Никто не видел Мандей - Тиффани Д. Джексон

Но когда жизнь нарушает свои обещания, мама выцветает, становясь лишь на один оттенок теплее белого – цвета неутоленного стремления и печали.

– Поверить не могу, что он решил меня вот так прокатить! Он обещал, что скажет что-нибудь. – Мандей обхватила обеими руками пустую бутылку из-под воды, глядя на выложенный плиткой пол в школьном туалете. Прошло три недели после их первого поцелуя, и, хотя они встречались по выходным, в школе он продолжал ее игнорировать.

– В эти выходные он мне пообещал… Сказал, что теперь наконец-то всем расскажет… Черт, какая же я дура!

– Ты не виновата, – возразила я. Хотя мне хотелось сказать, что именно так и бывает, когда выходишь за пределы своего пузыря. Ничего хорошего из этого не получается. Но мне показалось неправильным толкать речи из серии «я же тебе говорила», когда у Мандей на глазах слезы. И как теперь просить ее проверить мою работу по английскому языку перед уроком?

– Что мне делать? – Она всхлипнула, лицо ее было мокрым.

Я прижала Мандей к себе, и она уткнулась лицом в мое плечо, крепко цепляясь за меня. Я сжала ее в ответ, и она вскрикнула.

– Что такое? Что случилось?

Мандей стояла несколько секунд, пристально глядя на меня и что-то решая. Даже спустя столько лет дружбы она продолжала сомневаться, достойна ли я знать что-либо. Наконец, вздохнув, оттянула воротник своей блузки, обнажив искусанное плечо; под лямкой лифчика наливалась краснота.

– О, черт, – прошептала я, смещаясь ближе, чтобы разглядеть отметины от зубов. – Что с тобой произошло?

– Это Огаст. У него по-прежнему случаются… приступы ярости. Он нападает на нас ни с того ни с сего.

– Почему?

– Не знаю, – ответила Мандей, поправляя блузку. – Просто… не говори никому, ладно? Я позабочусь об этом позже. Но что мне делать с Джейкобом?

– Слушай, да просто забудь о нем. Он козел!

– Я не могу, Клодия. – Ее лицо затвердело. Голос сделался ниже, даже сама атмосфера вокруг нее изменилась. – Не могу. Только не после… нет. Я хочу знать, почему он пытается вот так прокатить меня. Мне нужно знать.

Прозвенел звонок, Мандей собрала учебники с пола и выскочила в коридор.

Боясь того, что она может натворить, я помчалась за ней.

Джейкоб стоял в коридоре перед кабинетом английского, и косы его были заплетены уже по-новому. Он шептал что-то на ухо девушке, прислонясь к шкафчику. Увидев это, Мандей вспыхнула, словно порох.

Я не хотела, чтобы ей стало еще хуже, чем было, поэтому схватила ее за локоть и взмолилась:

– Нескользящий плюс. Он не окупится. – «Не делай этого. Он того не стоит».

Мандей стряхнула мою руку и направилась к Джейкобу.

– Эй! Нам нужно поговорить, – прорычала она, и все, кто был в школьном коридоре, замерли.

Джейкоб ухмыльнулся.

– И о чем нам говорить?

– Ты знаешь о чем. Или ты и дальше собираешься притворяться, будто в эти выходные между нами ничего не было?

Девушка, стоявшая рядом с Джейкобом, посмотрела на него, потом на Мандей и попятилась прочь с линии огня.

– Да плевать мне, – ответил он, отмахиваясь от Мандей и отворачиваясь.

– Нет, – возразила она, хватая его за локоть. – Я сказала, что нам нужно поговорить.

Он отдернул руку.

– Да отстань ты от меня! Не знаю я, где ты была.

Нас окружила толпа зевак, и мое сердце прыгнуло куда-то в горло.

– Расскажи всем, кто на самом деле заплетал тебе волосы, Джейкоб! Расскажи, как ты звал меня к себе домой на этих выходных. Скажи им!

– Да все ты врешь, ничего не было!

– О-о-о… ты была у Джейкоба дома? – спросил Тревор, выходя из собирающейся толпы, и в шутку ткнул Джейкоба кулаком. – И как оно было?

Джейкоб ухмыльнулся ему и с притворной скромностью пожал плечами.

– Ну, я не хвастаюсь направо и налево о том, кого целовал, но, если она хочет рассказать всем, что шлялась ко мне, отрицать не буду.

Мандей задохнулась, широко раскрыв глаза.

– Да как ты можешь врать, глядя мне в лицо?

– Так вы этим занимались или нет? – поинтересовался Тревор.

– Конечно, она ему дала, – вклинилась Шейла, протискиваясь сквозь толпу. – Она такая же шлюха, как ее сестрица, которая перетрахала всех парней в округе.

Мандей отшатнулась, прижимая учебники к груди в попытке скрыть потрясение. Никто никогда прежде не упоминал об Эйприл в школе. Даже мне эти слова сделали больно.

– Я не занималась с ним сексом, – рявкнула Мандей.

Я дернула ее за локоть, пытаясь увести прочь. Никто бы ей не поверил. Жизнь за пределами пузыря была коварной и глупой, и я достаточно хорошо знала это, чтобы понять, когда нужно отступить. Но Мандей вырвалась.

– Скажи им, Джейкоб!

Тот только закатил глаза.

– Ну да, она права, я ее не трахал, – протянул он с коварной усмешкой. – Она сказала, что занимается этим только с Клодией, потому что они лесбиянки!

Толпа взорвалась смехом. Мы с Мандей переглянулись, озадаченные, не понимая смысла этой шутки. Джейкоб обменялся хлопками ладоней со своими приятелями.

Лесбиянки? Потому что мы – лучшие подруги? Парни ведут себя, словно дети, и придумывают дурацкие объяснения своим глупым поступкам…

Но по какой-то причине – которая так и осталась для меня непонятной, – это заставило Мандей сорваться. Может быть, потому, что я оказалась втянута в череду лжи Джейкоба, а она не хотела, чтобы он причинил боль и мне. Она бросилась на него, вскинув кулак, и с силой ударила его по макушке, а потом огрела учебниками. Джейкоб впечатался лицом в шкафчик и сполз на пол. Из толпы донеслось дружное и тихое «о-о-о!».

Он в ярости вскочил на ноги и толкнул Мандей к шкафчику, ударив в грудь кулаком. Она с криком рухнула на пол, а Джейкоб вцепился ей в волосы. У меня перехватило дыхание. Когда я увидела, как он таскает мою лучшую подругу за косы, точно куклу, что-то повернулось у меня внутри, вырвалось наружу сквозь кожу, и я уже не видела ничего, кроме красной пелены.

– Отпусти ее! – заорала я, прыгая ему на спину, словно мартышка, и лупя его по голове сжатыми кулаками. Но мои удары были не настолько сильны, чтобы пробить его толстый череп. Я запустила ему в шею свои свежеподпиленные ногти и с силой рванула.

– А-а-а, прекрати! – взвыл Джейкоб, выпуская Мандей, чтобы стряхнуть меня. Он ударил меня по щеке, и я с негромким шлепком свалилась на пол. Увидев, что я стою на коленях, Мандей вскочила.

– Не смей ее трогать! – крикнула она и пнула его по яйцам. Джейкоб мешком повалился на пол, а она занесла ногу и пнула его снова. Она пинала и пинала его, и каждый следующий пинок в живот был более свирепым, чем предыдущий. Всеобщий смех сменился приглушенным шепотом, потом – молчанием.