Передружба. Недоотношения - Алекс Хилл

– Ален, отстань от нее, – вмешивается Лика.

Молча забираюсь под одеяло и представляю, как это может быть. Артем обнимает меня и наклоняет голову. Чувствую запах моря и апельсинового сока. Сердце замирает. Ресницы опускаются. Еще секунда, и все произойдет. Мягкое прикосновение губ и…

Нет! Не могу! Не хочу!

Не с ним…

Новости две. Первая – меня ненавидит семьдесят процентов девчонок потока. Вторая – мы с Темой друзья. Большую часть свободного времени я нахожусь в его компании, не обращая внимания на то, что даже соседки смотрят на меня как на врага народа. Прежняя Богдана попыталась бы им угодить и распределить время так, чтобы всем было классно и не обидно, но новая Богдана делает то, что хочется ей. А именно – наслаждается обществом Артема, почти не замечая, как быстро пролетают три недели.

До конца санаторной смены остается всего пара дней. Я бы с удовольствием удвоила срок, потому что уже так привыкла к обстановке и распорядку. И даже мелкие неприятности меня не пугают. Здесь я словно на своем месте. Свободна и почти счастлива. Но все заканчивается. Скоро придется вернуться в обычную рутину, увидеть знакомые до коликов в животе лица и жить дальше в ожидании еще какого-нибудь приключения.

– Грустишь? – спрашивает Тема, воруя сладкий перец из моего салата.

Мы сидим вдвоем за круглым столиком в столовой и уплетаем завтрак. Артем свеж и бодр, даже несмотря на то, что мы переписывались полночи, а перед этим чуть до смерти не замерзли на вечерней прогулке у моря. Из-за этого на мне сегодня все теплые вещи, которые заботливо положила в чемодан мама, и я похожа на луковичку с рыжим фонтанчиком на макушке.

– Завтра мы все разъедемся и… – Пожимаю плечами.

– Так и скажи, что будешь скучать по мне и лить слезы каждый день.

– Ну, знаешь! – гневно выдыхаю через нос. – Плакать я, конечно, не буду, а вот скучать…

Выпячивая нижнюю губу, смотрю на друга, который умудрился стать для меня очень близким всего за пару недель. Я рассказала Теме о Богдане и Оксане. Все как есть. Всю правду. И не почувствовала ни стыда, ни смущения, ведь поддержка и понимание не дали шанса замкнуться в себе. В ответ Тема тоже раскрыл некоторые моменты из своей жизни, о которых жалеет и грустит. Странно, что таким красивым парням не везет в любви. Но помимо общей грусти нас связывает и веселье. Шутки, приколы, дурачества.

– Ох, рыжая, – вздыхает Тема и бросает вилку. – Иди сюда. Кажется, я сам сейчас разрыдаюсь.

Артем обнимает меня за шею и вытягивает свободную руку с телефоном, чтобы сделать «селфи». У нас появилась небольшая традиция – делать хотя бы одну совместную фотку в день. Они все такие ужасные, что их стыдно выставлять в сеть, но вместе с этим они полны искренних эмоций и приятных воспоминаний, поэтому я не сопротивляюсь и корчу печальную мордочку на камеру.

– Сегодня последний вечер, – говорит Тема, убирая телефон. – Никита Михайлович сказал, что нам устроят танцы.

– Безудержное веселье! – усмехаюсь я.

– Обещай, что все медляки будешь танцевать со мной.

– Брось, Тем. Порадуй девочек напоследок.

– Как? Прийти голым?

– Фу! Нет, конечно! Просто не таскайся все время со мной.

– Я? Да это ты прилипла ко мне, как жвачка на кроссовку.

– С кем ты меня сравнил? Слышишь, ты?

Первый снаряд заряжен и отправляется в полет.

Кусочек помидора приземляется прямо на белоснежный свитер. Артем смотрит вниз, а после медленно поднимает голову, превращаясь в Пеннивайза[2] с его безумной устрашающей улыбкой.

– Ну все, рыжая… Тебе крышка!

Последний день всегда самый печальный. Вроде бы все как обычно, но прохладный сквозняк грусти ощущается даже через теплый свитер. Вещи почти упакованы, разговор с родителями после обеда короткий и по делу – папа приедет за мной завтра в одиннадцать утра. Уезжать не хочется, но с другой стороны… Я уже соскучилась по родителям, сестре и Марусе. Она сказала, что накопила для меня кучу новостей, но ни за что не будет рассказывать их по телефону. Может быть, дома все будет не так уж и плохо? Надеюсь…

Единственное, что до сих пор отзывается болью в сердце, – Кот. Кто же еще? Он не писал больше, а я так и не решилась ответить на его сообщения после долгого молчания. Тема сказал, что все правильно. Что если Богдан бы действительно хотел поговорить, то сделал бы это, нашел выход. И я верю Артему. Он же парень.

После ужина номера гостиницы превращаются в салоны красоты. Народ готовится к танцам. Слышно жужжание фенов и споры девчонок, где чья юбка. Только в нашей комнате тихо и спокойно, потому что здесь живут три любительницы естественности.

– Ну что, Лисецкая, сегодня день икс? Или Артемка уже добрался до твоего рта? – спрашивает Алена.

– Мы с ним… – завожу привычную шарманку.

– Почему ты врешь нам?! Встречаетесь? Ну и отлично. Мы на него не претендовали. Зачем обманывать?

– Но я не…

– Ой! Знаешь что?.. Пошла ты!

А вот это уже слишком! Неужели так трудно выслушать? Почему всегда проще верить в небылицы, вместо того чтобы раскрыть глаза и увидеть правду? Нет… Вместо этого лучше выдумаем какую-нибудь историю и будем обижаться, даже не подозревая, как сильно ошибаемся!

– Алена! Если тебе нравится разговаривать с собой, то подойди к зеркалу! – говорю довольно громко, но стараюсь сохранять спокойствие. – Ты задаешь вопросы и сама на них отвечаешь. Не хочешь мне верить? Пожалуйста. Я не заставляю. Но обвинять меня во лжи? У тебя есть доказательства? Хоть что-то? Ты видела все своими глазами? М-м?

– Да вы палочки «Твикс»! После концерта не отходите друг от друга!

– И я ни разу не звала вас потусить с нами?

– Зачем разрушать вашу романтическую атмосферу? – хмыкает Алена, отводя взгляд.

Не претендовали, значит, да? Что-то не похоже. На кончике языка скапливается колючий комок жестоких слов, что просятся наружу. Хочется высмеять ее и надавить побольнее, но…

– Мне больше неинтересен этот разговор, – произношу холодно. – Пусть каждая останется при своем мнении.

Выхожу из комнаты и спускаюсь по лестнице. Медленно переставляю ноги, считая ступени. Хотелось ткнуть Алену в ответ. Все еще хочется. Да, на меня обратил внимание красивый парень. Да, многие хотели бы быть на моем месте. Но где тут моя вина? Что я должна была сделать? Спрятаться от него? Как нужно было поступить? Где это дурацкое правильное решение?

На первом этаже слышу приглушенные женские голоса и останавливаюсь перед дверью, ведущей в холл.