Её прикосновение - Алекса Райли

уколоть. Я говорю это, чтобы он понял мою дружбу с ними.

— Он знает о нас с тобой?

— Да, — мгновенно отвечаю я.

— Но Элис не знает?

— Она не знает, что мы скоро будем вместе. — «Еще две недели», — напоминаю я себе. Всего две недели, и мне исполнится восемнадцать.

— Мы уже вместе, — поправляет он меня, и я улыбаюсь.

— Я боюсь, что она чувствует себя одинокой. Отец пропал, я с тобой, а у Сэма появилась девушка.

Как по волшебству, в гостиную входит Элис, включает свет и застывает на месте, увидев нас.

Я вскакиваю с кровати. Элис удивленно приподнимает брови, а затем улыбается.

— Самое время. — Она продолжает улыбаться, но я вижу в ее глазах печаль. Она всегда там. Почему мир постоянно преследует самых милых людей? Элис никогда не сможет оправиться, пока кто-то или что-то будет пытаться сбить ее с ног.

— Я должна была рассказать тебе, — говорю я, чувствуя себя немного виноватой.

— Нет, я понимаю. Все в порядке, правда. Я рада за тебя. Знаю, как сильно ты его любишь. Как было больно, когда он ушел. — Она перемещает свой взгляд на Илая и прищуривается. Мне приходится бороться с улыбкой.

— Как насчет того, чтобы я приготовил завтрак? — предлагает Илай. И мы с Элис одновременно говорим «нет».

— Как насчет того, чтобы завтрак приготовила я? — вместо этого вызываюсь добровольцем, поддразнивая Илая.

— Вообще-то, я ухожу. Мне нужно кое-что сделать. Хочу попытаться найти новую работу. Не могу же я сидеть тут весь день, — говорит Элис.

— Но я думала, ты еще не знаешь, что хочешь делать. Пожалуйста, не говори, что собираешься вернуться на старую работу. — На лице появляется застенчивое выражение. — Элис! Твой менеджер был свиньей.

— Знаю, но мне нужна работа.

— Не такая плохая, — бросаю я в ответ, но она смотрит на меня так, словно это неправда.

— Я собираюсь подать заявления в несколько мест, и у меня еще есть кое-какие дела. — Она переминается с ноги на ногу, и я вижу, что она что-то скрывает. Мне хочется подтолкнуть ее, но я вроде как рада, что она выходит из дома и не прячется в своей комнате.

— Хорошо. Ужин?

— Да, я вернусь к тому времени, — говорит она, затем слегка машет мне рукой и выходит из комнаты, даже не обняв меня на прощание. Я на мгновение замираю, не зная, что и думать. Наверное, каждый справляется с проблемами по-разному.

— Я хочу блинчики, — говорит Илай, подходя ко мне сзади и целуя в шею.

— Ты всегда хочешь блинчики.

Он хватает меня за руку и тянет на кухню.

— Ну, мне целый год пришлось обходиться без твоей стряпни. Это было чертовски сложно. Слишком много еды на вынос и лапши рамен трудно для мужчины, который был избалован тобой.

— Не похоже, что для тебя это было так уж тяжело. — Я тыкаю его в живот.

— Это потому, что единственный способ избавиться от всех моих разочарований — постоянно тренироваться.

— Ну, теперь у тебя есть я, но ты, кажется, все еще пытаешься справиться со своими разочарованиями.

— О, поверь мне, теперь я просто избавляюсь от другого вида разочарования. — Я оборачиваюсь и вижу, как Илай блуждает по мне взглядом. Он отворачивается, качая головой от собственного бессилия. Мне приходится сдерживать улыбку, но я знаю, что будет дальше.

— Я собираюсь принять душ и собраться.

А вот и оно. Каждый раз, когда Илай смотрит на меня так, после он выходит за дверь, стараясь оказаться подальше от меня. Это сводит меня с ума, но каждый раз, я напоминаю себе, что осталось всего несколько недель. И вдобавок ко всему, я знаю, что больше он никогда никуда от меня не уйдет.

Я готовлю завтрак, выкладываю его на тарелку и ставлю ее на барную стойку. Быстро иду в свою комнату, чтобы как можно быстрее собраться, прежде чем снова вернуться на кухню. Илай уже сидит и ждет, когда я присоединюсь к нему.

— Лучше? — спрашиваю я, и он наклоняется, чтобы подарить мне нежный быстрый поцелуй. Мне всегда интересно, что он делает во время этих долгих водных процедур. У меня есть идея, и, может быть, однажды я увижу все своими глазами.

— Илай, — зову я, и он поворачивается ко мне. — Когда придет время, ты дашь мне больше себя? — Я краснею от того, как это прозвучало, и на его лице появляется озорная улыбка. — Я не это имела в виду. — Я шлепаю его по руке. И это тоже, но в данный момент я говорила о другом.

— Я имею в виду, что ты никогда по-настоящему не рассказывал мне о своем прошлом. — Я протягиваю руку и касаюсь почти полностью исчезнувшего шрама на его лице, проводя по нему пальцами. А потом делаю то, что всегда хотела. Наклоняюсь и нежно целую его. Закончив, я отстраняюсь, чтобы заглянуть ему в глаза.

— Солнце, я дам тебе все, о чем ты попросишь. Я не слишком много рассказывал тебе об этом, потому что это было ужасно и страшно, и я не хочу даже думать об этом. Честно говоря, я только что снова избавился от этого.

— Что ты имеешь в виду? — Он же больше не служит в армии.

— Ночные кошмары. Они вернулись.

— Я не знала, что тебе снятся кошмары, — проговорила я, ненавидя себя за то, что не знала этого о нем. Но я счастлива, что он рассказывает мне об этом сейчас.

— Так и есть. Начались сразу после того, как возле меня и моих парней взорвалась бомба. Это чуть не убило нас всех. Кошмары — отголоски этого… слышать, как кричат люди в темноте и не в состоянии ничего с этим сделать…

— О, Илай…

Он обхватывает мое лицо ладонями, наклоняется и целует. Поцелуй мягкий, но Илай задерживается на мгновение, будто я успокаиваю его воспоминания, помогая смыть боль.

— Когда я приехал сюда, чтобы пройти курс физиотерапии, то тоже посещал консультации. Пока я жил здесь и поправлялся, кошмары прекратились. И думаю, что отчасти это из-за тебя. Мое Солнце прогоняло тьму. Но потом я ушел, и они снова начали подкрадываться. Я знаю, что именно стресс и боль вернули их. Но больше всего мне было грустно, потому что я был без тебя.

Мое сердце болит за него.

— В первую ночь после возвращения сюда, они снова ушли. Я не знаю, как ты это делаешь, но ты освещаешь мой мир.

— Илай…

— Не делай этого, малышка. — Он целует меня в нос и отстраняется. — Это хороший момент для нас. Хватит с нас