Час казни - Гордон Ренни

– Назад! Зен, выходи из боя! Ты уже дымишься!

Рет Зен выключил коммлинк, чтобы не слышать воплей своего ведомого. «Альтомар – хороший пилот, но вера его слаба…» А главным оружием Зена была именно вера… Аварийная система предупредила Рета о том, что обшивка его машины раскалилась до предела. Пропустив сигнал мимо ушей, Зен включил динамики шлема и стал декламировать пятьдесят восьмое заклинание Душевного Равновесия:

«Император – мой пастырь, Он защищает меня.

Пока Он со мной, враг мне не страшен.

Мне не страшны еретики, демоны и другие исчадия варпа…»

Зен твердил эти слова, пикируя к поверхности притягивающей его планеты. Истребитель вошел в верхние слои атмосферы, и кончики его крыльев уже лизали языки голубого пламени. Зен трижды нажал на гашетку. Батареи его лазерных орудий почти разрядились, но Рет уже понял, что десантным челнокам надо совсем немного. Первый импульс попал в брюхо ближайшего из них, разбил тепловой щит и уничтожил кормовые двигатели. Теперь, даже чудом не сгорев при вхождении в атмосферу, челнок все равно не сможет затормозить и со страшной скоростью врежется в землю.

Второй луч прошил борт соседнего судна, которое тут же разгерметизировалось. Воздух из него высосало в вакуум вместе с визжащими от ужаса десантниками.

На третий раз Зен промахнулся. Немного подождав, он опустил веки и снова начал декламировать про себя Заклинание. На приборной панели тревожно замигали ярко-красные руны. Снова взвыла аварийная сирена. Запахло горелой изоляцией. Теперь заволновался даже молчаливый сервитор, сидевший у Зена за спиной.

Рет открыл глаза, прицелился и выстрелил. Третий десантный челнок разлетелся на куски.

Крепко сжав штурвал, Зен с силой потянул его на себя и включил основные двигатели. «Фурия» содрогнулась, турбины натужно завыли, пытаясь справиться с почти непреодолимым притяжением Гелии IV. Наконец, истребитель пошел вверх, сверкнул раскаленным докрасна брюхом и вышел на орбиту. Большинство рун на приборной панели засветились зеленым, некоторые всего лишь переключились с пурпурного на менее тревожный желтый. Несколько рун упорно продолжали светиться красным цветом. Зен не обращал на них внимания. Вернувшись туда, где от него отстал ведомый, не пожелавший пикировать в атмосферу, Зен стал высматривать новые цели. В течение нескольких минут он успел уничтожить еще пять челноков. Системы его «Фурии» работали за пределами допустимых перегрузок, но Рет знал, что с ним ничего плохого не случится. Ведь он на священной войне, и Император не оставит его своей милостью!..

«Я – разящий меч! Я – сосуд гнева! Пусть я слаб и смертен, Божественная Воля переполняет и укрепляет меня!» – бормотал Зен слова тринадцатой Песни Божественного Гнева. Он вспоминал тот день, когда впервые прочел этот текст, высеченный на полу гигантского собора в его родном мире-святилище Сакра-Евангелиста. Зен помнил, как еще молоденьким послушником опускался на колени и нежно гладил пальцами слова, навсегда вырубленные в камне.

Рет вспомнил и о том, как однажды ночью молился у себя в келье и ему явился сам ангел в виде благословенного воина Сороритас, чтобы наставить Зена на новый путь служения Империуму. Оказывается, ему было предначертано стать ужасом всех врагов Императора, его карающим мечом…

Зен явился к отцу исповеднику и рассказал о своем видении, а затем Экклезиархия долго подвергала душу и тело юноши мучительным испытаниям, чтобы понять, не был ли он обольщен демонами. Наконец ему поверили, освободили от монашеских обетов и приняли на службу в вооруженные силы…

Заложив крутой вираж, Зен увидел очередную цепочку десантных челноков и направился прямо к цели. Он не намеревался отдыхать, пока жив хоть один враг Императора.

Буль Сирл видел, как взорвался очередной транспорт. Даже катаракты не помешали ему рассмотреть яркие точки вражеских штурмовиков, круживших вокруг горящего остова транспорта. Тогда он и понял, что сражение безнадежно проиграно. Вторжение на Гелию провалилось, и об остальных транспортах с грязным сбродом на борту можно было забыть. Хорошо еще, что уцелели «Прокаженный» и несколько крупных боевых кораблей! Они завоюют какой-нибудь другой мир. Его жители построят новые транспорты, в которые их же потом и загонят… А пока пусть Гелия остается в руках противника…

– Полный вперед! – рявкнул Буль Сирл.– Мы покидаем орбиту!

– Но ведь нам приказано прикрывать высадку десанта! – взвизгнул старший помощник, выскочка, не прослуживший Повелителю Распада и половины столетия.

Злобно зашипев, Буль Сирл раздул жабры, выплеснув фонтаны желтоватой, кишащей спорами слизи. Щупальца Сирла схватили наглеца за ноги и с размаху ударили головой о ближайшую переборку. Стая маленьких нурглингов взвыла и принялась с жадностью пожирать кашу, вытекшую из раскроенного черепа. Вторым щупальцем Сирл собрал слизь, текущую по его шее, и обмазал ею губы ближайшего офицера, тем самым назначив его на должность первого помощника.

– Наш долг – служить Повелителю Распада! – прорычал Буль Сирл.– И истреблять его врагов. Готовьтесь к бою. Наша цель – «Махариус»!

Имперский крейсер содрогнулся от очередного удара. Слава Императору, и на этот раз пустотные щиты выдержали нагрузку. Из недр «Махариуса» до капитанского мостика долетел гул взрыва.

– Какие у нас повреждения? – озабоченно спросил Семпер.

Магос Кастаборас склонил лицо, скрытое под золотой маской. Он помолчал несколько минут, ментально соединяясь с другими техножрецами и таинственными духами крейсера. За это время он успел собрать и обобщить информацию со всего судна.

– В нижней части корпуса по правому борту – пробоина. Повреждено несколько палуб. Отсеки загерметизированы. Там пожар погаснет сам собой. На нижних палубах, с четвертой по восьмую, проблемы с вентиляцией – кончается воздух…

«Проблемы с вентиляцией?! – Семпер подумал о том, что и в лучшие времена нижние палубы мало чем отличались от преисподней – бесконечный лабиринт из узких и темных коридоров, наполненных горячими газами и ядовитыми испарениями. – Что же там творится теперь?! Целые отсеки в огне… Другие – разгерметизировались… Дышать нечем!..»

– А что там с командой? – спросил он магоса.

Кастаборас осекся и взглянул на капитана с таким видом, словно вопрос застал его врасплох. Семперу вообще часто казалось, что высокомерные Адептус Механикус с трудом терпят присутствие на «Махариусе» людей и мирятся с ними как с неизбежным злом.

– Потери средние, может, большие. Однако погибнут в основном наименее ценные члены экипажа, которых можно будет легко заменить матросами с нижних палуб.

Семпер кивнул и отвернулся к иллюминатору.

Вокруг бушевало сражение. «Махариус» и «Дракенфельс» первыми почувствовали на себе ярость противника и уже получили несколько прямых попаданий. «Махариус» лишился одного ангара по правому борту и двух ангаров по левому. Кроме того, вражеская ракета разнесла носовую орудийную палубу левого борта, а часть системы наблюдения вышла из строя после серии взрывов в непосредственной близости от силовых щитов. Секундой позже поступили доклады о неполадках в системе охлаждения двух плазменных реакторов. Впрочем, Семпер знал, что такие повреждения не могут вывести из строя его корабль, который немедленно отплатил противнику той же монетой. «Махариус» уже разорвал строй дезорганизованного вражеского флота, и ему оставалось только выбирать цели. Орудия крейсера методично уничтожали щиты судов противника, а «Дракенфельс» расстреливал их почти в упор. Таким образом были подбиты два вражеских эсминца, а печально известный своей изменой бывший имперский корабль, именуемый ныне «Окровавленный Жертвенник», поспешил выйти из боя. Броня по его правому борту была почти полностью уничтожена, и он убрался восвояси, оставив за собой шлейф из обломков и раскаленных газов.