Мастер гендзюцу: проснись, если сможешь - Эпсилон Тукана

и, припав спиной к внешней стене дома, подобрался к окну. Осторожно заглянул внутрь. Узумаки Наруто спал на кровати поверх покрывала прямо в одежде. Ровный очаг чакры мальчика не выдавал ничего необычного.

Итачи-клон моргнул.

Не это он ожидал увидеть. Если такое творилось с Шисуи, значит, с джинчурики явно должно было что-то быть не так.

Он ощутил опасность, мигом извлек танто из ножен за спиной и отступил на шаг в сторону. Клинок с металлическим лязгом ударился о меч противника. Итачи увидел перед собой звериную маску с желтым рисунком.

Обезьяна.

Анбу?

Этого еще не хватало. В схватке с Анбу теневой клон мог развеяться, а ему нельзя было терять ни минуты!

Но если Анбу напали, значит, меня уже подозревают. Я же… Я — Учиха…

— Какого черта? — воскликнул он. — Что происходит?

Анбу отпрянул и сложил печати. Шаринган автоматически откладывал в памяти новую технику.

— Прекратите! — рявкнул голос над головой.

На крышу рядом с ним приземлился еще один Анбу в маске с красными узорами. Этот Анбу явно был на стороне Итачи.

— Что здесь понадобилось Корню?

Корень? Так это не просто Анбу, это Корень господина Данзо?

Маска обезьяны перестал складывать печати и выпрямился.

— Я застал его на месте преступления.

— Какого преступления? — воскликнул Итачи.

— Не было никакого преступления, — возразил союзный Анбу. — Учиха Итачи — с нами. Пускай Корень не вмешивается.

— Теряешь хватку… Киное, — чуть помедлив сказал Анбу Корня.

И исчез.

Тревогу за друга сглаживало чувство благодарности. Все-таки в клане были неправы. К Учиха относились с предубеждением одни, но в то же время были и другие, вроде этого Анбу.

— Спасибо, — сказал Итачи.

— Что привело тебя сюда?

— Шисуи снова вошел в измерение Саи, — кратко сообщил Итачи. Он помнил этого Анбу. Они уже делились с ним информацией. — И его охватил покров Кьюби. Я решил проверить джинчурики.

— Так значит, и Шисуи?

— «И Шисуи»? — Итачи словно громом поразило. — Есть кто-то еще?

Если Кьюби проник в измерение Саи, то все, кто находился в этом измерении, могли быть так же одержимы Лисом, как Шисуи. И Мэй. И Сая. Все трое. Их можно было вычислить! Сейчас!

— Свидетельница по делу последнего убийства. Некая Мэйса.

Итачи-клон прикусил губу. Мэйса. Эта сумасшедшая девушка была одной из тех двоих? Она… она была Мэй?

Итачи покачал головой и подумал: «Я — идиот».

Как можно было присматриваться к деталям квартиры и не додуматься, что свидетельница по делу — не просто свидетельница, а непосредственная участница! Даже имя. Имя было похоже. Мэй — Мэйса.

— А третий?! — с несвойственным его натуре нетерпением воскликнул Итачи. — Кто третий?

— Какой третий? — растерялся Анбу. — Была только одна девушка. Теперь мы знаем, что еще и Шисуи. Хм.

— Должен быть третий! Вы до сих пор не знали про Шисуи. Точно так же вы не знаете про третьего. Их трое там сейчас. Шисуи, Мэй и Сая… Третья — это и есть убийца. Найти ее…

— Мэй и Сая? — уточнил Анбу.

— Мэй и Сая, — сказал Итачи и запнулся. Повторил, прекатывая слоги на языке: — Мэй-и-са… Мэйса.

В голове воцарился вакуум.

— Прошу прощения, — торопливо пробормотал Итачи-клон.

****

Нахлынули воспоминания от вернувшегося клона. Итачи часто заморгал и погасил додзюцу, чтобы оно не сбивало бесполезными деталями мыслительный процесс.

Мэй и Сая — один человек? Убийца — безумная Мэйса?

Некоторое время в голове было пусто, но прошло несколько секунд, и словно по щелчку в пустоте развернулась логическая цепочка.

Девушка-инвалид так же охвачена чакрой Кьюби, как Шисуи. Она — Мэйса. И Мэй, и Сая. Она — убийца. У него есть адрес убийцы. Погрузив в гендзюцу создательницу мира, можно прорваться к управлению тем измерением, как это сделал Шисуи. Только Шисуи зашел изнутри. А он может зайти снаружи. Это не будет безрассудством. Они не погибнут… если… если про шаринган и Кьюби это не просто — легенды.

Шансы резко повышались. Нельзя было терять время. Нужно было мигом отправляться к Мэйсе.

****

В этом «подкопном слое» было тесновато. Кьюби рассредоточился чакрой повсюду, завладел хрупкими телами тех, кто управлял этим миром прежде, и стал искать выход наружу.

Это измерение было бы глухой ямой, ведущей лишь в его клетку, если бы не трое людишек: мальчишка и две девчонки. И мальчишка очень неудачно оказался Учиха.

Шаринган и мокутон были главными слабостями Курамы. Увидев в «подкопном слое» щенка Учиха, Кьюби озверел. К черту девушек, но мальчишку нужно было убить как можно быстрее: остановить сердце, не дать ему времени опомниться и применить свой проклятый дар.

В то же время с девушками Курама обращался аккуратно. Они были его билетами во внешний мир и, как оказалось впоследствии, не двумя билетами, а всего лишь одним. Эти малявки выглядели как отдельные существа, но тоннели, ведущие от них наружу, в какой-то момент слились в один-единственный. Два человека внутри — один человек снаружи. Это было странно, но разбираться в причинах этого явления у Кьюби не было ни желания, ни времени.

Он перекачивал свою чакру через этот тоннель наружу, когда выход вдруг сузился. Что-то закупоривало путь наружу, сдерживало его чакру и пыталось протолкнуть обратно. Курама взревел и поднажал, пытаясь выбить назойливую пробку.

****

Молниеносно перемещаясь по Конохе шуншином, Итачи как никогда завидовал Шисуи. При всех его навыках, до Шисуи Телесного Мерцания ему все-таки было далеко.

А секунды сейчас были бесценны. Итачи не знал, сколько продержится Шисуи. И, что удивительно, оставлять друга с той девушкой медиком почему-то было не так уж и страшно. То, с какой решимостью она сунула руки в ядовитую чакру Кьюби, убедило Итачи в том, что, выполняя свой долг ирьенина, она не остановится ни перед чем. А значит, Шисуи был в надежных руках.

Теперь же все зависело от него.

Чакру Кьюби он почувствовал на подходе. Около дома Мэйсы она ощущалась куда четче, чем в госпитале, возле Шисуи. Возможно, поэтому сенсоры первым делом заметили именно этот очаг и направили силы Анбу сюда, а не в госпиталь.

Итачи на миг задержался на краю крыши и поглядел в узкий переулок. Внизу на дороге