Призраки ночи - Георгий Маркович Науменко

— идет черненький, маленький, лохматенький, на кривых рожках бантики висят. В темный угол вошел и исчез.

ПРИВИДЕНИЯ ИЗ СУНДУКА

Жила одна девочка. У нее умирала бабушка. Она сказала:

— Внучка, берегись! На чердаке стоит старый сундук, не открывай его.

Бабушка умерла. Прошел один год. Девочка зажгла свечу и пошла на чердак. В темном углу увидела старый сундук. Ей захотелось открыть его и посмотреть, что в нем лежит. Девочка вспомнила слова бабушки и не открыла.

Прошел еще один год. Девочка опять зажгла свечу и поднялась на чердак. В темном углу увидела старый сундук. Ей очень захотелось его открыть и посмотреть, что в нем лежит. Она уже взяла ключ. Вставила его в замок. Вдруг вспомнила слова бабушки. Положила ключ на место. Не открыла сундук и ушла.

Прошел еще один год. Девочка снова зажгла свечу, поднялась на чердак. В темном углу увидела старый сундук. Взяла ключ. Вставила в замок. Открыла крышку. И вдруг! Полезли из сундука страшные ужасные привидения. Первыми вылезли красные пальцы. Они сказали:

— Будем по городу ходить и людей душить!

За ними из сундука вылетели зеленые глаза. Они побежали по стенке и запели:

Бегут, бегут по стенке

Зеленые глаза.

Несут смерть они,

Да, да, да!

Выбралась куколка с желтыми зубами. И сказала:

— Кто меня в магазине возьмет, тот от моих зубов умрет!

Выскочило черное пятно. И говорит:

— Где я на стену прилеплюсь, там бедой явлюсь!

Из сундука показалась полосатая нога. Она сказала:

— Где я поскачу, там всех раздавлю!

Полезли из сундука толпой: зеленый зуб, черные занавески, белые копыта, железный костыль, гроб на колесиках, черный тюльпан. Подняли привидения тарарам. Кричат:

— Убьем первой девочку!

Она говорит:

— Это несправедливо! Я вас из сундука освободила!

— Нет, справедливо! — кричат привидения.

— Давайте спросим кого-нибудь! Пусть нас рассудят.

Приведения согласились. Девочка увидела у двери половичок и спрашивает:

— Половичок, половичок! Справедливо или нет: я привидения из сундука освободила, а они меня хотят убить?

Зашевелился половичок и отвечает:

— Справедливо! Я век людям служу, на полу лежу. А они меня ногами пинают, об меня всю грязь вытирают.

Девочка свечу спрашивает:

— Свеча, свеча! Справедливо или нет: я привидения из сундука освободила, а они хотят меня убить?

Покачнулась в руках свеча. И отвечает:

— Справедливо! Я людям служу, свет даю, а меня огонь поедает, жизни лишает.

Радуются привидения, по чердаку носятся, на волю идти готовятся. Испугалась девочка. Не знает, кого еще спросить. Увидела старинное бабушкино кресло. И спрашивает:

— Кресло, кресло! Справедливо или нет: я привидения из сундука освободила, а они меня хотят убить?

Кресло отвечает:

— Ох, как я крепко спало! Ничего не видало. Покажите мне все, как было, с самого начала. Я не верю, что столько привидений могли в одном сундуке уместиться.

Принялись привидения показывать. Бросились и спрятались в сундук. Девочка крышку закрыла.

— Вот так будет справедливо! — сказало кресло. — Закрой, девочка, сундук на замок.

Обрадовалась девочка. Закрыла сундук с привидениями на замок. Ключ подальше спрятала. И ушла с чердака.

ИГОША

Спит в меховой рукавице Игоша. Проснулся. Есть захотел. Сел. Из рукавицы вылез, тряпицу вынес. Сам он без рук, без ног, круглый как шерстяной клубок, вместо ног — на ушах ходит-переступает, вместо рук — носом загребает. Под стол поживиться Игоша пришел. Хлебные крошки нашел. Положил в тряпицу и понес в меховую рукавицу. Приходит. А в меховой рукавице таракан сидит, усами шевелит и говорит:

— Это что пришел за урод: во всю голову рот, глаза торчком, нос крючком, вместо ног — уши. Берегись! Ногами затопчу, усами посеку!

Испугался Игоша, заметался, во все стороны бросался. Идет, слезы льет, причитает, меховую рукавичку вспоминает. Увидел большую теплую печь. Думает: «Хорошо бы за нее забраться, лечь». Обрадовался, остановился. А на печи кот сидит. Увидел Игошу и говорит:

— Это что идет за урод: во всю голову рот, глаза торчком, нос крючком, вместо ног — уши. Берегись! Наскочу, в когти возьму!

Испугался Игоша, заметался, во все стороны бросался. Идет, слезы льет, причитает, меховую рукавичку вспоминает. Вышел из дома за порог. Видит — нора под избяным бревном. Думает: «Здесь будет мой дом». Обрадовался, остановился. На дворе собака сидит, говорит:

— Это что пришел за урод: во всю голову рот, глаза торчком, нос крючком, вместо ног — уши. Берегись! Загрызу!

Испугался Игоша, заметался, во все стороны бросался. Пошел из ворот по дороге. Пришел в поле. Кругом раздолье: да не спрятаться, не укрыться и в угол не забиться. Идет Игоша, слезы льет, причитает, меховую рукавичку вспоминает. Есть захотел. На камушек сел. Тряпицу развернул. Вдруг сильный ветер подул. Хлебные крошки на землю смахнул. Стал их Игоша собирать, по полю ступать. Глядь — яма. А в яме сидит Полевичок. Не может выбраться старичок. Игоша тряпицу на полоски порвал, за концы связал. На нос, как на веретено, намотал. Спустил конец в яму. Выбрался Полевичок, спрашивает:

— Ты кто такой?

— Я — Игоша.

— Игоша хороший! Давай со мной жить. Буду с тобой дружить. У меня домок сбит из семи досок, соломкой покрыт, лыком обвит.

Обрадовался Игоша. Поселился у Полевичка. И сейчас там живет, не тужит, с Полевичком дружит.

ДРЕМА

Колыбельная страшилка

Баю-баюшки, бай, бай,

Скорей, мальчик, засыпай.

Ручки ты свои сложи,

Под головку положи,

Ляг на правенький бочок,

Слушай, как поет сверчок.

Мальчик в люльке лежит

И балуется, не спит,

Глаз веселых не смыкает,

С погремушкою играет.

А за люлькой в уголке

Сидит Дрема в сюртуке.

Ничего не говорит,

Только смотрит — кто не спит.

Как пробьет двенадцать раз,

Он выходит в тот же час.

Стоит Дрема в головах,

Держит сумочку в руках.

Сумочку он открывает,

Сон на волю выпускает.

 Нежно веки Сон смыкает,

Тихой речью усыпляет.

Ничего не помогает —

Мальчик в люльке лежит

И балуется, не спит,

Глаз веселых не смыкает,

С погремушкою играет.

Опять Дрема в головах

Держит сумочку в руках.

Сумочку он открывает,

Угомон в свет выпускает.

Угомон сопит-пыхтит

И не может усыпить.

Мальчик в люльке лежит

И балуется, не спит.

Стоит Дрема, он сердит,

Хочет страху напустить.

Сумочку он открывает