Наемник «S» ранга. Том 5 - Илья Романов

продукт проявления энергии. Арконы… — Джон хмыкнул. — Это тебе ещё предстоит выяснить.

Мне на эти слова оставалось только поморщится. Тоже мне загадочник.

— Но кем являются Проклятые? Самое их название… Какие мысли тебе приходят в голову?

— Отвергнутые, — ответил я спустя пару секунд.

— Верно, — кивнул Джон и повёл росчерк по земле от одного континента к другому. — Здесь, в этом месте, — тыкнул он в небольшой кусочек. — Когда-то стояло королевство Симбар. Процветающее, находящееся на пересечении двух океанов. На столь малой земле, у них было всё. Алмазные копи, золотые и серебряные рудники, плодородная почва и богатые рыбой воды…

Я нахмурился, пытаясь вспомнить такое королевство, но моя вампирская память успешно давала сбой. Не было его. Вот в точности уверен, что не было. Я изучил все империи и королевства людей вдоль и поперёк, как наказание от графа Бертольда. И что-то не припомню королевство под названием Симбар.

— Его не было, — выдал я свой вердикт, прерывая Джона.

Ответом мне была раздражающая улыбка и спокойный взгляд. Этот Трижды Рождённый будто кайфовал, опуская меня по знаниям и подводя всё так, чтобы выглядеть правым.

— Порой, юный Мортегар, наши прегрешения настолько страшны, что их хочется забыть. Именно так поступили с королевством Симбар. Его вычеркнули из людской истории, а все документы о его существовании были либо сожжены, либо спрятаны в самых тёмных углах.

— Можно спрятать бумаги, стереть память и заставить поверить, что это так… Но разве можно забыть целое королевство? Тем более со столь богатой землёй. Разве не находилось тех, кто желал проверить так ли это?

— Были конечно же, — кивнул Джон. — Но узнать правду им было не суждено. Симбар был уничтожен.

— Как?

— Стремление, развитие, прогресс, — загибал он пальцы. — Рвение, пороки, жажда большего. Благодаря столь обширным богатствам, в Симбар съезжались многие умы людей. Они изучали магию и энергию. Познавали мир, а король Симбара помогал им, понимая, что за развитием будущее. И это же будущее его погубило. Катастрофа, юный Мортегар. Вот, что ждало Симбар. Пытаясь подчинить энергию мира и превзойти древних, — хмыкнул он, имея в виду нынешних людей. — Они привели самих себя к краху и… Проклятью.

— Эфир и Мана! — мои брови взлетели.

— Именно, — кивнул Джон. — Первые энергии, которые обуздало человечество, помимо Света. Но Свет был доступен меньшинству, на тот момент, а поэтому пришлось ограничиться Эфиром и Маной. Начав эксперименты, они создали то, что среди долгоживущих бессмертных, называется — Магический Коллапс. Он выжег души живущих в Симбаре, извратил их и исказил, превратив в тех, кого в последующем будут называть Проклятыми.

— Стоп, — оборвал я его, уловив суть. — Если это так, хоть и расходится с тем, что я знал о Проклятых ранее, то каким образом они оказались в этом временном событии?

— И это очень хороший вопрос, — улыбнулся Джон. — Не только каким образом, но и откуда у них такая сила. Я ощутил отголоски Божественного заклинания. Ты стал его целью, ведь так?

— Да, — поморщился я, вспоминая те ощущения. — Но мне удалось выжить, хоть и пострадал. Артурия вовремя подоспела.

— Юный Мортегар, — покачал он головой. — Божественное заклинание называется таким не просто так. С твоей нынешней силой ты не должен был его пережить. Никаким образом. Если только… — Джон улыбнулся. Хотя мне показалось в свете костра, что эта улыбка похожа на оскал. — У тебя не было козыря. Помнишь наш разговор и моё условие, касательно помощи? Покажи мне его, юный Мортегар.

О чём он говорил я понял сразу. Вытянув руку, призвал клинок и тот охотно отозвался. В ладонь приятно легла рукоять, кровавое лезвие блеснула в свете огня, а с его кончика упали первые капли крови.

— Жаждущий Крови, — с придыханием сказал Джон, любуясь клинком. — Точнее… Его зачаточная форма.

— Зачаточная? — не понял я.

— Ты же ощущаешь, как он зовёт тебя и требует утолить его голод? — спросил он и, увидев мой кивок, продолжил: — Жаждущий Крови не просто клинок, юный Мортегар. Он живой. Он дышит, как мы с тобой. И он же растёт, развивается и становится сильнее, вместе с хозяином. Именно клинок спас тебя, дав возможность выжить.

— Я так и не понял, откуда он у меня, — нахмурился я. — Был Клинок Света, каким обладают члены рода Куперов, а теперь вот это.

— Резонанс, — пожал плечами Джон. — То, что люди в этом мире называют Монолорианы, не более чем клетки, содержащие в себе концентрированную энергию мира. Ты, и твой дар, вошли в резонанс с Клинком Света, но твоя сила могущественнее. Сила рода Мортегар. Она поглотила соперника, аккумулировала его, и сделала тебя сильнее. Больше нет Чистого Света, есть только Жаждущий Крови.

— В любом случае, — отозвал я клинок, увидев тень разочарования на лице Джона. — Он помог и это хорошо. Так каким образом Проклятые оказались здесь?

— Так же, как и ты, — пожал он плечами. — Их души вырвали из-за грани, вселив в подходящие сосуды.

Я замер, так и не донеся мясо до рта.

— Эретайн, — прошептал я.

— Верно, — кивнул Джон. — Род Эретайн. У них мы найдём ответы.

Глава 15

Многие из моих планов и надуманных ожиданий ломались. Обрушивались в пыль, как песочные замки, от неожиданных обстоятельств. Почему же мы так усердно строим эти планы на будущее, если чаще всего они рушатся? Может быть, наше стремление планировать — лишь попытка контролировать царствующий хаос мира, в котором мы живем? Говорят, что каждый план — это лишь контрольная точка на карте судьбы, на которую мы смотрим, чтобы ориентироваться, но не всегда следуем к ней в точности. Маршрут обычно меняется, вопреки нашим надеждам и мечтам. Однако… не значит ли это, что именно такое отклонение может привести к чему-то новому, неизведанному? Возможно, именно неудачи и неожиданности формируют нас, делают более сильными, мудрыми, гибкими. Так что, даже если планы и летят к чёрту, в них есть свой скрытый смысл, определённо. Их крушение учит нас бороться, адаптироваться, искать новые пути. Может быть, в этом и заключается величайший урок жизни: не столько в выполнении плана, сколько в умении меняться вместе с обстоятельствами. Ведь по сути, если бы у первых организмов, живших в океане, всё шло по плану, то эволюция так и не раскрутилась бы до нынешнего состояния. Всё из-за вечного крушения планов и постоянной адаптации. Размышлять о подобном, конечно, здорово, но какого хрена мы забрели в пустыню на верблюдах⁈ Вот в чём вопрос!

Горбатые, шагая вереницей, поднимали облака песка, и каждый пройденный метр напоминал мне о том, как далеко мы оказались от Аркадии, да и самого Сальвадора. Пустыня казалась бесконечной. Её жаркое солнце безжалостно пекло кожу, словно гигантская печь, раскалённая до предела. Ветер, порой, вздымал пыль и песок, что безостановочно пытался проникнуть в глаза, заставляя часто моргать и закрывать лицо тряпками.

Эретайн… почему вы живёте в такой глуши⁈ — думал я, ощущая, как пот стекает по шее, оставляя следы на уже иссохшей от жажды горловине рубахи. В джунглях хоть и было влажно и жарко, но там хоть листва спасала от прямых лучей.

Я посмотрел в бок. Артурия пыталась укрыться от солнца тканью своего платка, а Джон, пожалуй, единственный из нас, казался довольным. Наверное, его организм по-своему воспринимал эту адскую жару. Этот засранец, вероятно почувствовав мой недовольный взгляд, обернулся ко мне и с ухмылкой произнёс:

— Удивительно, как живые создания не могут справиться с жарой… — его холодные глаза блеснули насмешкой.

— Если ты когда-нибудь станешь живым и у тебя будет сердце, тогда и поймёшь, — проворчал я.

Джон протяжно вздохнул, глядя на песчаные дюны.

— Вампирская жизнь в пустыне… вот где настоящий экстремальный туризм, а не ваши водопады, юный Мортегар.

— Смейся-смейся, старая нежить, — вытер я со лба пот. — Кстати, если ты неживой, у тебя всё нормально работает?

— На что ты намекаешь? — приподнял он бровь.

— Ну, не я к старушкам подкатываю. Может кто-то не в состоянии потянуть молоденькую кобылку? — хмыкнул я.

— Тц, — цокнул Джон.

Видимо, зацепил его, раз такая реакция. Это, конечно, не повод для шуток, но из-за жары я ощущал себя настоящим противным скрягой, вот и воевал с ним как мог, даже такими бесчестными способами.

Караванщик проехал мимо нас на верблюде, лицо напряжено, по щекам пот.