Странник с планеты Земля - Владимир Тимофеев

Немного подумав, решил не высчитывать расстояния, а положиться на внутреннюю «автоматику». В архивах, по крайней мере, ни о каких проблемах с первичным расположением амулета не говорилось. Вывод: при необходимости он сам найдёт место, где и что ему строить…

Как и на Шугаду, я снял с шеи кристалл и поднёс к амулету.

Странно. Друг друга они словно и не почувствовали.

Этот способ уже не работает?

Немного подумав, хлопнул себя по лбу.

Как же я мог забыть?!

Это же не мой обломок, а Пао. Баронесса всегда держала его при себе, и, когда её привезли в госпиталь, Сапхат отдал его мне вместе со шнурком от кристалла.

Достав свою часть «великого древа», я тоже положил её на пол, а прежний обломок убрал обратно за пазуху.

Увы, поднесённый к амулету кристалл снова не отреагировал.

Я плюхнулся на пятую точку и потёр ошарашенно лоб.

Что за фигня?! Почему не работает?

Размышления продлились недолго.

Разгадка, почему не работает, всё-таки отыскалась.

Любой амулет барьера, как следовало из архивных записей, мог вырастить только один репликатор. Пао построила свой в поместье, я свой — в аномальной зоне на Шугаду, но уничтожить его побоялся, лишь заблокировал. Теперь вот расплачиваюсь…

Идея, как обойти это дурацкое ограничение, возникла внезапно. Поначалу я даже отмахнулся от неё, как от глупости. Но затем, ничего больше не измыслив, решил попробовать.

Вновь вытащил амулет миледи и положил его рядом со своим. Потом окинул их задумчивым взглядом, соединил в месте разлома и прижал, чтобы не расходились. Когда кристалл власти снова приблизился к ним, под пальцами неожиданно потеплело, а секунд через двадцать стало так горячо, что мне даже пришлось отнять руку. Удивительно, но соединённые вместе обломки не развалились. Их как будто приклеило чем-то другу к другу. А через миг к ним «приклеился» и кристалл.

Алтарную комнату озарила неяркая вспышка.

Кристалл качнулся назад.

Передо мной лежал прежний, шестимесячной давности, амулет барьера, собранный из двух половинок, бывший таким до того, как миледи разломила его пополам при прощании. Линия склейки-разлома на нём не просматривалась, словно её и не было.

Примет ли его сила барьера? Посчитает ли не таким, как те, что уже были использованы мной и Паорэ при выращивании репликаторов?

Ответов на эти вопросы долго ждать не пришлось.

Дальше всё стало происходить практически так же как и на Шугаду.

Амулет неожиданно вздрогнул, и из него прямо сквозь плиты начали прорастать корни-щупальца. А когда они основательно укрепились в полу, наверх потянулись усеянные почками ветви…

Процесс завершился спустя полтора часа.

Перед алтарём, впитывая в себя потоки барьерной энергии, поблескивал матовыми боками свежевыращенный репликатор.

На рабочей поверхности стола лежал амулет. Её. Мой. Наш. Общий…

Чёрт! Если бы Пао появилась здесь прямо сейчас, я бы не выдержал. И никакое чувство вины перед Ан никому бы из нас не помешало…

На репликаторе я проработал больше двух суток. Без сна и почти без отдыха. Прерывался только на пару-другую минут, чтобы выпить воды и прожевать совершенно безвкусный брикет из стандартного спасательского ИРП. А когда работа закончилась, дважды внимательно огляделся (не упустил ли чего?), потом негромко вздохнул и, вновь положив амулет на рабочий стол, запустил процесс в обратную сторону.

Репликатор исчез всего через десять минут, даже следов не осталось.

Зато остались изготовленные на нём вещи: тридцать ручных рельсотронов и один станковый, с полными боекомплектами. Настоящие «вундервафли» для местных. Абсолютно убойные. Особенно, если соединить их с уже изготовленными в поместье модернизированными АЭПами и тепловизорами…

О том, что противник клюнул на нашу дезу, разведка донесла в тот же день, когда я, наконец, завершил работу на репликаторе. Вражеские отряды покинули обжитые лагеря и скорым маршем двинулись к границе баронства. За ними внимательно следили как беспилотники, так и наземные наблюдатели. Спустя трое суток армия противника соединилась, остановившись одним большим лагерем в дневном переходе от «замка». Операция «Капкан» вступила в решающую фазу.

Всё время, пока южное воинство топтало лесные дороги, наше усиленно и усердно готовилось.

В отряд «рейнджеров» (как их обозвал «третий») вошли тридцать бойцов, включая меня. Отбор в это подразделение, вооружить которое предполагалось суперсекретными рельсотронами, мы с Гасом проводили самым тщательным образом. А дальше пошло обучение владению новым оружием и тактике предстоящего боя.

Конечно, три дня — это не тот срок, за который возможно подготовить хоть что-нибудь основательное, но мы справились. Потому что хоть что-нибудь действительно «основательное» нам сегодня не требовалось.

Почти все бойцы были из той команды, которую готовил сам Гас и которая принимала активное участие в первой войне с южанами. Так что с «карамультуками» они обращаться умели, воевали отлично, а боевое слаживание проходили ещё в те кажущиеся уже такими далёкими времена.

Теперь же им предстояло просто усвоить то, чего не хватало раньше — преодолеть собственные психологические запреты. Понять, что теперь они могут одинаково хорошо сражаться и днём, и ночью, в любую погоду, с противником, превосходящим по численности в десятки и сотни раз.

Понять этот непреложный факт парни успели. Освоить новое вооружение — тоже.

Проверки и тренировки мы проводили в лесу, тинах в тридцати от поместья, там, где никто чужой не мог видеть и слышать стрельбу рельсотронов.

С установкой на челнок станкача тоже проблем не возникло. Мы с Гасом попросту закрепили его на штатной точке подвески и соединили с СУО через стандартный разъём. Вторую подвеску занимал «крупнокалиберный» плазмоган. Его также планировалось использовать в будущей операции, но с определёнными ограничениями — в качестве своего рода «заигрывающей батареи», необходимой, чтобы отвлечь противника и принудить его думать, что больше у нас ничего серьёзного не имеется.

— Сам-то как, справишься? — поинтересовался напарник, когда мы закончили с установкой.

— Справишься с чем? — лениво отозвался я, протирая руки смоченной в растворителе ветошью.

— С проникновением и вообще.

— Тоже мне, проблему нашёл, — фыркнул я с показным равнодушием. — Нас же там четверо будет, плюс скрутобойка.

— А дальше?

— Что дальше?

— Как будешь этого кадра раскручивать?

— Асталиса что ли?

— Ага.

— Его для начала найти бы, а после отфильтровать. Сам же предупреждал: вдруг двойник.