Московский модерн в лицах и судьбах - Людмила Соколова

Называется он «Доходный дом купца Быкова» и находится на углу 2-й Брестской и улицы Фучика (бывший Новый Васильевский переулок).

Когда мы в 2008 году снимали его для документального фильма «Русский модерн»[7] он еще вызывал уважение обветшалой красотой, сохранив намеки на былое величие. Окна! Да, это первая характерная деталь стиля Кекушева: уникальные рамы из дерева, в которые вставлены специально отлитые выпуклые стекла! Такая красота! Равных им не было в Москве.

Мария Владимировна Нащокина на фоне памятника архитектуры в фильме сказала: «…хотелось бы начать с печальной судьбы этого здания – доходного дома Быкова, построенного по проекту мастера в 1910–1912 годах по 2-й Брестской улице, № 19/18 и находящегося сейчас в плачевном состоянии.

Несмотря на это, еще можно увидеть характерные для творчества Кекушева детали: пластичная прорисовка криволинейных эркеров, оконные переплеты, придающие фасаду волнообразность. Чудом сохранились выпуклые стекла в оконных рамах первого этажа, маска льва – своеобразная подпись Кекушева в замковом камне проездной арки, декорированные водосточные трубы. Этот безусловный памятник архитектуры, к сожалению, был заявлен на постановку под охрану только в апреле 2007 года. Экспертная же комиссия по этому вопросу не проведена до сих пор. Пока дом не имеет никакого статуса. Мы знаем немало примеров, когда вместо реставрации уникальные особняки сносились, а на их месте мгновенно вырастали помпезные новоделы».

Все-таки надо сказать вначале о самом доме, каким он был после окончания строительства, а потом вернемся к его трагической судьбе.

Купец 2-й гильдии Василий Егорович Быков, занимавшийся печными и строительными работами, которому принадлежал большой участок в центре Москвы, решил застроить его доходными домами и пригласил для этого Льва Кекушева. Сразу скажу, что о самом владельце узнать удалось очень мало: что был членом совета Преображенского богаделенного дома, то есть старообрядской общины, и погребен на Преображенском кладбище.

Архитектор возвел в 1909 году «многофункциональный комплекс»: на первом этаже располагались офисы и магазины, на трех других этажах были большие четырех– и пятикомнатные квартиры.

При его сооружении были применены самые передовые для своего времени строительные технологии: в частности, железобетонные перекрытия. Дом был оснащен канализацией, горячей водой, паровым отоплением. Служебные помещения и комнаты для прислуги выходили окнами во двор и имели «черную» лестницу.

Раньше закрытая наглухо металлическими воротами арка была сквозной.

«Чтобы колеса случайно не задевали стену и не разрушали каменное основание, кладку укрыли металлическим листом. Это подлинный металл начала XX века, он прекрасно сохранился, и можно даже видеть заклепки, которыми этот металлический лист крепили к стене.

Там сохранилась подлинная оконная «столярка» – дорогая и очень красивого рисунка. Там сохранились подлинные межкомнатные двери, богатые, прекрасно оформленные лестницы с коваными ограждениями, великолепный лепной потолок, лепные розетки на потолках в жилых комнатах, местами сохранился паркет». Цитирую слова одного из самых активных защитников памятника Натальи Самовер.

Да, да, дом Быкова, который пережил и Октябрьский переворот, и Великую Отечественную, на который не поднялась рука «ярых преобразователей» лица столицы в 1930 – 1950-х годах, стал нуждаться в защите от новых владельцев. И этапы этой защиты напоминают просто какой-то детектив. Слава богу, без физических жертв.

Обладателем 2026,1 квадратного метра в особняке, построенном гением отечественной архитектуры, в конце 1990-х годов стал Институт автоматизации проектирования Российской академии наук. Но новые владельцы не спешили там что-то «автоматизировать и проектировать»: жильцов всех выселили, а дом какое-то время стоял пустой. И ветшал. Вдруг в 2005 году вокруг него начала происходить какая-то работа. Общественность – прежде всего участники проекта «Москва, которой нет», – заинтересовалась и забеспокоилась. Как выяснилось, не зря.

И оказалось – путем сложного сбора разведданных, – что ИАП РАН заключил инвестиционный контракт с фирмой «Финансист», которая планировала снести все постройки, в том числе и дом Быкова, и выстроить на этом месте очередной «шедевр» новодела: 8-этажное офисное здание площадью 25 тысяч квадратных метров с подземной автостоянкой.

Тут уж активисты забили во все колокола! Они добились, что 4 сентября 2009 года правительство Москвы выпустило распоряжение № 2330-РП: «…в связи с тем, что здание по адресу: 2-я Брестская ул., д. 19/18, стр. 1 является выявленным объектом культурного наследия…» любые строительные работы запретить.

Ну, казалось бы, пора праздновать победу! Да не тут-то было. Потому что инвесторы и не думали отступать и выселять из здания обосновавшихся там гастарбайтеров.

Пока противостояние продолжалось… 16 сентября 2009 средь бела дня в доме Быкова – так «удачно» для инвестора! – вспыхнул сильный пожар.

Экипажи двадцати пожарных машин героически тушили задние в самом центре города. Потушили. В результате пожара дом полностью лишился крыши, выгорели и частично обрушились перекрытия четвертого этажа, здание было обильно пролито водой и пеной, однако исследовавшие его активисты «Архнадзора» обнаружили, что фасады практически не пострадали, даже осталась цела облицовка глазурованным кирпичом, сохранились фигурные водосточные трубы, лепная маска льва – «подпись» Мастера над аркой, частично сохранились старинные дутые стекла в окнах первого этажа и не тронутые переделками внутренние интерьеры дома: «планировка квартир, потолочная лепнина, паркет, филенчатые межкомнатные двери, кованые лестничные ограждения изящного рисунка и изумительной красоты оконные рамы, изготовленные из практически вечной, негниющей лиственницы».

Дальше события развивались по нарастающей: 22 декабря 2009 года Межведомственная комиссия правительства Москвы под председательством В.И. Ресина приняла решение пойти навстречу просьбе инвестора и рекомендовать снять с дома Быкова охранный статус. Ну и должно все было произойти дальше по известному сценарию: дом Быкова снесли бы быстренько, и любоваться творением Кекушева мы смогли бы лишь на сайте: «Москва, которой нет».