Охотничий инстинкт - Светлана Алешина

— Е..ный по башке! Если вы не можете этого сделать, так и скажите!

— Ну почему же… — В Гусельском проснулся коммерсант. — Можем… Только это будет дорого стоить.

— Мне все равно! Сделать это надо поскорее… Вы можете куда-нибудь подъехать в центр?

— Вполне… Только мне надо сначала все подготовить. В смысле — позвонить, договориться…

— Полчаса вам хватит?

— Через час я буду у входа в городской сад, — отрезал Гусельский. — На какое время вам нужны апартаменты?

— Дня на три.

— Штука, — коротко резюмировал Гусельский.

Филиппов замешкался, пошамкал губами, издал парочку невнятных междометий и недовольно пробурчал:

— Пойдет… Да, кстати… — Он слегка помедлил. — Мне, возможно, будут нужны ваши связи в мире бизнеса.

— Ну… — неопределенно высказался администратор Федерации шейпинга, — а какие именно?

— Об этом скажу при встрече, — отрезал Филиппов и отключил связь.

Гусельский положил трубку. Он, как человек осторожный, раздумывал, стоит ли ему связываться с малознакомым Филипповым. Они познакомились совсем недавно, через некоего Курехина, который являлся спонсором недавнего показа моделей. Уж больно подозрительно звучал его голос в трубке. Собеседник был явно чем-то встревожен, и вообще он произвел на Гусельского не очень приятное впечатление. Но на другой чаше весов была одна тысяча американских долларов.

Мысли Гусельского перекинулись на историю в отеле «Континент». Смерть Машковской, затем убийство Косицыной. А кто, собственно, был связан с ними обеими? Именно он, этот толстый и лысый человек из степного Казахстана. И еще Курехин… Тоже фрукт еще тот.

По радио тем временем начались последние известия. Тарасовское радио методично сообщило о том, куда за последний день успел съездить с инспекционными поездками мэр города, рассказало о каких-то научных конференциях и наконец сообщило, что вчера в своей собственной машине был взорван известный в городе бизнесмен Сергей Курехин, руководитель концерна «АТЕКС».

У Гусельского чуть было не выпала из рук шариковая ручка. Он отчетливо вспомнил, что в то самое воскресенье, в день показа моделей, привел двух девушек к Курехину и Филиппову. Это были как раз Машковская и Косицына. И вот теперь трое из пяти участников той встречи обитают в другом, лучшем мире. И совпадением это никак быть не может.

То есть в живых остались только Филиппов и он сам, Гусельский Аркадий Иванович. У Гусельского от этой мысли внутри все похолодело.

Так, стоп, стоп… Гусельский попробовал отбросить эмоции и порассуждать рационально. Если убрали двух девчонок и Курехина, то, стало быть, было за что. А его-то за что убирать? Он-то ничего и слыхом не слыхивал об их делах, они ему безразличны. У него — девочки, у них — деньги, все очень просто и банально, а остальное его не касается.

А может быть, этот лысый Филиппов — маньяк? Может быть, у него не в порядке с крышей? Да что-то вроде непохоже. Человек выглядит солидно, может быть даже чересчур. Какой из него маньяк?

Но… Тем не менее. Осторожность прежде всего. И Гусельский решил оставить тысячу долларов в чужом кармане и не ехать на встречу с Филипповым.

Тогда куда же? Ехать домой тоже не лучший вариант. Если предположить, что с ним хотят сделать то же самое, что с остальными, то… Нет, домой нельзя.

Гусельский стал нервно расхаживать по кабинету. Жена, которая являлась главным тренером федерации, уже уехала домой. Собственно, может быть, и не домой… Гусельский с раздражением подумал о том, что один из его компаньонов слишком много времени проводит в обществе госпожи Бобровой. Черт побери, еще и тут надо принимать меры…

А, ладно, черт с ними! Проблема сейчас стоит гораздо серьезнее, чем связи жены на стороне. Собственно, он и сам отнюдь не безгрешен, и многие из девочек проходили профессиональную проверку именно с ним. Некоторые со временем даже стали тренерами.

Гусельский прислушался. В соседнем помещении звучала музыка. Там шло занятие, которое проводила Ольга Кондрашова, одна из его любимиц. «Да, именно так и надо поступить», — подумал он и решительно вышел из кабинета.

Он прошел в зал, стараясь не смотреть на занимающихся, дабы не смущать их своим мужским взором, и подошел к Кондрашовой.

— Я хочу сегодня к тебе! — проорал он ей в ухо, стараясь перекричать грохочущую музыку.

Ольга, по привычке улыбаясь, застыла в недоумении.

— Мне надо сегодня к тебе! На твоей машине! — повторил Гусельский.

Кондрашова подошла к магнитофону и выключила его.

— Одну минутку, продолжайте без меня, — громко сказала она группе занимающихся. — Движения те же, что мы сегодня разбирали.

И снова включила магнитофон. Затем она вышла в коридор и закрыла дверь.

— Но… — начала было она.

— Никаких но, — отрезал Гусельский.

— Сегодня у меня встреча, — снова осмелилась возразить Кондрашова. — Отмени. У меня проблемы, я не хочу появляться дома. Я могу поехать только к тебе.

Он взял Кондрашову за плечи и заглянул ей в глаза, упорно ее таким образом гипнотизируя. Та чуть отстранилась и недовольно сказала:

— Ну хорошо… — И снова пошла в зал.

— Я компенсирую твои неудобства, — со вздохом сказал Гусельский, недовольный тем, с какой физиономией она выслушала его. — Закругляйся скорее, и едем…

«Какие все-таки они все!» — зло подумал Гусельский, имея в виду противоположный пол вообще и, в частности, отдельных его представительниц.

Все оставшееся до конца занятий время Гусельский сидел в своем кабинете, поминутно смотрел на часы и нервничал. Состояние нервного возбуждения не покинуло его и тогда, когда Кондрашова везла его к себе домой на своем «Опель-Кадете».

Гусельский был неразговорчив. Он смотрел в стекло заднего вида. Уже почти совсем стемнело, но зоркий его глаз тем не менее сумел заметить, что их маршрут усердно повторяла какая-то серебристая иномарка. Какая именно, Аркадий Иванович не сумел разглядеть.

И от этого он запаниковал. Доведенная до предела психика не давала ему шансов на спокойствие. За ним следят, это абсолютно точно… И что делать — неясно. Милиция? Но он, как назло, забыл впопыхах свой сотовый. Подъехать к ближайшему гаишнику и объяснить ситуацию? Но если намерения у тех людей серьезные, то это не поможет, к тому же тупость и непонятливость ментов Гусельскому была хорошо известна. А вдруг это просто совпадение? Тогда он будет выглядеть полным идиотом.

— Давай гони на красный! — неожиданно пришло ему в голову самое примитивное решение. — Гони, гони! — угрожающе зашипел Гусельский прямо в лицо ошарашенной Кондрашовой и ткнул ее в бок.

Та, видимо совершенно ошалев от того, как ведет себя босс, газанула так, что Гусельский сам испугался рева двигателя автомобиля. Однако перекресток машина миновала успешно. К счастью, поток машин с перпендикулярной стороны был не слишком плотным. Гусельский, оправившись после кратковременного шока, снова взглянул в заднее зеркало. Иномарки, которая неотрывно следовала за ними, не наблюдалось.