Сестры-соперницы - Шобха Де

Теперь Микки внимательно слушала Шаная. Она не могла просто отмахнуться от того, что сейчас услышала. «Но может, Раманбхаи просто стареет и поэтому срывает какие-то сделки?» — уговаривала она себя, пытаясь найти хоть какое-то объяснение явным просчетам отцовского советника и помощника. Впрочем, такие «промахи» тоже нельзя оставлять без внимания. Если допустить, что Шанай хотя бы наполовину прав в своих предположениях, то у «Хиралаль Индастриз» большие неприятности. Очень большие.

— Сейчас нам в первую очередь нужны деньги, — спокойно произнесла она вслух. — В банки обращаться бессмысленно. А привлекать средства на рынке мы не можем — нас задушат процентами. Может, мне стоит обратиться к Навину? В конце концов, он заинтересован в том, чтобы моя компания осталась на плаву. Да, пожалуй, я поговорю с ним…

Микки потянулась было к телефону, но Шанай перехватил ее руку. Она удивленно посмотрела на него.

— Извини, — сказал он, тщательно подбирая слова, — но мне кажется, это неудачная мысль. У меня такое ощущение, что твой… жених не захочет вмешиваться в наши дела.

— Что значит наши дела? — спросила Микки отрывисто. — Ведь это и его дела тоже, — ну, или скоро будут его делами. Разве не в его интересах спасти то, что еще можно спасти? К тому же я не прошу у него деньги просто так. Составим договор займа, который не разорит нас.

Однако Шанай явно не разделял ее оптимизма. Он пожал плечами и вышел из кабинета. Оставшись одна, Микки еще раз прокрутила в уме слова двоюродного брата. А что, если он прав и жених откажется ей помочь? Нет, это невозможно. Ведь окажись Навин в подобной ситуации, она пошла бы на все, лишь бы выручить его. Ведь они скоро поженятся. В свое время, когда над ее отцом нависла угроза банкротства, мама не задумываясь продала часть своих драгоценностей, заложила акции и кое-какую недвижимость, чтобы выручить мужа. Микки слышала тогда обрывки разговоров родителей, и они врезались ей в память. Она считала, что супруги обязаны прийти друг другу на помощь в трудную минуту, и рассчитывала, что жених и его родственники не останутся в стороне.

С этой мыслью Микки позвонила Навину. Его секретарша сказала, что босс на деловой встрече, но пообещала соединить с ним. Вскоре в трубке раздался бодрый голос Навина. Микки не хотелось обсуждать такие деликатные вопросы по телефону, и она спросила, можно ли с ним сегодня встретиться где-нибудь неподалеку от его офиса, чтобы обсудить один важный проект.

— Только не говори, что ты передумала выходить за меня замуж, — рассмеялся он.

— Слушай, это важно! Вопрос касается бизнеса.

— Ну… в таком случае я приглашу маму, — посерьезнел Навин.

— Только ее нам и не хватало! — воскликнула обескураженно Микки. — Неужели мы сами не можем договориться? Кажется, мы с тобой уже давно не дети.

— Послушай, дорогая, — ответил Навин после секундного колебания, — когда речь заходит о бизнесе, командует мама. Так уж у нас заведено. На встрече должны присутствовать она и финансовый директор. Ты тоже можешь привести с собой помощников, если хочешь. Только прошу, не Шаная. Терпеть не могу этого слизняка.

— До встречи в пять.

Шанай, узнав, что она договорилась о встрече с Навином, предложил пойти вместе с ней.

— Не стоит, — отказалась Микки, — я справлюсь. И хотя к делу подключилась его мамочка, ты же знаешь, я тоже не промах.

— Что ж, как хочешь. Удачи тебе, Микки. А я на всякий случай подготовлю запасной вариант.

— Ты просто душка, Шанай, — улыбнулась ему Микки.

Он отвел глаза и поспешно вышел из кабинета.

Войдя в шикарный офис Навина, расположенный в фешенебельном районе Кафф-Парейд, Микки увидела за овальным столом заседаний человек десять и удивилась — она не ожидала, что на встрече будет столько народу. Она бывала тут и раньше, но все равно чувствовала себя неуютно. Мать Навина наняла лучших дизайнеров для отделки этажа, который занимала она сама и высшее руководство ее компании. Здесь все кричало о роскоши: полы из отполированного до зеркального блеска гранита, дорогие живописные полотна на стенах. Приемная напоминала скорее холл пятизвездочного отеля, чем помещение, где посетители ожидали, когда их проводят в просторную переговорную. А там по последней офисной моде пространство было поделено перегородками и обставлено модульной мебелью.

Пока девушка разглядывала обстановку и собравшихся за столом, в зал стремительно вошла мать Навина. Первым делом будущая свекровь пристально оглядела Микки с ног до головы, прикидывая стоимость каждой детали, вплоть до золотых часов «Rolex», и вслух восхитилась изысканно-простым брючным костюмом девушки, поинтересовавшись, где та достала такой. Уверенная, что имя Anne Klein не произвело бы на стоящую перед ней даму никакого впечатления, Микки соврала, что костюм сшила местная портниха.

Навин с глупой улыбкой помахал невесте рукой. Видимо, таким образом он стремился оказать ей поддержку: «Что ж, очень мило с его стороны, вот только пользы от этого никакой!» — мысленно усмехнулась Микки. За столом царила напряженная атмосфера. Только Судхабен непринужденно болтала и хихикала, изображая ветреную кокетку, но ее поведение было фальшивым, как и бриллианты в серьгах. Микки села на любезно отодвинутый кем-то стул и достала бумаги. Навин нервно закурил. Никто не проронил ни слова, пока Микки раскладывала документы. Слушали ее тоже в полном молчании. Поначалу у нее слегка дрожал голос, но по ходу выступления она справилась с волнением. Судхабен впилась в нее взглядом, не пропуская ни единого слова.

Микки излагала суть дела, подтверждая свои слова диаграммами и статистическими выкладками, которые наспех подготовили ее сотрудники. Навин откровенно скучал: сначала вертел в руках пепельницу, а потом стал постукивать своей дорогой ручкой «Mont Blanc» о серебряную подставку. Когда Микки выразительно посмотрела на него, а Судхабен сверкнула глазами, он, с виноватым видом отложив ручку, сделал вид, что внимательно слушает. Девушке стало ясно, что его присутствие здесь — пустая формальность, а окончательное решение будет принимать Судхабен и ее ближайшие помощники, которые пока что скрывали свои мысли за вежливой маской внимания. Микки говорила минут двадцать. По окончании ее доклада никто не произнес ни слова. Потом Судхабен встала, подошла к девушке и с материнской заботой положила ей руку на плечо.

— Что ж, девочка еще совсем молоденькая, в бизнесе недавно. Надо поддержать ее, ведь она только-только начинает входить в деловые круги.

Микки залилась краской. Вот стерва! Хотя что тут возразишь? Девушка откинулась на спинку стула и стала с независимым видом складывать бумаги. А Навин-то хорош, хоть бы слово сказал в ее защиту. Присутствующие смотрели на Судхабен, ловя каждое ее слово. А та продолжала снисходительно сюсюкать. Через пять минут Микки осознала, что переговоры зашли в тупик и она потерпела полное фиаско. Девушка встала, поблагодарила всех собравшихся за внимание и за то, что уделили ей время. Навин упорно избегал ее взгляда и даже не предложил проводить до машины. Что ж, оно и к лучшему: у нее не хватило бы сил объясняться с ним. после всего того, через что ей только что пришлось пройти.