Медиа-киллер - Владимир Вера

– А ты быстро встал на ноги, – сказала она уже под занавес вечеринки.

– Это еще что! Вот встану на руки, и все поймут, кто такой Максимов!

– А кем бы был этот Максимов без Лорда?

– Со мной дело обстоит именно так. Но сдается мне, что Инесса Заречная – продукт того же сотрудничества.

– Ты ведь слышал о Кристине Заречной?

– Да, жуткая история. Это твоя однофамилица?

– Моя сестра. Лорд очень любил ее, а обо мне заботится в память о ней.

– Я соболезную…. – Я погладил ее ладонь, бестактно добавив: – Тебе хоть известно, почему о тебе заботятся, а я вот в полном неведении. И чего я так приглянулся?

– А почему бы и нет. Ты талантлив.

– Видимо, – задумчиво произнес я, – но мне кажется, мой талант – не единственная причина.

Инесса собралась домой и попросила проводить ее. Я тут же вскочил. Если б она не напомнила, я бы забыл в «Горках» свой новый пиджак…

Я не был рабом аксессуаров, хоть и прослыл шопоголиком, но мне бы было обидно, если б я его потерял. Хорошая шмотка из летней коллекции «Пол Смит». Я как увидел ее в «Весне» на Арбате, так сразу приобрел, не дожидаясь скидок.

В этом пиджаке я надеялся приземлиться в Рио-де-Жанейро через неделю, посетить гору Корковадо и попросить у подножия величественной статуи Христа Искупителя благословения своему новому проекту. Я поместил файлы с текстом на флешку от Юлии Далакян, исполненную в виде крестика из африканского красного дерева. В Рио я достал бы из своего белого пиджака деревянную флешку, положил бы ее на пьедестал у ног Иисуса, помолился бы и попросил для проекта безоблачной судьбы и непреходящей славы. Я слышал, Фронтмен получил благословение своему проекту в гроте рождения Иисуса в самом Иерусалиме. Он так говорил, и у него действительно все получилось. Должно выйти и у меня. Так что мне понадобится мой белый пиджак. Он мне нравился, но я мог его забыть. Видно, Инесса Заречная нравилась мне больше моего пиджака. «Я начинаю влюбляться», – таков был мой вывод.

…Самым странным из всего, что приключилось в этот дивный вечер, явилась неожиданная находка. Придя домой, я обнаружил в наружном кармане своего пиджака пластинку – карту памяти с камеры высокого разрешения HD – и диск DVD. Как я ни силился вспомнить, откуда он там оказался, память категорически не срабатывала. Наиболее правдоподобной мне показалась версия, что я случайно прихватил карту памяти и диск из студии. На этой версии я и остановился, выложил все на полку в прихожей и тотчас забыл о нем. От этого хлама никак не избавиться творческой натуре.

Инесса, подбросившая диск и карту в «Горках», просчиталась, полагая, что любопытство заставит меня посмотреть записанный на диске фильм. После общения с красоткой я был погружен в иные заботы – мой мозг трудился над планом ее обольщения.

Я ни на йоту не сомневался, что девушку сразил мой шарм. Что ж, теперь настал момент и мне поиграть! А ведь каких-нибудь три недели назад я не посмел бы даже заикнуться о приглашении ее на ужин. В карманах гулял ветер. Дела были плохи. Похоже, черная полоса позади. Надолго ли? И есть ли на свете постоянство?

Итак, она согласилась встретиться в «Джи-джи» на Садовом, в новиковском ресторане. Поужинать тет-а-тет. Это плюс. В минус можно записать ее подчеркнутую отстраненность. Но такое бывает сплошь и рядом. За показным равнодушием леди может таиться дьявольская страсть. Как-то я имел дело с девятнадцатилетней блондинкой по фамилии Дьяволова. Холод в ее движениях и голосе мгновенно преобразился в яростный интим. А потом вдруг выяснилось, что Дьяволова – не сценический псевдоним, а реальная фамилия. И вообще, она не актриса, а младший лейтенант милиции. Я был в шоке, потому что она сказала, что мне от нее теперь никуда не деться. Поначалу я даже чуточку испугался, но потом попросил ее надеть милицейскую форму и повторил процедуру «пристрастного обыска». Я не нашел ничего нового, поэтому был вынужден расстаться.

Как все-таки здорово быть звездой. Кто хоть раз ощутил на собственной шкуре миг славы, тот понимает, что такое ее власть. О плохом не думалось. Это состояние низкого стресса. Хотелось мечтать по максимуму. Ведь я Максимов, хотя мечтать по максимуму не возбраняется никому. Кому какое дело до чужих желаний и грез? Хотя иногда так интересно узнать, чего желает тот или иной субъект. Подумав об этом, я вспомнил Лорда. Что на уме у этого карлика? Уже три недели прошло с того дня, как я стал ведущим «Взлетов и падений». Лорд все не объявлялся…

О влиянии Лорда на Национальном телеканале, генеральным продюсером которого являлся Эрнст Фридман, можно было только догадываться. В каких отношениях между собой были эти два монстра телеиндустрии, мне было неизвестно. Фридмана я ненавидел. Не случись мне получить протекцию Лорда, Фридман разорвал бы в клочья любую мою идею.

На студии говорили, что босс отдыхает в Испании с очередным своим «ко-ко». А еще мне по секрету поведали, что рекламные агентства, афилированные со структурами и семейными фирмами Фридмана, уличили в сокрытии доходов. Безусловно, на работе налоговых органов сказалось отсутствие толстяка в России – копаться в бухдокументации канала дядюшка Эрнст позволил бы только через свой труп.

Ну, а пока производством и размещением рекламы занялась доселе существовавшая только для проформы и антимонопольного комитета фирмочка, увеличившая объемы выкупа рекламного времени в сериалах и рейтинговых программах с 3 до 70 процентов. Расценки на рекламу снизились. Дэмпинговать приказал кто-то со стороны. Я был почти уверен, что этот некто – Лорд. Рекламодатели были довольны. Поступления в госбюджет увеличились. Откаты чиновникам возросли в разы. Фридмана теснили. Ему срочно нужно было возвращаться в Москву. Но он все не показывался. Я даже начал за него переживать. Ничего странного, я ведь не был горцем, а он не числился в моих кровниках.

Фридман все не объявлялся. В коридорах «Останкина» начали судачить разное. Когда на шестом этаже к двери одного из пустующих офисов прикрепили табличку «ООО Малина», еле слышные сплетни превратились в нескончаемые разговоры.

В эту дверь стал захаживать человек, похожий на основателя ВИД Анатолия Лысенко, только новичок был черненький и ростом пониже. Скоро ходоки повадились к карлику за советом, потом за одобрением. Пришел момент, когда карлик начал влиять на новостные блоки. Через доверенных лиц. Съемочные группы ехали не на те брифинги и не на те пресс-конференции, на которые было надо. А это не дозволялось никому. Поэтому к карлику пришли люди в штатском.

Первое, что заметили сотрудники органов, – это отсутствие над креслом бывшего заключенного, личное дело Лорда лежало в файле одного из визитеров, привычного глазу портрета. Зато увидели на его месте выгравированную на золоте последнюю цитату революционерки Розы Люксембург, датированную 1918 годом: «Без всеобщих выборов, свободы прессы и собраний и без свободного обмена мнениями жизнь в общественном институте замирает и превращается в подобие жизни, в которой единственным действующим элементом остается бюрократия. Элита рабочего класса время от времени будет мобилизовываться на собрания, чтобы аплодировать речам вождей и голосовать за предложенные резолюции… Свобода только для приверженцев правительства, для членов одной партии свободой не является. Свобода – это лишь свобода инакомыслия».