Желанный скандал - Дэни Коллинз

был на переднем сиденье. Спасавший Эми охранник сел напротив нее и закрыл за собой дверцу.

– Это правда? – сухо спросил Люка, сдерживая ярость.

– Я не стану говорить об этом здесь, – глухо ответила она.

– Итак, ты этого не отрицаешь, – прорычал он.

– Кто?.. – Она с трудом сглотнула, чтобы говорить достаточно громко. – Кто опубликовал эту историю?

Помощник Люки назвал ей печально известный сайт сплетен:

– Историю рассказала жена Эйвери Мэйсона. Она утверждает, что он сообщил ей об этом, когда они поженились.

Эми прижала руку к ноющему животу и посмотрела в окно.

– План полета изменен, сэр, – сообщил Люке его помощник, нажав на планшет. – Команда встретит нас, когда мы заправимся в Афинах.

Значит, не будет никаких фотографий на фабрике в Цзянсу. Под «командой» имеется в виду группа юристов, политтехнологов и дворцовых советников, которые уже разобрались с первым ужасающим скандалом.

Очевидно, Эми окончательно потеряла доверие Люки. Он будет лично контролировать ее переписку, а его адвокаты, скорее всего, заставят ее подписать документ о неразглашении. Может быть, Люка подаст на нее в суд за клевету. В контракте, который они подписали, не говорилось прямо о том, что она должна его унизить в глазах общественности. Ей надо срочно позвонить Би!

Вдали появился частный аэродром. Они подъехали к личному самолету Люки.

– Ты дрожишь, – сердито сказал Люка. – Тебе что‑нибудь нужно?

«Машина времени. И мои подруги». Эми нашла в сумке успокоительное лекарство, попросила стакан воды и проглотила таблетку.

Люка ответил на звонок и заговорил по‑итальянски. Наверное, это его сестра. Он говорил резко, словно рубил дрова.

Эми написала Би и Клэр, хотя понимала, что это уже ничего не изменит. Она не знала, как просить у них прощения за новый скандал, по‑влияющий на «Лондон коннекшн». Увидев, что ей звонит мать, Эми сбросила звонок и запретила себе плакать.

Люка убрал свой телефон и внимательно посмотрел на Эми. Самолет начал готовиться к взлету.

– Да, это правда, – категорично сказала она, слегка расслабившись благодаря лекарству. – У меня был роман с учителем в последний год обучения в школе. Поэтому меня исключили из школы, а родители лишили меня наследства.

– Сколько ему было лет?

– Двадцать девять. А мне восемнадцать.

Люка выругался:

– Это не роман, Эми. Его следовало арестовать.

– О, он мерзавец, я не буду с этим спорить. Но я пошла к нему даже после того, как он сказал, что мы не должны сближаться. Я была избалованным ребенком и не принимала отказа. Мне нравилось, что он так влюблен в меня. Он не мог мне сопротивляться.

Она видела, как сильно задели Люку ее слова. Наверное, теперь он будет иначе воспринимать свое влечение к ней.

– До того дня мне не приходилось сталкиваться с последствиями. Если меня ловили, когда я приносила алкоголь в общежитие, мои родители делали пожертвования школе, и все налаживалось. Поэтому я решила не сдаваться, когда учитель мне отказал. Его мать была директором школы, в которой я училась, и она считала своего сына невиновным.

– Взрослые мужчины должны думать, прежде чем связываться с девочками‑подростками, – с отвращением произнес Люка и сурово вгляделся в ее лицо.

Эми была опустошена. Она отвернулась к иллюминатору, наблюдая, как Токио исчезает за облаками.

– Скандал улаживали его и моя мать. Удалось предотвратить сплетни. Би и Клэр были единственными, кто меня поддерживал. Они собирались бросить школу в знак солидарности со мной, но я не хотела, чтобы они отказывались от своего будущего из‑за меня. Я так обрадовалась, когда Клэр попросила меня открыть вместе с ней «Лондон коннекшн». Я чувствовала, что приношу пользу компании. А теперь… Я все испортила.

– Почему ты решила работать со мной, если в прошлом у тебя был такой скандал?

– Я не ожидала, что эта история всплывет. Между прочим, именно ты решил использовать меня в своих целях, потому что не хотел упускать хорошую возможность, – напомнила она ему.

Люка резко поднял голову:

– Если бы я знал, я бы принял другие решения.

– Неужели? – Она фыркнула.

– Ты не дала мне шанса доказать обратное. Я обратился к тебе с просьбой устроить скандал, но никого не обижать. Я тебя об этом предупреждал. Но ты не предупредила меня, что может быть нечто подобное. Получается, ты не доверяла мне?

– Не учи меня честности! – Эми наклонилась вперед и схватилась рукой за подлокотник, ослабев от лекарства. – Ты был так уверен в своем совершенстве, что нанял меня для того, чтобы я тебя унизила. Ты хочешь поговорить об уважении к отношениям? Ты нанял меня с условием, что если ты сделаешь ошибку, – произнесла она и ткнула в него пальцем, – то эта ошибка не должна быть признана твоей. Ты хотел иметь возможность убедить себя в том, что будешь ни в чем не виноват. Тебе надо было, чтобы твой образ, – она обвела его силуэт рукой, – оставался совершенно безупречным. Но дело в том, Люка, что все мы ошибаемся. Вот ради чего существует моя работа! Я – твоя ошибка. И теперь тебе придется с этим смириться.

Эми откинулась в кресле, чувствуя себя мешком с яблоками. Ее мир рушился. Она слишком устала, чтобы плакать, хотя слезы заполнили ее горло и нос.

– Моя ошибка в том, что я верила, будто шлюха из школы «Аппер свелл» будет жить долго и счастливо с принцем.

– Я никогда тебе этого не обещал, – категорично и громко произнес Люка.

– Не обещал, – согласилась она, ее клонило в сон. – Ты сказал, что у нас будет роман, и я тебе поверила. Но ты заставил меня влюбиться в тебя. – Она закрыла глаза.

Через несколько часов Эми проснулась в каюте Люки. Ей стало любопытно, отнес ли он ее сюда сам, или это сделал один из его охранников. Кто бы это ни был, он снял с нее туфли и накрыл ее легким одеялом.

Причесав волосы пальцами и почистив зубы, она, пошатываясь, вышла в салон. Люка крепко спал в кресле. Увидев подходящую стюардессу, Эми отмахнулась от нее. Ей следует поесть что‑нибудь, но она слишком устала.

Она включила свой телефон и заставила себя просмотреть сообщения. Ее сердце дрогнуло, когда она получила сообщение от одного из своих клиентов. Баз Риветс уже год был трезвенником. Она поддерживала его каждый раз, когда он проходил реабилитацию, и считала его своим другом. Однако она совсем не ожидала, что Баз будет так ей помогать.

«Я думал, мне придется снова лечь в клинику, чтобы увидеться с тобой. Я прилечу за тобой в Афины из Берлина. Буду ждать тебя там, крошка».