Сквозь фиолетовые глаза - Стивен Вудворт

Когда он навалился на убийцу, Артур моментально начал терять сознание, но заставил себя открыть глаза, почувствовав, что мужчина пытается выбраться из-под него. Скрытая маской голова убийцы попала в овал света от фонарика, креп пульсировал от его затрудненного дыхания.

Пальцами, едва сохранявшими чувствительность, Артур сжал складку ткани у висков мужчины и начал стягивать маску с его лица. Мне нужен лишь один взгляд. Один взгляд для Бу...

Убийца почувствовал угрозу и стал мотать головой, чтобы стряхнуть руки Артура. Край маски выскользнул из-под воротника черной рубашки, обнажив белизну шеи. Артур заливал открывшуюся кожу кровью и красной слюной. Маска скользнула вверх, но зацепилась за подбородок убийцы. Артур продолжал тянуть ее. Еще чуть-чуть...

Тогда к его глазам метнулось острие ножа.

Последние осколки сознания разлетелись с белой обжигающей болью проколотых зрачков. Он почувствовал, как кровь заливает глазницы, сливаясь с глазной жидкостью, но было такое ощущение, словно на кинопроекторе завертелся последний фут пленки; хвост всего происходящего прохлопал в его памяти, оставляя вопрос навсегда нерешенным.

Смерть наступила не как сон, а как пробуждение. Постепенно Артур осознал отсутствие боли – отсутствие вообще каких-либо ощущений. Стремясь дотронуться до чего-то, он обнаружил, что больше не связан узами плоти.

Артур, словно пар, растворился в странной новой пустоте, черноте, которая не была черной, потому что в ней не было понятия цвета. Чувство свободы одарило его головокружительной эйфорией, и он гадал, может ли дотянуться до звезд.

Что-то остановило его. Барьер не оказывал никакого физического влияния, но магнетически отталкивал сознание Артура, огораживая его бесплотные мысли. Его сущность боролась с силой, ища щель в окружающих его стенах, но встречала одинаковое сопротивление со всех сторон.

Клетка Фарадея, вспомнил он, и паника охватила его душу.

Придя в неистовство, его нематериальная сущность кружилась, толкалась и билась о стены клетки, но без толку. Созданная, чтобы не пускать внутрь другие души, она теперь не пускала его наружу. Одинокий, пойманный, Артур Маккорд напрасно искал выход из черной комнаты, созданной им самим.

В магазин Маккорда удалось добраться только к вечеру. К тому времени Дэн сильно проголодался, а Натали выглядела просто ужасно.

Они возвращались из Нью-Хэмпшира ночным рейсом и прибыли в гостиницу около часа дня. Дэн умудрился несколько раз вздремнуть в самолете, но знал, что Натали дрожала от страха в продолжение всей поездки, и сна у нее не было ни в одном глазу. Спецагент Кларк, конечно, настоял на встрече ровно в семь в отделении департамента полиции Лос-Анджелеса, и они провели все утро, изучая факты по делу.

Завтрак, который выдали по приземлении, поддерживал Дэна только до десяти часов или около того, и теперь от голода в висках пульсировала головная боль.

– Ты уверена, что не хочешь зайти попозже? – спросил он Натали, лежащую выжатой тряпкой на переднем сиденье. – Ведь тогда ты могла бы перекусить и немного отоспаться.

– Нет. Я должна сообщить Артуру о том, что происходит. – Она взялась за ручку дверцы и села. – Это займет всего минуту.

– Смотри сама. – Дэн вышел и, обойдя машину, присоединился к ней у входа в магазин. Они обнаружили, что входная дверь не заперта, однако, когда они вошли, лампы в прихожей не горели.

– Мистер Маккорд сегодня не торопится зажигать лампы. – Дэн включил фонарик, когда входная дверь отрезала солнечный свет улицы. – Он не мог куда-нибудь уйти?

– Артур никуда не ходит. – Неожиданно в усталом голосе Натали послышался страх. – Что-то здесь не так.

Она толкнула дверь в комнату сеансов, резко звякнув колокольчиком. В полной темноте его веселый звон казался нелепым. Даже не успев посветить фонариком на пол, Дэн почувствовал под ногами что-то липкое и вдохнул отвратительный запах пота и ржавчины. Натали, отшатнувшись, прислонилась к двери, когда тусклый круг света выхватил фигуру перед ними.

Пустой желудок Дэна сжался.

– Боже милостивый...

Большая часть резинового покрытия в центре комнаты была залита кровью. Артур Маккорд лежал в середине застывшей лужи, указывая босыми ногами на дверь. Рубашка его пижамы была разорвана спереди, и на мертвенно-бледной коже груди были вырезаны слова:

ОТКРЫТАЯ ДВЕРЬ

ДАВАЙ, ЗАХОДИ

[Заметка: текст нанесен грубыми резаными отметинами.

Асимметричное написание букв делает послание более беспорядочным.]

Под надписью громадный живот Маккорда был разрезан от ребер до пупка, и руки расположены по краям раны, как будто он развел их в стороны, чтобы открыть доступ к своим внутренностям. Убийца осторожно распутал тонкую кишку трупа и вытащил ее через рану, выложив вокруг тела магический круг. На горле Маккорда были колотые и резаные раны, а его фиолетовые глаза выдолблены из глазниц.

– Натали... – Дэн хотел было вывести ее из комнаты, но замер, когда луч света упал на ее лицо. Ее глаза почти полностью были белыми, зрачки закатились под трепещущие веки, и она прижалась к двери, словно стояла на подоконнике небоскреба.

Ее голова дважды дернулась, и зрачки вернулись в нормальное положение.

– Бу... Слава Богу, ты здесь.

Дэн напрягся, услышав низкий, звучный регистр ее голоса. Когда она ринулась к выходу, он преградил ей путь.

– Мистер Маккорд, ни с места!

– ВЫПУСТИ МЕНЯ! – рыча, бросилась на него Натали.

– Не сейчас. – Агент загородил проход, и она завыла от разочарования: очевидно, Маккорд не привык к такому легкому телу.

Дэн схватил Натали за руку.

– Кто это был?

– Не знаю!

– Что вы видели?

Маккорд перестал сопротивляться.

– Я ничего не видел. Он выколол мне глаза.

– Почему кто-то хотел убить вас?

– Я же сказал: не знаю!

– Кто еще, кроме Натали, знал, что вы здесь прячетесь?

Маккорд впервые задумался над вопросом.

– Люси Камей... и Саймон.

– Это все? Вы уверены?

– Да, уверен! Все остальные мертвы.

Маккорд снова задергался, искривляя лицо Натали.

Дэн забеспокоился о том, не слишком ли сильно он сжимает руку Линдстром; должно быть, ей было больно. Он отпустил ее и отошел в сторону.

Маккорд в теле Натали помчался вперед, мимо Дэна и через входную дверь. Дэн последовал за ним на тротуар и увидел, что Маккорд поднял лицо к приветствующему его солнцу и поднял руки, словно расправляющая крылья птица.