Право на легенду - Чингиз Абдуллаев

– Да.

– Ты понимаешь, что это значит? Значит, я принимаю аферистау себя в Донецке, а потом он встречается в Киеве с другими жуликами, средикоторых и ответственные сотрудники аппарата совета министров. Как этоназывается?

Кольчугин и Пархоменко подавленно молчали.

– Нужно провести тщательное расследование и уточнить, чтоименно связывало наших людей с этими греками, – заявила Пархоменко. – Вы можетедать указание министру внутренних дел, чтобы он взял под особый контрольрасследование этих убийств. И проверил фотографию – может, это действительнофотомонтаж.

– И все газеты напишут, что премьер-министр проявил личнуюзаинтересованность, – заметил Кольчугин. – Нам нельзя так глупо подставляться.В нашем МВД полно всяких болтунов. Как только Виктор Викторович даст указаниеминистру, об этом тут же узнают сотрудники министерства, а потом и журналисты.Необходимо узнать про возможные связи наших чиновников с этими бандитами, нопри этом не должно быть никакой личной заинтересованности, иначе всплывет тасамая фотография.

– Ты уверен, что была фотография? – уточнил Ермакович.

– Я помню, что мы делали общие фотографии и онфотографировался вместе с нами.

– Кто снимал?

– Не помню. Кажется, был и наш фотограф, и ихний.

– И теперь эти снимки могут появиться в газетах? – вмешаласьОльга Павловна.

– Да, – кивнул Кольчугин, опустив голову, словно был вчем-то виноват.

Ермакович посмотрел на него, потом на Пархоменко.

– Я уже привык, что про меня пишут всякие глупости. Нотеперь начнут марать и все наше правительство. Вам нужно проверить всюдеятельность погибших. И установить, почему они оказались в такой гнуснойкомпании.

– Мне понадобится разрешение министра финансов.

– Считайте, что вы его уже получили. Я ему позвоню. А ты,Миша, завтра же отправляйся в Донецк. Надо проверить, какие связи были у этогоХортакиса в Донецке. Узнай, у кого из наших могли остаться фотографии. У насведь все время работал этот маленький фотограф, как его звали? Кажется, ВасилийГригоренко?

– Да, – Кольчугин сумел не улыбнуться, – только он не совсеммаленький. Обычного среднего роста. Просто на вашем фоне…

– Ладно, – отмахнулся Ермакович. – Найди Григоренко и узнай,где негативы, фотографии. А насчет Хортакиса, я думаю, тебе лучше ничего неузнавать. Это дело нужно поручить профессионалу, который все выяснит. У насесть такой человек в Донецке?

Оба помощника улыбнулись. Они не сомневались, кого именноназовет Ермакович. Хотя, по большому счету, знали, что в Донецке их патронможет опереться на большинство жителей города, которые считают его своимчеловеком, командированным в столицу.

– Правильно, – кивнул им Виктор Викторович. – НайдетеНиколая Кравченко и скажете, что это моя просьба. Я ему позвоню…

– Нет, – возразил Кольчугин. – Вы же знаете, что телефонымогут прослушиваться. Если смогли прослушать даже президента…

– Тьфу! – разозлился Ермакович. – Пусть слушают. Я ничегодурного не совершал.

– Извините, Виктор Викторович, – проговорила Пархоменко, –вы не просто премьер-министр. На сегодняшний день вы единственный реальныйкандидат от власти в президенты. И единственная возможная вам альтернатива –Мищенко. Поэтому мы готовы к тому, что против вас могут быть использованы любыеметоды. В том числе и самые недопустимые. У вас слишком много недоброжелателей.И необязательно, что все они только сторонники Мищенко. Французы говорят:«Предают только свои».

Ермакович никогда не сдавал «своих». Даже когда это былонеобходимо, даже когда диктовалось обстоятельствами дела. Вопреки здравомусмыслу он всегда защищал своих людей. Может быть, воспоминания молодости, когдаего дважды несправедливо осудили, подсознательно давили на него и он не хотелдопускать подобной несправедливости в отношении своих сотрудников.

Когда он был еще совсем молодым директором автобазы,входившей в крупное производственное объединение, его грузовики обслуживалишахту, погружая и выгружая породу, добытую горняками. Обычно на таких работахиспользовались мощные «КамАЗы». И в одну из смен неопытный водитель забылподнять кузов. Машина зацепила силовой кабель, произошла авария, в результатекоторой была обесточена целая шахта.

Можно было разобраться и наказать нерадивого водителя,допустившего такую оплошность, но, когда человек работает, у него всегданаходятся недоброжелатели – лентяи, безынициативные нахлебники, простозавистники. А если человек работает хорошо, недоброжелателей появляется ещебольше. Но когда человек в двадцать шесть лет становится руководителем автобазыи трудится так, что его хозяйство становится лучшим в объединении, число егонедоброжелателей увеличивается в геометрической прогрессии.

Ничто так не мучает некоторых людей, как успехи ихзнакомого. При этом в расчет не принимается ничего. Ни его работоспособность,ни талант, ни энергетика, ни трудное становление. Завистники объясняют этослучайной удачей, якобы выпадающей «счастливчикам». Это типичный «комплексСальери», не простившего божественной одаренности Моцарта. Даже малая толика успехаспособна вызвать ненависть у заурядных обывателей. Такова природа человеческойсущности.

В составленных отчетах была указана не столько халатностьводителя, сколько вина его руководителей, в том числе и заместителя Ермаковича– Серго Рушидзе, одного из самых опытных работников автобазы. Генеральныйдиректор объединения Ломакин не стал разбираться более подробно. Ему былодостаточно, что назвали конкретных виновников. Приказом он уволил сразунесколько человек, включая несчастного водителя и Рушидзе, обвинив их впреступной халатности.

Ермакович получил копию приказа и уже через минуту собралвсех своих сотрудников, потребовал, чтобы все они работали как раньше, а сампоехал к генеральному директору добиваться отмены его несправедливогонаказания.

Нужно было рассчитать время, появиться в кабинетегенерального, когда он будет один и в благодушном настроении. Ломакин хорошоотносился к Ермаковичу, можно было уговорить его отменить этот приказ,попросить детальнее разобраться со случившейся аварией. Но Ермакович не умелманеврировать, приспосабливаться, терпеливо ждать. Считается, что характер такили иначе сказывается на судьбе человека. Но точно так же и удары судьбыформируют характер. Выросший без матери, привыкший с детства полагаться насебя, успевший познакомиться в ранней молодости с несправедливостью ижестокостью, он не умел ни лгать, ни лицемерить. К тому же сказывались и еговысокий рост, и невероятная физическая сила. Если невысокие люди обладаютсвоеобразным «комплексом Наполеона», то высокие и сильные, в свою очередь, –«комплексом Ермаковича». Привыкшие к осознанию собственной силы, такие людиидут напролом, презирают дипломатию, становятся настоящими вожаками. Наверное,так вели себя наши предки тысячи лет назад, и эти мужские качества лидера такили иначе повторяются в далеких потомках даже спустя много лет.