Ромашки для попаданки, или Бери лопату, эльф! - Ника Крылатая

Лилька не верила своим ушам. Ноги стали ватными, и едва держали ее.

– Вы обещали! – вытирая злые слезы, прокричала она.

– Я ничего не обещал, – надменно ответил Владыка. – Обратный переход невозможен. Ты будешь жить здесь до самой своей смерти. Я решил: тебе выделят домик в одной из эльфийских деревень, подальше от столицы.

– Дядя! 

– Сейчас я Владыка! И твой тоже. Лилия, – он скривился от ее имени, – останется здесь. Свободны.

Лилька не могла это слышать. Невыносимый шум стоял в ушах, она была на грани обморока. Она села на пол и зарыдала. Это слишком жестоко. Нет, она не хочет прожить на окраине какой-то деревни всю оставшуюся жизнь. Медленно и неотвратимо приходило осознание того, что она не в больнице, что это не затянувшийся сон. Её накрывала истерика.

– Сволочь! – прокричала она. – Гад ушастый! Как же так... Папа... Мама... Они же...

Кинуться на самодовольного Владыку ей не дал Айрелл. Подхватив ее на руки, вынес за дверь и шагнул в портал, чтобы очутиться в спальне коттеджа.

– Гад! Гад! – Лилька билась в истерике. Ругалась как сапожник, молотила кулачками по груди эльфа, почти обезумев от горя. – Да лучше бы убили... – вконец обессилев, еле слышно прошептала.

Айрелл прижимал в себе девушку, пытаясь утешить. Он и сам такого не ожидал от дяди.

– Ты предатель, подлый предатель!

– Лилия, я не знал. Я просто не знал, что обратный переход невозможен, – шептал он на все обвинения. – Не позволю отправить тебя никуда. Останешься жить здесь. В доме моих предков. Лилия, прости, я не знал...

Она рыдала долго, почти выла от горя, от бессилия. Тушь размазалась и потекла, глаза стали щелочками, нос распух, от прически не осталось ничего. Когда уже сил не осталось, она прижалась к Айреллу, вцепилась как утопающий в соломинку, и только тихо всхлипывала, уткнувшись ему в грудь. Неужели он единственный, с кем она будет видеться до конца своих дней? Ни мужа, ни детей...  

За окном сгущались тучи, ветер злыми порывами бился в окна, желая распахнуть их, всполохи молний освещали комнату жутким светом, а от грома закладывало уши. Айрелл давно не видел такого буйства стихии, ему стало не по себе. Разразившийся ливень грозился смыть дом, простоявший несколько эпох. 

Когда Лилия, совсем лишившись сил, уснула, он так и не выпустил ее из объятий. Обычно живая и немного ехидная, сейчас она была такой маленькой и напуганной, такой несчастной, что у него заболело сердце. Её горе было неподдельным, и он прекрасно понимал ее чувства.

Так они и провели ночь: свернувшись калачиком у него под боком, девушка во сне продолжала всхлипывать и вскрикивать. До рассвета Айрелл баюкал пленницу их мира, желая взять часть ее боли себе.

И только утром, когда за окном вновь ласково светило солнце, а Лилия разжала руки, отцепившись от его рубашки, решился оставить ее одну. Хотелось вдохнуть свежий воздух. На листьях блестели капли дождя, сверкая разноцветными искорками.

Айрелл чувствовал изменения, но до конца понять, что изменилось, не мог. Не то краски стали ярче, будто дождь смыл пыль, не то зрение стало четче, хотя вот на зрение эльфы никогда не жаловались.

Он успел сделать только пару шагов с террасы, когда по ноге скользнула... змея? Но здесь нет змей!

– Что за...?! 

Эльфа опутывала лиана! С такой ласковой угрозой, что ему стало страшно. Растение сковало ноги, обвило торс и теперь обматывало руки, сжимало кольцами, и дышать становилось труднее.

– Лиля! – как можно громче закричал эльф. – Лиля! Помоги! – ему, воину, было стыдно просить о помощи девушку, но самому было уже не выбраться. Вдруг за штанины его ухватили... ромашка и гибискус?!! Они трепали ткань как злые псы, а на лиане расцвел цветок с острыми зубами и длинным языком, который сейчас слюнявил его щеку.

– Лиляаааааааааааа!

– ...ть! – из дома выскочила всклокоченная Лилька. – Что это?!

– Спаси, – прохрипел Айрелл, лиана обвила горло, приподнимая его от земли, две тварюшки висели на ногах.

– Я не знаю как... – Лиля расширившимися от ужаса глазами смотрела на то, как Айрелла все туже оплетает лиана, а за штанины треплют местные ромашка и гибискус. Ну вот как собачки вцепились. Да, но это же цветы! Те самые, что остроухий притащил из дворцового сада.

– Ли...ля... – задушено хрипел эльф. Одной рукой ему удалось ухватить росток, обхвативший его горло, но ослабить хватку растения не получилось.

– Боже мой... боже мой... мамочки... – бормотала Лилька, бегая по террасе. Она была похожа на ведьму: мятое платье, всклокоченные волосы, размазанная по лицу косметика. Она металась, не зная, за что хвататься. – Это же цветы... Они такими не бывают! – взвизгнула девушка.

Это уже не фэнтези, это фильм ужасов! Лиля даже не была уверена, это зубастые цветочки рычат или у нее от страха слуховые галлюцинации. Наконец, взгляд упал на вилы, подхватив инструмент, побежала к Айреллу.

– Фу! Фу! Нельзя! – закричала Лилька растениям. – Ик! Ой!

Девушка сама не поняла, почему не упала в обморок. А было от чего! Вы когда-нибудь видели ромашку с оскаленной пастью, полной зубов? Вот и она нет. Монстр гибискус, рыкнув (рыкнув!) выпустил штанину эльфа и развернулся цветомордой к Лиле и улыбнулся.

– Мамочки, – пропищала Лиля, застывая с вилами наперевес. И пусть глаз у цветов она не заметила, но была уверена – они на нее смотрят. – Нет... Нет... Ааааа...

Ромашка и гибискус, вильнув листьями на манер хвостов, двинулись к ней. Жуткое зрелище, когда цветочки, перебирая корнями как многоножки, начали приближаться. Каждая такая “ножка”, сделав шаг, снова погружалась в землю.

– Нельзя. Сидеть! Стоять! – Лилька выставила перед собой и вилы. Оба цветочка остановились перед ней, закопавшись корнями в землю, и пригнулись как нашкодившие собачки. Ротвейлеры, судя по зубам. – Плохие, плохие цветочки, – сглотнув ком в горле, как можно более твердым голосом произнесла Лиля.

Гибискус и ромашка вывесили языки из пастей и начали поскуливать.

– ...ть! – выдохнула Лилька. Такое испытание ее нервная система может и не выдержать, а ведь ей надо идти дальше. Удушение эльфийского наследника лианой ей не простят. – Нельзя так себя вести. Нельзя, – повторяла она, бочком обходя зубастиков. 

Стоило сделать пару шагов, как растюшки медленно двинулись за ней, перебирая ножками-корешками.

– Ли-ля, – прохрипел сзади Айрелл.

– Да иду, – прошипела она в ответ, не отводя взгляда он монстриков. Будут нападать или нет? Откуда вообще взялись? Сердце билось в горле, иногда падая в пятки. Лилька находилась в полуобморочном состоянии, и только мысль, что если свалится тут, то ее могут обглодать до косточек, не давала рухнуть там, где стояла. – Айрелл, что за нафиг тут творится? – с ужасом в голосе спросила Лиля.