Маска возмездия - Маргарет Макфи

— Понял, — откликнулся брат. — Но, ради всего святого, я надеюсь, этот документ хранится в надежном месте. Кто бы он ни был, этот разбойник, ему ничего не стоит прийти за ним сюда.

Мэриэнн услышала, как пустой стакан звякнул об стол.

— Ладно. Что ты стоишь? Позвони, пусть принесут еще бутылку бренди, — раздраженно бросил отец.

Она поспешно скользнула вниз по лестнице, на полпути услышала, как прозвонил колокольчик, но не остановилась, а продолжала торопливо идти, пока не оказалась в своей спальне. Войдя внутрь, закрылась на ключ и прислонилась спиной к двери, прижав руку к груди.

Значит, документ существует. И отец не готов был пожертвовать им ради нее, даже зная страшную тайну, которую она скрывает от всех. Если бы она не слышала этого собственными ушами, никогда бы не поверила. Даже сейчас Мэриэнн не могла смириться с тем, что это правда. После всех его обещаний. Он говорил, что любит ее, всем сердцем желает ей только добра. Он же ее отец. Человек, которому она доверяла больше всех. И он лгал… А разбойник прав.

Два дня спустя после того, как он поцеловал Мэриэнн Уинслоу в библиотеке, было новолуние. Рейф стоял среди кустов в саду напротив дома Мисборна и смотрел на дом. Ночь выдалась ясной и настолько холодной, что пар от его дыхания напоминал дым сигары. Непроглядную черноту безлунного неба нарушало лишь дрожащее мерцание маленьких звездочек. Рейф наблюдал уже три часа, выжидая удобного момента.

Все окна были темными, шторы задернуты. Рейф точно знал, когда Мисборн отправился спать, леди Мисборн легла на полчаса раньше. Оба они находились в своей спальне. Каллертон, следивший за домом из соседнего переулка, сообщил, что свет остался только в окне спальни Мэриэнн на верхнем этаже. Рейф понимал, что свечи в ее комнате будут гореть еще долго после того, как она уснет. И, несмотря на свои благие намерения, думал о ней. Женщина, которая боялась темноты в комнате, но не боялась темноты ночи. Загадочная женщина. Женщина, которую он никак не мог выкинуть из головы. Закрыв глаза, Рейф мысленно вернулся к тихой летней ночи пятнадцатилетней давности. Боль заставила его вздрогнуть. Но когда он открыл глаза, от нее не осталось и следа, только мрачная, холодная злость и решимость.

Он погладил пальцами висевшие под плащом кожаные ножны и охотничий нож, спрятанный внутри. Заряженный пистолет лежал в кармане, а в сапоге ощущался холод узкой стальной рейки, которой он собирался открыть окно. Пройдя по скользкой крыше одного из соседних строений, Рейф перелез через металлическую ограду сада на Лесистер-сквер и под покровом темноты двинулся к дому Мисборна.

Мэриэнн не могла заснуть. Она сделала то, что делала всегда, когда чувствовала себя слишком тревожно и не могла спать. Горничная тихо посапывала рядом на выдвижной кровати, не замечая, как дрогнуло пламя свечей, когда девушка тихо прокралась к выходу из спальни. Она точно знала, на какие половицы нельзя наступать, как открыть и закрыть дверь, не издав ни единого звука. Тихо, как привидение, она спустилась по черной лестнице и попала в тот мир, который был совсем рядом, но так отличался от ее собственного, — на кухню.

В этом месте дочь графа не должна была появляться никогда. Здесь ночной монстр стал бы искать ее в последнюю очередь, она могла бы хоть ненадолго остаться одна и подумать. А она отчаянно нуждалась в этом.

Мэриэнн уселась за кухонный стол, едва замечая холод камня под босыми ногами и гусиную кожу, выступившую на теле под тонким хлопком ночной рубашки. В последние несколько дней, после того как она подслушала разговор отца с братом, девушка почти не видела отца и почти не говорила с ним. Не могла посмотреть ему в глаза, опасаясь, что он прочитает в них правду.

Так она сидела за столом и смотрела прямо перед собой, зная, что невозможно избегать отца бесконечно. Рано или поздно придется встретиться с ним лицом к лицу. И, несмотря на злость к нему, ее преследовало неотступное желание понять его.

Взяв со стола подсвечник, Мэриэнн отправилась назад в постель.

Отбрасывая на стену танцующую тень, она бесшумно поднималась по ступеням, как вдруг заметила тонкую полоску света, просочившуюся в холл из-под двери отцовского кабинета. В то время как весь Лондон спал, отец, так же как и она, бодрствовал. Ни мать, ни Фрэнсис не могли ей помешать. Сняв руку с перил, Мэриэнн повернулась и пошла через холл в сторону кабинета.

* * *

Услышав тихий стук в дверь, Рейф напрягся и поднял взгляд на часы, лежавшие перед ним на столе Мисборна. Два часа. Каллертон не подавал условного сигнала на случай, если вернется Линвуд. Мисборн не стал бы стучать в дверь собственного кабинета. У Рейфа не было времени ни убрать груду бумаг, ни даже закрыть ящики. Он не успел двинуться с места, дверь открылась.

— Папа, — произнес знакомый голос, и в кабинет вошла Мэриэнн.

Подняв глаза, она увидела, кто стоит перед ней. Беспорядок в комнате безошибочно указывал на то, что он делал. Глаза Мэриэнн широко раскрылись, но она не закричала.

Сердце Рейфа отчаянно билось. В прошлый раз она не выдала его. Но сейчас все складывалось иначе. Он вторгся в дом ее отца, в его крепость. Сейчас она закричит или схватится за колокольчик и позвонит. Нужно повернуться, вылезти в окно и бежать, пока не поздно. Скрыться в ночной темноте. Но Рейф продолжал стоять на месте, не отрывая от нее глаз.

Она была такой, какой он видел ее в своих снах. Черные глаза на бледном прекрасном лице. Они замерли, глядя друг на друга, охваченные мучительным влечением, неуверенностью и смятением, и эти несколько секунд показались вечностью. Наконец Мэриэнн отвела взгляд, тихо закрыла дверь, и Рейф с облегчением выдохнул.

Она стояла на другом конце комнаты, сохраняя дистанцию. При свете свечей ее длинные распущенные волосы отливали серебром. Из-под ночной рубашки с длинными рукавами выглядывали мыски босых ног. Мэриэнн окинула взглядом разбросанные по столу бумаги и открытые дверцы шкафов. Потом снова посмотрела на Рейфа:

— Мне следовало бы спросить, что вам здесь нужно и почему вы среди ночи роетесь в кабинете моего отца. Но я знаю ответ.

— Он не захотел отдать документ. Значит, я должен взять его сам.

— Хотите сказать, украсть.

— Нет. — Он посмотрел ей прямо в глаза. — Это ваш отец вор. Я лишь хочу вернуть то, что он украл.

Мэриэнн смутилась. Рейф ждал, что она снова начнет убеждать его в том, что он не прав, ее отец — лучший из людей и не мог сделать этого. Но она ничего не сказала.

Какое-то время оба молчали.

— Вы не станете защищать его? — Рейф удивленно поднял брови.

Мэриэнн закусила губу и отвела взгляд в сторону, потом снова посмотрела на Рейфа и спросила:

— Вы нашли документ?

— Нет. — Не сводя с нее глаз, он вышел из-за стола, медленно двинулся к ней и приблизился настолько, что его сапоги почти касались ее босых ног. Рейф чувствовал ее запах, сладкий и манящий.