Парфюмер для демона, или Невеста с секретом - Юлия Удалова

— Сильная тут ворожба заключена, — наконец сделал вывод бородач. — Его нельзя открыть без ключа, разломать там, к примеру… Ключик я тебе подберу. Но имей ввиду — что находится в одном из этих ящиков, должно здесь же и оставаться. Выносить это нельзя. Не надо.

— Так что же, что там находится?

У меня уже руки чесались от нетерпения узнать. Заинтересованный Дарси тоже не спускал с секретера глаз.

Насан замер над замком, а затем его руки засветились оранжевым сиянием. Толстые пальцы бородача прошлись по замочной скважине, а затем стали меняться.

Кончики пальцев вытянулись и удлинились, видоизменяясь в железные бородки ключей разнообразных размеров. Они менялись и менялись — десятки, сотни самых различных форм — от узорчатых хитрых до простейших квадратных.

Пока, наконец, один из ключей подошел и со скрипом, нехотя, но повернулся в замке. Насан отделил его от пальца с сухим щелчком, как веточку от дерева отломил и продолжил подбор еще к двум отделениям.

Спустя какое-то время все три ключа лежали передо мной. Путь к старому секретеру был открыт!

Насан на прощанье указал на один из ящичков и еще раз повторил, что предмет, который находится внутри, нельзя уносить. Я же на прощанье поблагодарила ключника и уточнила, как его можно найти.

Дар он имеет полезный — мало ли, какой замок мне понадобится открыть.

С каким-то странным предвкушением я взялась за облезлую ручку ящичка, но не успела его открыть.

В магазинчик ввалилась весьма колоритная троица.

Вернее, ввалилась это слово неправильное.

Впорхнула.

Это были три девушки в ярких шелковых платьях и со сложными каскадными прическами. Они остановились у входа, оглядывая все вокруг и сдавленно хихикая.

Особенно, меня. Под их пристальными взглядами я почувствовала себя выставленным на витрине экспонатом.

«Смотри, смотри, это, должно быть, она! Интересно, что он в ней нашел?», — толкнула одна из девушек других в бок, и они принялись перешептываться. «Тише, Аманда!», — услышала я. И еще: «Ничего особенного, а в статье ее назвали красавицей…»

— Доброго дня, леди. Мы бы хотели приобрести… — выступила вперед одна из визитерш. — Ну, скажем… Пятновыводитель, вот! Есть у вас?

Все это было очень странно. Девушка едва не покатывалась со смеху, переглядываясь с остальными.

Я нахмурилась и посмотрела на Дарси. Котик в ответ махнул хвостом и широко зевнул:

— Поклонницы Данталиона. Прочитали статью в газете, и пришли поглядеть на возможную избранницу верховного демона.

Ах, вот оно что! И как же мне в голову не пришло? Теперь понятно, что за покупатели были у меня в последнее время.

С этим демоном мои попытки не привлекать внимания катятся ко всем чертям! Может, я как-то неправильно даю ему понять, что не хочу иметь с ним ничего общего?

— Пятновыводителей нет, и в ближайшее время не будет, — холодно сказала я и скрестила руки на груди.

Конечно, с покупателями так не разговаривают — мне деньги не лишние. Но то, что они пришли рассматривать меня, как зверушку в зоопарке, бесит.

А девушки и рады: и на меня посмотрели, и покупать ничего не пришлось. Зато теперь обсуждений будет! Да уж, теперь я точно вижу, что Форас Данталион пользуется бешеным спросом.

«В высшей степени неприятная особа. Форас бы такой не прельстился. У нас есть шанс, девочки», — напоследок услышала я.

Не скажу, что меня это расстроило!

Зато теперь можно было спокойно заняться секретером. Он оказался под завязку набит какими-то бумагами. Я наугад вытащила листок. Это оказалась накладная двухгодичной давности к поставке цикория и лещины.

Во всех этих листках, к тому же написанных от руки мелким-мелким почерком, нужно разбираться.

Оставила это на потом. Сейчас меня больше интересовал ящик с содержимым, которое нельзя уносить.

Я выдвинула его с замиранием сердца и увидела…

Она была невозможна. Таких девушек просто не могло существовать в природе.

Иногда Форасу казалось, что она — это греза, мираж, иллюзия. Что ее просто не существует на самом деле.

Та, которая в последнее время занимала все его помыслы…

Леди Катажина Лэверти.

В этой девушке была какая-то загадка, и Форас понимал, что если ее не разгадает — то просто-напросто сойдет с ума.

Это поначалу ему показалось, что он знает о ней все. Добытые Нортоном сведения оказались более чем исчерпывающими.

Мелкая аристократка, далеко не из самых знатных. Не имеет своего жилья — проживает в каком-то скромном пансионе. А так же денег на наряды — может появиться на балу в платье, котором ее уже видели, что среди высшей знати неприемлемо. Отсутствие дохода вынуждает ее содержать собственную лавку, но дела там в последнее время идут не ахти. Все из-за ее ослабевающего аромагического дара, который, по слухам, вот-вот окончательно умрет.

Что сделает эту девушку еще на одну ступень ниже по социальной лестнице.

Он бы еще мог сделать ее своей любовницей, но уж точно не невестой.

А она должна была быть бесконечно этому счастлива.

Но…

Мало того, что Катажина вернула ему бриллиантовый склаваж, так еще и отказала в танце.

Прием у Клэев Форас вообще запомнил, как самый паршивый из всех, на каких ему доводилось бывать.

Катажина была в не в пример скромном перед остальными платье золотисто-кремового цвета… И все равно была в тысячу раз красивее, чем все дамы вместе взятые. Не говоря уже о Монисе Вариен, которая разрядилась в красную парчу, до безвкусия пышно задрапированную и не имеющую ни одного свободного места от поналепленных повсюду розовых бантов.

Катажина. Легкий, почти невесомый силуэт, изящный поворот головы, блестящие темные локоны на лебединой шее.

Форас только увидел ее, и внутри что-то дрогнуло — остро и незнакомо.

Хотелось ощущать ее близко. Сжимать руку в атласной перчатке. Смотреть в волшебные фиалковые глаза.

Каково же было его удивление, когда она отказала ему в танце. Ему! Форасу Данталиону! Это просто не укладывалось у него в голове.

Правда, потом стало еще хуже — когда он увидел рядом с Катажиной баронета Педера. С ним, судя по добытой Нортоном информации, у девушки намечалась помолвка.

Форас не узнавал себя. Обычно сдержанный и хладнокровный, он с трудом сдерживался, чтобы не подойти и хорошенько приложить Грегори Педера о ближайшую стенку.

Чтобы не то, что не смотрел на нее — думать не смел о Катажине Лэверти!

Его Катажине…