Мозг. Тайны разума - Уайлдер Пенфилд

Я уже рассказывал здесь историю одного паломника, пробивавшегося, иногда вслепую, но всегда с надеждой, к более ясному пониманию того, что казалось физической основой разума. Прошло почти сорок лет с тех пор, как он столкнулся с тем фактом, что слабый электрический ток, введенный в интерпретативную кору височной доли мозга, может вызвать ретроспекцию, тем самым активируя поток сознания прошлого. Постепенно, с годами он выступал с критическими сообщениями о природе таких экспериментальных реакций. Эти и другие результаты стимуляций с применением электрода представляют собой надежные данные, а отнюдь не чье-то досужее мнение. Влияние эпилептических разрядов дают ключи к пониманию проблемы. Имеются достоверные свидетельства того, что интегративная нейрональная деятельность, обеспечивающая саму возможность разума и мышления, локализована в верхнем отделе стволовой части мозга, а не в коре полушарий.

На этих страницах я высказал мнение о том, что существует особая форма энергии, которая активирует разум и сознание в часы бодрствования и должна поступать тем или иным образом из нейрональной энергии. Говоря, что «для сознания мозг является посланником», Гиппократ предвещал открытие высшего мозгового механизма. Этот механизм служит «посланником» между разумом и другими механизмами мозга. Или, если другими словами, высший мозговой механизм выступает как администратор разума. Тем или иным образом администратор получает указания от разума и переправляет их к различным механизмам мозга. Таким образом, он направляет краткосрочные цели разума в автоматический сенсорно-моторный механизм, который в свою очередь, проводит человека через множество явно сознательных поступков реальной жизни. Эти два механизма, высший мозговой и сенсорно-моторный, координируют ввод сенсорной информации и вывод моторных сигналов в соответствии с целью и направлением внимания разума. Они управляют освоением различных навыков и способностей, включая речь. Совместно они осуществляют центральную интегративную активность мозга.

Вышеизложенные положения неизбежно являются гипотетическими предположениями в отношении физической основы разума и мышления. Они служат для того, чтобы наметить дальнейшие направления исследования, пока кто-то ждет озарения в понимании того, как эти сообщения переправляются по нейрональным цепям. То, что такие механизмы существуют и что такие сообщения переносятся, доказано результатом анализа моделей эпилептических разрядов. Об этом свидетельствуют и результаты электрических стимуляций, и анализ многих клинических случаев.

Другим ученым, представляющим более молодое поколение, предстоит критически пересмотреть локализацию серого вещества, активирующегося при эмпирических реакциях (рис. 11), и дополнить деталями рисунки 9 и 10. Им необходимо потрудиться над разработкой гипотезы, объясняющей, «как» все происходит в нейрональной деятельности при фокусировании внимания. И наконец, молодым исследователям придется раскрыть, какими такими путями перемещение потенциалов становится осознанием или восприятием и каким образом цель транслируется в стереотипное нейрональное послание. Несомненно, во всей этой работе нейрофизиологам потребуется помощь химиков и физиков.

Есть множество специалистов, представляющих другие дисциплины, которые могут воспользоваться этими данными, если они сочтут разумными попытки подогнать их к гипотезе, говорящей о том, что мозг объясняет разум, или если они придут к заключению, как это произошло со мной, что разум является автономным, хоть и связанным с другими, элементом. Всем им потребуется сделать выбор между двумя этими «невероятностями».

И в том, и другом случае природа разума останется фундаментальной проблемой, вероятно, самой трудноразрешимой и важнейшей из всех проблем. Мне после многолетних попыток понять, как же все-таки мозг рождает разум, кажется теперь настоящим чудом открыть, в процессе этого финального обзора имеющихся данных, то, что дуалистическая гипотеза, из двух возможных объяснений, кажется более разумной.

Так как каждый человек выбирает для себя без помощи науки свой образ жизни и религию, у меня тоже долгое время были личные убеждения. И как же это здорово – обнаружить, что ученый тоже может с полным основанием верить в существование духа!

Далее, на оставшихся страницах этой главы, я буду временами говорить скорее не как физиолог, а больше как врач, который помимо любви к науке был очень увлечен своими пациентами, семьей и самим собой. Но я сделаю все возможное, чтобы не терять чувство самокритики каждый раз, когда я буду «нарушать границы естественных наук».

Возможно, ученый и врач может узнать больше, выйдя из лаборатории или консультационного кабинета, чтобы заново взглянуть на эти странным образом одаренные человеческие существа вокруг нас. Разум – можете назвать его духом, если хотите, – откуда он появился? Кто может сказать? Он просто существует. Разум прилагается к активности определенного мозгового механизма. Разум, таким образом, был приложением к каждому человеческому существу на протяжении многих тысяч поколений, и в этом, вероятно, заключается существенное доказательство передачи по наследству особенностей разума от одного поколения к другому и далее к следующему. Но сегодня можно только просто и без каких-либо объяснений сказать, что «разум рождается».

Для врачей, чья задача состоит в том, чтобы рассматривать человека в целом, характерен уникальный взгляд на него. Они издавна осознают необъяснимую дихотомию (функциональный разрыв) между телом и разумом. Несомненно, они научились, как говорится, «лечить не только тело, но и разум». Они прекрасно понимают, что ребенок состоит из тела, мозга и разума. Все эти ипостаси развиваются совместно, и тем не менее с годами все они, похоже, сохраняют автономию. Эти три ипостаси, как в онтогенетическом симбиозе, идут по жизни вместе. И каждая в отдельности бесполезна без двух других. В изучении окружающего мира инициатива принадлежит разуму.

Разум принимает решение относительно того, что должно быть усвоено и что «записано». По мере роста ребенка разум все больше и больше зависит от памяти и автоматических шаблонных действий, заложенных в мозговом «компьютере». Разум и сознание обуславливает мозг. Он программирует компьютер так, что тот может выполнять все возрастающее число рутинных операций. И таким образом с годами у разума появляется все больше и больше свободного времени, чтобы исследовать мир интеллекта его собственного и интеллекта других людей.

Если бы кому-нибудь понадобилось нарисовать кривую, отражающую изменения человеческих способностей, то такие кривые, относящиеся к телу и мозгу, выросли бы и достигли пика в возрасте от двадцати до тридцати лет. В возрасте от сорока до пятидесяти лет эти кривые выровнялись бы и начали снижаться, так как существуют патологические процессы, некоторые из них специфичны для тела, другие – для мозга, которые с неизбежностью тянут их вниз. Автору псалмов все это было очевидно уже 3000 лет назад. Он писал: «Дней лет наших – семьдесят лет, а при большей крепости – восемьдесят лет»[25]. Продолжительность человеческой жизни предопределена. Ноги слабеют. Кладовые памяти, которые были так легко доступны в молодые годы, с годами открываются все медленней и все с бо́льшим трудом. А в конце мозг иногда вообще не способен фиксировать в памяти какую-либо информацию о текущих событиях. Дряхление – симптом усиления в теле и мозге неспособности к какой-либо деятельности. И этот процесс входит в жизнь каждого человека в разных формах.