#ЛюбовьНенависть - Анна Джейн

– Не знаю, – ответила я тогда. – Вроде бы хорошо.

– Вроде бы? – удивленно приподняла она бровь.

– Мы больше не общаемся, – призналась я. – Теперь Данька слишком взрослый.

– А я думала, ты вырастешь быстрее, а он вокруг тебя так и продолжит виться, – усмехнулась вдруг воспитательница. – Хорошие вы дети были, скучаю по вашему выпуску. Теперь все выросли, стали взрослыми. И ты красавицей какой стала. Помнишь, тебя Данька раньше ведьмой дразнил, а ты его в ответ била?

– Мне хотелось быть принцессой, – улыбнулась я. От детских воспоминаний, пропахших сладкой сдобой, веяло теплом.

– А сейчас ты принцесса, Дашенька, как есть. Глазищи-то какие! Парни наверняка вокруг тебя табунами скачут.

– Ну, так, – уклончиво ответила я. – Дураки одни.

– Ой, помню, Данька в шесть лет объявил нам, что любит тебя, а поэтому женится, – вдруг вспомнила воспитательница.

У меня округлились глаза.

– Что?!

– Ты заболела, не пришла, а он никому не разрешал садиться на твое место и спать на твоей кровати, – засмеялась воспитательница. – Говорил всем, что это место его жены. Ох, и важный же он был!

То, что в шесть лет Данька меня «любил», изрядно развеселило. Жаль только, сейчас я ему безразлична. Было обидно, что наше общение сошло на нет, однако молить его снова обратить на меня внимание я не собиралась. Гордости у меня было навалом. Как и у него.

Кстати, мамы наши тоже заметили, что мы с Даней больше не дружим. И постоянно выпытывали у меня почему. А я пожимала плечами и отвечала, что, скорее всего, Дане просто неинтересно со мной общаться – у него теперь другая компания. Крутая. И девчонка с внешностью модели, башня под стать ему.

Я пыталась забыть Матвеева, как страшный сон, но однажды вышло так, что я едва не упала на физкультуре, а он, непонятно как оказавшись рядом, подхватил меня. Я долго помнила его горячие руки – на удивление сильные и… родные. И помнила, как солнечное сплетение пронзил поток света, когда Даня на мгновение прижал меня к себе. Мысли пропали, дыхание перехватило, и даже сердце на миг замерло. А потом он отпустил меня… И тотчас мысли вихрями закрутились в моей голове, дыхание стало чаще, а сердце быстро-быстро застучало.

Я не понимала, что со мной происходит. И просто заперлась в раздевалке, чтобы прийти в себя. Всего лишь прикосновения – а щеки горели так, словно я заболела. Пришлось плескать холодную воду в лицо, чтобы прийти в себя. Я то ли ненавидела его, то ли… любила. Постепенно я уговорила себя перестать думать о Матвееве. Абстрагировалась и от него, и от его пассий, в чем мне особенно помогла поездка с родителями на море. И старалась не обращать на Матвеева внимания, все свободное от учебы время посвящая танцам. Теперь на школьных дискотеках я не топталась в уголке, а действительно отдавала себя музыке и движениям, зная, что на меня смотрят с восхищением.

Все, кроме Дани, для которого школьные дискотеки стали не такими уж и крутыми.

В ОДИННАДЦАТОМ КЛАССЕ Я ПОНЯЛА, что мне очень нравится его Друг, Сергей Афанасьев. А может, просто убедила себя в этом. Это произошло как-то совершенно внезапно. Сергей перешел к нам в класс в том же году и поначалу как-то совсем не привлекал моего внимания – парень как парень. Среднего роста, средней степени симпатичности, и оценки тоже средние, разве что на истории он оживлялся и вел длинные дискуссии с учителем. Серьезный, собранный, спокойный – противоположность громкому, веселому и яркому Матвееву.

Сергей собирался поступать на юриста в государственный и весьма уважаемый университет, и я метила туда же – только на факультет иностранных языков. Мы оба ездили на дополнительные занятия, которые проходили в вечернее время в главном корпусе университета, и возвращались домой на одном и том же автобусе каждую субботу и среду. Так мы и стали общаться. Сначала болтали ни о чем, о всякой ерунде: музыке, фильмах, поездках. А потом он стал рассказывать разные исторические факты, о которых в школе никто никогда не говорил. Или рассуждал – и довольно-таки взросло! – на острые социально-политические темы. На все у него была своя точка зрения, обоснованная и четкая.

Мне нравилось проводить с ним время, хотя обычно говорил он, а я слушала, затаив дыхание. Голос у Сергея был негромкий, приятный и убаюкивающий. Еще мы часто переписывались – это было невинно и даже как-то мило. Я и не заметила, как наше общение стало своего рода привычкой. Заменой общения с Даней. В конце ноября, в снежный красивый день, он вдруг позвал меня на свидание. У меня голова закружилась от сладкого предвкушения романтического вечера, и я танцевала, представляя, как мы идем по укрытой белоснежным покровом аллее и в нежном свете фонарей кружится молочно-белый снег. Он падает нам на плечи, волосы, оседает на ресницах. А мы держимся за руки и смеемся.

Полдня я выбирала, что надеть, распрямляла утюжком кудрявые волосы, выбирала духи и косметику, чтобы выглядеть сногсшибательно. Протратила уйму времени и перенервничала. Но была уверена, что все будет как надо. Сергей – отличный парень. На свое первое в жизни свидание я, повзрослевшая, едва ли не бежала, стуча по замерзшему скользкому асфальту высокими каблуками. Вновь мелкими серебряными искрами пошел снег, который я успела обругать, ибо он ложился на мои распущенные, почти идеально прямые волосы и заставлял их пушиться. Честно говоря, я замерзла. Пальто на мне было без капюшона – легкое, глубокого изумрудного цвета, а шапку надеть я посчитала ниже своего достоинства. Свидание же! Какая шапка, вы что?!

Он ждал меня на условленном месте, около лавочки, укрытой тонким слоем блестевшего в свете фонарей снега. Правда, стоял спиной, засунув руки в карманы черной куртки с поднятым воротником, так, что я не сразу поняла подвох.

– Привет, Сережа, – сказала я максимально приветливым и милым голосом, и он повернулся ко мне.

Только никакой это был не Сережа, а мой ненаглядный Клоун. Он зябко потер ладони друг о друга – у него, в отличие от меня, не было перчаток.

– Ну и голосок, Пипетка, – весело сказал мне Даня. – У меня аж мурашки по телу. Ты почему такая милая?

– А ты почему тупой? – тотчас поменялись у меня интонации. – И вообще, что ты тут делаешь? Иди куда шел, не маячь.

– Я шел к тебе.

– А я от тебя.

– Серьезно.

Даня перестал улыбаться и вновь потер руки. Давно, что ли, стоит?

– Я тоже. Проваливай, Клоун. Догони уже свой цирк, пока тот не скрылся окончательно.

Я была не слишком вежлива, потому что мое свидание умыкали буквально у меня из-под носа. Хорошо припудренного, между прочим.

– Эй, а что ты с волосами сделала? – пригляделся ко мне Данька и сделал испуганное лицо. – Я тебя боюсь, ты кто?!

– Монстр в пальто! Свалишь ты или нет?! – рявкнула я, но тотчас замолчала и стала оглядываться. А вдруг Сергей где-то поблизости? Не хочу, чтобы он считал меня нахалкой.