Любимая адептка Его величества - Яся Недотрога

Филиния вскрыла конверт, вытащила лист, прочла послание… Посмотрела на меня и прочла снова.

– Что там? – я занервничала.

– Да так, – отмахнулась бабушка, – ерунда.

«Ерундой» оказался портрет его величества Георга в парадной военной форме. Внушительных размеров картина была завёрнута в десяток слоёв хорошей бумаги и сопровождалась не только слугами, но и королевским секретарём.

Распаковку устроили прямо при секретаре, и если Филиния оставалась невозмутимой, то у меня рот от изумления приоткрылся.

– Великолепно! – нарочито громко воскликнула герцогиня Сонтор. – Полагаю, нужно повесить его на самое почётное место!

– Кхм-кхм, – впервые подал голос секретарь. – Почётного не нужно. Его величество просил разместить навидном, – последнее слово секретарь подчеркнул голосом. Затем был выразительный взгляд в мою сторону и продолжение: – Во избежание неоднозначных ситуаций впредь.

Всё. Вот теперь я поняла!

Ну надо же, кому-то самолюбие дверью прищемило.

Георга задел тот факт, что какая-то выползшая из провинции леди не опознала его венценосную персону? Ой, но тут же только понять и простить!

– Ах, – воскликнула я, прижимая руки к груди и глядя на портрет с наигранным восторгом. – Какой взгляд, какая стать! Филиния, ты не находишь, что на этом портрете его величество особенно хорош?

Я пыталась изобразить светское жеманство и у меня, видимо, получилось. Бабушка кивнула, в глубине фиалковых глаз мелькнуло веселье. А секретарь прямо-таки раздулся от гордости.

Надеюсь, именно эту новость он королю и отнесёт!

Когда посланники ушли, мы с Филинией переглянулись, и та велела кисло:

– Повесьте портрет с северной гостиной.

– Так ведь вы там почти не бываете, – напомнил мажордом робко.

Я улыбнулась, а герцогиня применила железобетонный аргумент:

– Зато она самая роскошная! Как раз для такого подарка. Вы же не хотите, чтобы наш Георг висел в каком-нибудь неподобающем месте?

– В нашем доме все места подобающие, – мажордом аж вытянул шею.

– Да. Но северная гостиная – самая лучшая. Уносите! – и Филиния властно махнула рукой.

После этого мы с леди Сонтор вернулись в кабинет, где мне предстояло законспектировать ещё одну тему. Выть хотелось очень – ну далась же Георгу эта проверочная работа. Неужели не могли без неё?

Три дня. всего три дня на подготовку! Я понимала, что задача трудная, но оказалось это сущий кошмар.

Я старалась. Филиния старалась не меньше – пересказывая простым языком исторические события и объясняя простейшие правила и законы. Попутно бабушка пыталась растолковать мне основы каллиграфии, давала задачи на логику, и… нам обеим хотелось удариться головой о стол.

Вечером второго дня в гости заглянул магистр Номан. Старик выглядел весёлым, но стоило начать общение с абитуриенткой, сильно погрустнел.

Он задавал вопросы, причём, судя по тону, элементарные, но информации было так много, что в моей голове всё перепуталось. Единственная тема, которую я более-менее понимала – история обретения магии. Но её Номан не касался, потому что это всем известная легкотня.

Итогом нашей недолгой беседы стало хмурое и обращённое к бабушке:

– Филиния, я не понимаю. Такое ощущение, что твоя внучка вообще не получала домашнего образования. Как такое возможно?

Герцогиня Сонтор посмотрела жалобно – она не могла объяснить. Сказать, что со мною действительно не занимались? Это было бы предельно странно. Даже учитывая «изначальное нежелание» бабушки отдавать меня в академию.

Врать пришлось мне:

– Я всё знаю, – я опустила глаза, – просто очень боюсь и теряюсь.

Номан не поверил – будучи преподом опытным, видел студентов насквозь.

Но и причислять меня к презираемым лентяйкам, кажется, не спешил!

– У вас всего день, Маргарита, – сказал магистр. – Но для зачёта ваших знаний мало. Вот уж не думал, что кто-то способен провалить такую простую проверку.

– Так я ещё не провалила?

Робкая попытка перевести разговор в более позитивное русло, разбилась о преподавательский скепсис. И пусть с преподами о подобном говорить не принято, с языка слетело:

– А какого-нибудь магического способа выучить случайно нет?

Взгляд Номана неожиданно потеплел. Через миг старик и вовсе развеселился, однако веселье оказалось нервным. Способа не существовало! Единственное поступившее предложение было ироничным:

– Ну разве что Заучку призови.

– А Заучка – это кто? – осторожно спросила я.

Номан усмехнулся и повернулся к Филинии:

– Она даже про Заучку не знает? Филиния, как можно?

Когда Номан наконец ушёл, я, невзирая на вызванную перегрузом знаний мигрень, подкатила к бабушке:

– И всё-таки, кто такая Заучка?

– Магическая сущность, которая знает всё, но ни с кем своими знаниями не делится.

Мне вспомнилась наша земная Халява. Она была благосклоннее, но… вообще-то не существовала. Зато обитающая в магическом мире сущность-Заучка явно была настоящей, и…

– Как с ней встретиться? – я жадно подалась вперёд.

Но Филиния оказалась непреклонна:

– Забудь! – отрезала она, и задумалась о чём-то своём. Итогом размышлений герцогини стало странное: – Марго, милая… помнишь, я говорила тебе, что ты не какая-нибудь вертихвостка?

Я насторожилась, но кивнула.

– Забудь! – неожиданно отрезала бабушка. – Собственным умом тебе в этом году не поступить. Придётся вспомнить про красивые глаза.

Я едва не застонала, воображая эту картину. Ведь престарелых преподов «глазками» точно не очаруешь, и уже ясно с кем придётся кокетничать. Но!

– Филиния, я не смогу. Я действительно не такая. Не умею вот так.

– Сможешь, – решительно заявила бабушка.

– А может всё-таки Заучка? – простонала я жалобней прежнего.

– Да ерунда эта Заучка, – отмахнулась герцогиня с досадой. – Она никому не помогает. А вот красивые глазки… – Филиния нервно потёрла ладони. – Есть у меня в арсенале один наряд!

Последний, третий день я честно потратила на попытку «впихнуть невпихуемое». Информации было на три вагона, а голова у меня небольшая и всего одна.

К вечеру она кружилась и раскалывалась, вызывая острое желание пойти к графу Ормуну и заявить, что это именно я сосватала лысого Жреца его Фиалке. Но самоубийства не случилось. Я выжила. И даже встала раньше на два часа!

Филиния, которая настаивала на том, чтобы я выспалась, ибо заниматься уже бесполезно, сильно удивилась.