Узы вечности - Екатерина Владимировна Флат

зацикленная на самой себе. Увы, такому эгоисту как ты не понять.

— Ну да, ты права, мне многое в тебе не понять, — он даже не стал возражать. — Мне вообще иногда кажется, что мы с тобой в разных реальностях вращаемся.

— Еще бы эти реальности не пересекались совсем, к преогромному моему счастью, — пробурчала я.

— Ага, а кто вот недавно в школьном дворе требовал, чтобы я вернулся насовсем? — Руслан наградил меня насмешливым взглядом. — Ты бы уж определилась, нелюбительница пересекаться в одной реальности.

— Считай, у меня было временное помутнение, — мне уже стыдно стало за тот свой буйный порыв.

— Ну насчет помутнения спорить не буду, а вот с «временным» ты себе явно польстила, — с хитрой улыбкой смотрел на меня он, явно провоцируя на дальнейшие дебаты.

Но я прекрасно понимала, что хоть как ему проиграю с треском, вот и не стала тратить время на слова. Только, увы, от мгновенного испепеления Руслана спасло появление Зои Степановны. Я хотела кровожадным шепотом сообщить Полянскому, что пусть не радуется, все равно его смерть будет долгой и болезненной, но осеклась на полуслове, увидев, кто вошел следом за учительницей.

Андрей торжественно объявил:

— Ребята, это Лариса, прошу любить и жаловать.

Его спутница смущенно улыбнулась и кокетливо помахала классу рукой. Я чуть не подавилась собственным ядом. Закрыла глаза, расслабилась и глубоко вздохнула, мысленно себя уговаривая, что нельзя относиться к человеку плохо только потому, что он отбил у тебя любовь всей твоей жизни. Карандаш в моей руке треснул.

— Карин, я чего-то в этой жизни пропустил? — с легким удивлением поинтересовался Руслан, провожая парочку взглядом.

Я уткнулась ему в плечо и тихо взвыла.

Зоя Степановна уже чего-то там вещала у доски и только чудом не заметила чуть ли не по-пластунски к нам перебравшегося Юрца. Он спрятался за шторой и был виден только нам с Русланом.

— Каринка, — приглушенно возмутился он, — это что еще за фея-из-Бомбея?

— Ничего, — буркнула я. — Лариса это, новенькая наша.

— Да мы как бы видим, что не тень отца Гамлета, — парировал Руслан, — ты мне лучше объясни, что эта, как выразился Юрка, фея-из-Бомбея так на Деккера твоего обожаемого поглядывает?

— Во-во, мне тоже это очень интересно, — поддакнул Юра и возмущенно добавил, — да и Андрюха, гад эдакий, вон как ей улыбается! Что за дела-то?

— Что вас удивляет, я не пойму. Нормально все. Это его новая девушка, — как можно спокойней ответила я.

— Что? — в один голос переспросили парни.

Как по команде посмотрели на меня, потом на новенькую и снова на меня.

— Я, конечно, знал, что Деккер тот еще придурок, но не до такой же степени, — выдал Руслан.

— Слушай, — ошалело пробормотал Юрка, — у меня глюк или эта фея-из-Бомбея реально под Каринку нашу косит?

Руслан нахмурился. Несколько секунд молча смотрел на Ларису. Они с Андреем сидели посередине третьего ряда, но все равно ее было очень хорошо видно.

— Ептыть, и правда…

— Да с чего вы вообще это взяли? — тоскливо поинтересовалась я. — Чем она на меня похожа?

— А волосы? А глаза? Тип внешности один в один, — пояснил Юрка. — Хотя зуб вам даю, что она не натурально рыжая.

— Почему? — не поняла я. — Мне кажется, натуральная.

— Да ни фига, — с видом знатока ответил Юрец, — у нее кожа, смотри, какая смуглая. Не может она быть рыжей. Вот на себя для сравнения посмотри. Ты бледная как поганка. А летом у тебя веснушки.

— Веснушки? — с улыбкой уточнил Руслан.

— Да еще какие! — горделиво подтвердил Юрка. — Каждая с блин величиной!

Руслан согнулся от беззвучного смеха, я побагровела, пихнула его локтем в бок.

— Да и не только во внешности дело, Карин, — продолжил Руслан, отсмеявшись, — твои жесты и мимика. Она реально их пытается копировать. Причем тот, кто хорошо тебя знает, сразу это заметит. А ты вообще давно с ней знакома?

— Вместе с вами впервые увидела, — мрачно сообщила я.

— Тогда откуда она твои жесты знает? — не понял Руслан.

— Ну, может, это ее жесты тоже, — подгоняемая совестью, вступилась за Ларису я.

— Да ни фига, — Юрец замотал головой, — Руслан, скажи же.

— Ну, — Руслан кивнул, — она их тупо повторяет, не потому что так выражает эмоции, а просто, чтобы повторить. Невооруженным глазом видно, если тебя знаешь.

— Ничего тогда не понимаю, — я даже растерялась.

— А чего тут понимать? — размышлял Руслан. — Похоже, она чухнула про симпатию Деккера к тебе, вот и решила на тебя походить, чтобы ему понравиться.

— Ну, видимо, и понравилась, — угрюмо подытожила я.

Тихонько взвыла и жалобно спросила:

— Ребят, ну скажите честно, неужели она настолько лучше меня?

— Ну-у, — протянул Руслан, окидывая Ларису придирчивым взглядом, — фигура у нее неплохая.

Я снова взвыла.

— А да, и явно не истеричка. Молодец, что подсказала.

Я угрюмо уткнулась лбом в парту. Как назло звук получился такой, словно стукнули пустым глиняным горшком. Руслан снова тихо засмеялся.

— Карин, ну ты чего, — пожалел меня сердобольный Юрец, — ну не расстраивайся ты так.

— Ага, не расстраивайся, — пробурчала я, — вас послушать, так я уже давно от собственного несовершенства должна была яду выпить.

— Врать не буду, до совершенства тебе явно далеко, — Руслан не жалел меня вообще, — но я ведь не говорил, что она лучше тебя. Карин, когда что-то сравниваешь, плюсы и минусы всегда есть с той и с другой стороны. Я просто перечислил тебе то, что, по моему мнению, привлекло в ней Деккера, учитывая его непроходимый тупизм и ограниченность.

— Не говори про Андрея гадости, — мрачно потребовала я.

— Я всего лишь говорю правду, — Руслан невинно улыбнулся и серьезно добавил: — В любом случае, ты с ней несравнима.

Я вновь обиженно засопела.

— Руслан, ну хватит ее гнобить, Каринке и так плохо, — вступился за меня Юрка.

Руслан мученически закатил глаза.

— Когда я говорил, что несравнима, я имел в виду совсем другое. Как в «Онегине»: «Я выбрал бы другую, когда бы был как ты поэт», дословно не помню.

Я подняла на Руслана глаза. Он улыбнулся.

— Ну чего ты опять скисла? Этой фее-из-Бомбея до тебя далеко.

— Ну ты же сказал, что у нее фигура там… — тоскливо пробормотала я.

— И что? — возразил Руслан. — Она вся стандартная, без искры. И от того скучна невыразимо. А ты нет. Ты яркая, интересная. И именно в твоем трогательном несовершенстве просто бездна очарования, — в дымчато-синих глазах плескалась словно безграничная нежность, но всего мгновение. — Так что не кисни, Лагинова. Даже в тебе есть что-то хорошее, хотя и верится в это с трудом, — насмешливо подытожил он.