Смертельное танго - Татьяна Корсакова

— Думаю, это из-за кровного родства. Говорят, лечить и предсказывать будущее родным людям нельзя.

— И что же мне теперь делать? — растерянно спросила Селена.

— Живи. Учись. Влюбляйся…

— Ага, а потом мне на голову свалится эта твоя сила! И что я стану с ней делать?

— Вот когда свалится, тогда и будешь переживать. — Кончиками прохладных пальцев Элеонора коснулась ее щеки.

— А может, со мной вообще ничего такого не случится? — Селена даже не удивилась, что воспринимает все сказанное тетей всерьез.

— Может, и не случится. А ты не хочешь?

Девушка задумалась. С одной стороны, обладать паранормальными способностями, уметь исцелять болезни — это здорово, совсем как в книжках про ведьм и колдуний. А с другой — какую цену придется заплатить за этот дар?

— Я не знаю, — сказала она наконец. — Все слишком сложно. А этот мужчина, твой клиент… Что ты с ним сделала?

— Ничего сверхъестественного. Я показала ему его прошлое.

— Прошлое?!

— Да, иногда прошлое гораздо важнее будущего.

— Он не помнил своего прошлого?

— Скажем так, он не хотел его помнить.

— А там было что-то важное?

— Да, очень важное.

— Он вспомнил?

— Вспомнил.

— Мне показалось, он был в трансе.

— Тебе не показалось.

— Ты владеешь гипнозом?! — Отчего-то способности к гипнозу показались Селене гораздо важнее и интереснее ясновидения. Гипноз — это хотя бы научно доказанный факт.

Элеонора улыбнулась:

— Это часть моей работы, самая легкая часть. Иногда достаточно помочь человеку разобраться со своими внутренними демонами. Селена, — она вдруг стала очень серьезной, — обещай, что больше никогда не станешь заходить в мой в кабинет во время сеанса. Человек, находящийся в гипнотическом трансе, очень уязвим. Ты могла все испортить.

— Я больше не буду. Просто, когда он закричал, я подумала…

— Что мне нужна помощь, — закончила за нее тетя. — Не волнуйся, девочка, я могу за себя постоять.

* * *

Год пролетел незаметно. Они с Элеонорой, не сговариваясь, решили, что Селена будет поступать в мединститут. Проснувшееся в ней желание лечить людей было внезапным и одновременно очень сильным. Может, именно поэтому девушка и поступила так легко, без страха, без терзаний и сомнений.

И училась она легко, схватывала все на лету, с ходу запоминала ненавистную для большинства студентов латынь. Ее даже выбрали старостой группы. Подумать только, она, Селена Савицкая, — староста группы!

В ее новой жизни все складывалось удачно. Она уже почти забыла, что значит быть парией. Даже с собственной внешностью ей удалось примириться. Правда, после небольших корректировок.

Волосы, от природы русые, замечательным образом окрашивались как в светлый, так и в темный цвет. После нескольких экспериментов разной степени удачности Селена остановилась на оттенке с элегантным названием «нордический блонд». С фигурой вообще не пришлось ничего делать. В свете последних тенденций ее тощее тело можно было считать эталоном красоты. И даже проблема с разноцветными глазами решилась довольно просто — цветными контактными линзами. Теперь по собственному желанию Селена могла быть как голубоглазой, так и зеленоглазой. И парни вдруг стали оказывать ей знаки внимания. Ну, может, и не вдруг, а постепенно, но стали ведь! Но как только дело доходило до чего-то большего, чем совместный поход в кино, в Селене просыпалась девочка-изгой с разноцветными глазами, просыпалась и принимала боевую стойку. Снежная королева — так ее называли за глаза, а иногда и в глаза тоже. Надменная, холодная, равнодушная, но при этом весьма привлекательная. Наверное, в жизни все-таки бывают исключения, и даже из уродин иногда вырастают если не красавицы, то уж точно вполне симпатичные барышни.

Но все это, и холодность, и невесть откуда взявшаяся уверенность, являлось наносным, касающимся только лишь внешних проявлений ее жизни. Сердце девушки было несвободно и неспокойно. Время оказалось плохим лекарем. Селена не виделась с Данилой почти два года, но глупое сердце не позволяло ей благосклонно смотреть на других парней. Глупое сердце не давало ей спать спокойно, заставляло просыпаться посреди ночи и подолгу смотреть в окно, в тысячный раз воскрешая в памяти лицо, забыть которое не было никаких сил.

Все изменил случай. Именно случай привел Селену в тот ночной клуб. Позади — успешно оконченный первый курс, впереди долгожданные каникулы, вокруг ошалевшие от свалившейся свободы однокурсники. Сердце радостно ухает в унисон льющейся из динамиков музыке, в крови закипает шампанское. Почти счастье, почти настоящая жизнь…

Яну Васильеву Селена узнала сразу. Та совсем не изменилась. Ну разве что стала краситься чуть ярче и одеваться чуть более вызывающе. Ну разве что раньше ее не окружали мальчики-мажоры с одинаково равнодушными и одинаково пресыщенными лицами. Раньше, два года назад, Селена ни за что не заговорила бы с Васильевой первой. Но то раньше, а теперь она изменилась.

Яна разглядывала ее целую вечность, задумчиво хмурила высокий лоб, называла чужими именами, силилась вспомнить.

— Савицкая, — Селена пришла ей на помощь.

— Савицкая? — Яна удивленно тряхнула головой. — Савицкая?!

У нее был плавающий взгляд, широкие зрачки и бессмысленная, намертво приклеенная к лицу улыбка. Экстази. Экстази или кокаин… Глупая Яна. Наркотики, мальчики-мажоры, торопливый секс, хорошо, если безопасный…

— Ну, ты, Савицкая, даешь! — Васильева со смесью нежности и зависти погладила ее по рукаву дорогого замшевого пиджачка. — Выглядишь отпадно, ни за что бы тебя не признала. Хорошо устроилась? Папика денежного нашла? Или, может быть, мужа?

— Тетю. — Селена улыбнулась широко и безмятежно, взяла Яну под руку, уводя подальше от разрывающих барабанные перепонки динамиков. — Сама-то ты как? Учишься? Работаешь?

— Учишься! — Яна раздраженно дернула плечом. — За какие бабки, Савицкая?! Пашу я, подруга. Вот как из детдома вышвырнули, так и пашу с первых дней. Сначала на кондитерской фабрике горбатилась, потом в «Макдоналдсе», будь он неладен. А сейчас ничего, сейчас нормально устроилась. — Она помахала рукой своим спутникам. — Мир, оказывается, не без добрых людей. Вот они помогают красивой девушке не пойти на дно. Хочешь, тебя познакомлю?

— Не нужно.

— До сих пор, что ли, от мужиков шарахаешься? А как же тогда…

— Заказать тебе что-нибудь? — Селена не дала ей договорить.

— Коктейль какой-нибудь, если бабок не жалко.

Разговор не клеился: слишком мало у них было общего, слишком много «дури» приняла Яна.

— Остальные-то наши как? — Селена отважилась наконец на самый важный, самый волнующий вопрос.