошечное пиротехническое устройство. В случае если портсигар пытались открыть не так, как следовало, или он подвергался резкому толчку – скажем, падению на пол, – пиротехническое устройство срабатывало и легковоспламеняющаяся бумага внутри мгновенно превращалась в пепел. При этом мог загореться и костюм курьера, чем объяснялась та осторожность, с которой он опустил «портсигар» в карман пиджака.

– Я вернусь, наверно, во вторник утром. Прихватить что-нибудь для вас, мистер Фоули?

– Я слышал, что появился новый выпуск книги «Дальняя сторона»…

Курьер рассмеялся.

– Хорошо, проверю. Расплатимся, когда вернусь обратно.

– Желаю удачи, Огги.

Один из водителей посольства отвез Огги Джианнини в аэропорт Шереметьево, расположенный в девятнадцати милях от Москвы. Курьер, обладающий дипломатическим паспортом, который позволял ему не проходить через таможню и службу безопасности аэропорта, поднялся прямо в самолет «Бритиш эйруэйз», вылетающий в Хитроу. Там он разместился у правого борта самолета, в первом классе. Сумку с дипломатической почтой курьер положил на кресло у окна, а сам сел рядом. Рейсы из Москвы отправлялись обычно полупустыми, и кресло слева от Джианнини тоже оказалось незанятым. «Боинг» двинулся с места точно по расписанию. Командир самолета объявил по трансляции предполагаемую продолжительность полета и место назначения, и авиалайнер покатил, набирая скорость, по взлетной полосе. В тот момент, когда колеса самолета оторвались от советской земли, все сто пятьдесят пассажиров, как это случалось нередко, дружно зааплодировали. Это всегда забавляло курьера. Он достал из кармана книгу и начал читать. Во время полета он не мог, разумеется, ни пить, ни спать, а поужинать решил на следующем рейсе, когда вылетит из Лондона. И все-таки стюардессе удалось уговорить его выпить чашку кофе.

Три часа спустя «Боинг-747» коснулся посадочной площадки в Хитроу. И здесь Джианнини прошел мимо таможни. Человек, проводивший в воздухе больше времени, чем пилоты пассажирских авиалайнеров, он имел доступ к залам ожидания первого класса, все еще существующим в большинстве аэропортов мира. Здесь курьер прождал еще час вылета «Боинга-747», направляющегося в международный аэропорт Даллеса в Вашингтоне.

Высоко над просторами Атлантики он с удовольствием поужинал блюдами кухни «Панам» и посмотрел фильм, которого раньше не видел, что случалось с ним очень редко. К тому моменту, когда Джианнини перевернул последнюю страницу книги, самолет заходил на посадку. Курьер провел рукой по лицу и попытался вспомнить, сколько времени сейчас в Вашингтоне. Через пятнадцать минут он сел в ничем не примечательный «форд» с правительственными номерами, и машина помчалась на юго-восток. Курьер расположился впереди, рядом с водителем, потому что там можно было вытянуть ноги.

– Как перелет? – спросил водитель.

– Как всегда: ску-у-у-чный, – проворчал Джианнини. С другой стороны, полеты на пассажирских авиалайнерах были куда лучше полетов на санитарном вертолете в центральном посольстве Вьетнама. Правительство платило ему двадцать тысяч долларов в год за то, что он сидел в самолетах и читал книги, а это вместе с армейской пенсией обеспечивало Джианнини вполне приличную жизнь. Джианнини никогда не задумывался над тем, что он перевозит в дипломатической почте или в металлической коробке, хранящейся в кармане пиджака. К тому же он знал, что задумываться над этим не имеет смысла. Мир мало изменился за прошедшие годы.

– Коробка у вас? – спросил мужчина, сидящий на заднем сиденье автомобиля.

– Да. – Джианнини достал ее из кармана и передал назад, бережно удерживая двумя руками. Сотрудник ЦРУ принял ее – тоже двумя руками – и уложил в ящик, устланный пенорезиной. Он служил в отделе технического обслуживания, входившем в состав Научно-технического управления ЦРУ. Этот отдел занимался самыми разнообразными делами. Данный сотрудник, к примеру, был экспертом по минам-ловушкам и вообще по взрывным устройствам. Приехав в Лэнгли, он поднялся на лифте в кабинет Риттера, открыл портсигар у него на столе, затем вернулся в свой кабинет, не посмотрев на содержимое.