Подвиги Слабачка - Алексей Артов

При этом почему-то они не думали про того, кто построил эту башню! Почему? Наверно, силёнок им не хватало подумать об этом, как и построить такое.

А муравьишки детишки, на башню глядя, мечтали побывать там, где и не думали никогда побывать и увидеть то, чего и не надеялись увидеть.

Чем выше становилась башня, тем больше собиралось возле неё в ожидании вскарабкаться на неё.

Столб-башня-обелиск. Названия звания

– Какой огромный этот обелиск! – сказал, на него заворожённо глядя, один из мечтательных муравьишек.

– Да какой это обелиск – это обычный столб!

– Обелиск тоже столб, только покрасивее!

– И ничего на себе не держит.

– И никого.

– И на него все со всех сторон смотрят.

– Он на то и обелиск, чтобы на него смотреть.

– Получается, что этот столб – это обелиск?!

– А не столб?!

– Потому что все на него будут смотреть.

– Уже смотрят!

– А столб что-то держит.

– Точно, фонарный столб держит лампочки.

– И провода!

– А тут лампочек нет!

– Нет!

– И проводов!

– И проводов!

– Значит – это не столб!

– Значит – это не фонарный столб.

– Тогда обелиск это, обелиск!

– Обелиск! – закричало много многолапых.

– А что, мы не сможем развешивать на нём огоньки?!

– И объявления?!

– И объявления!

– Да!

– Сможем!

– Сможем!

– И что-нибудь ещё!

– Да что угодно сможем развешивать!

– И подвешивать!

– И вешать!

– Вот, тогда этот наш обелиск?!.

– Столб!

– Ещё и столб!

– Столб – обелиск!

– А почему не башня?

– Правда, почему не башня?!

– А башня – это, когда она держит на себе тех, кто с неё смотрит на всё, на всех и во все стороны.

– И это башня!

– Да, потому что мы все будем смотреть с неё!

– И по все стороны!

– На все-все стороны!

– Это наш обелиск!

– Это наша башня!

– Это наш столб!

– Столб-башня-обелиск!

Вопросник для Слабачка

Когда Слабачок на башне приближался книзу за камнем следующим (при этом все, кто на башне копошился, успевали сползти с неё), а потом вновь очередную ношу поднимал, все вокруг пытались о чем-нибудь спросить его:

– А для чего ты строишь эту башню?

– Вон, полюбуйся, что теперь происходит из-за тебя!

– А что происходит?

– Все только о том и думают, что там в облаках!

– Да, мечтами все уже там – в облаках!

– А не здесь!

– Не на земле!

– Все стоят на земле, а сами в облаках!

– А что делать должны? – недоумевал Слабачок.

– Топать!

– Не стоять!

– И смотреть под лапки себе.

– И носить!

– А не стоять!

– Строить мурвейники, а не воздушные замки!

– Я её строю затем, что… чтобы строить.

– И построишь!

– И что?

– И уже знаю, что могу.

– И что, что знаешь?

– И знаешь, а зачем?

– А ты знал, что будет так, как стало?

– А как стало?

– Стало веселее! – новый выкрик.

– То, что многие стоят и смотрят на твою стройку, стоит многих строек!

– Я не думал, что будет, поэтому не ожидал того, что стало. И не знаю, что станет.

Много было вопросов-выкриков. Но все они оставались внизу, когда Слабачок трудяжка возвышался-удалялся. А при спуске скалолазика, приближаясь, становились для него на земле тяжелее глыб.

Башня. Окончание положения. Опрокидывание и подъём. Падение и восстание

Кольцо любознательных вокруг башни шире становилось и толще, а дырка такого колечка только уменьшалась. Преодолевая страх, многотопики приближались к башне всё ближе и ближе.

Вдруг пронёсся слух, что: – «Слабачок идёт!».

– Как идёт?!

– Что, опять несёт?

– Идёт, только так, как ползёт.

– Как ползёт?

– Как?! Медленно! Очень!

– Ещё медленнее чем, когда нёс?

– Конечно, ещё!

– А… Почему он ползёт?

– А догадайтесь.

– Не… неужто камень?!

– Настолько тяжёл?!

– Наверно.

– По крайней мере, этот неимоверно больше всех тех огромных камней, которые носил до этого…

– Ещё больше?

– Куда ж ещё?

– Только….

– Только что?

– Только камень этот не совсем камень, а, точнее, не совсем каменный.

– Это почему же?

– А он… блестит, как-то, как…

– Как?

– Как стекло.

– И листьями покрыт, наверно, для того, чтобы…

– Точно, не поцарапался чтобы.

– А какого цвета этот стеклянный камень?

– А он… тёмный.

– Ага, тёмный, только когда светло! – кто-то бросил с озарённым взглядом.

– А когда темно, какой?

– А когда темно, светлеет тот камень.

– Да откуда он знает?

– А оттуда знаю. Видел камень это там, где он лежал.

– А и где ж он лежал?

– А там редко кто бывает, а если кто и бывает, то камень тот обычно не примечает!

– Басни всё это!

– Тут ещё и не такие басни! Ну и что?

– А то, что, когда на него смотришь, то в него смотришься.

– Это, как в зеркало что ли?

– Вот именно, как в зеркало!

– Ух ты, в воду глядя, тоже себя видишь.

– А тут видишь себя, да не такого, какой на камень смотрит!

– А какого же?

– А такого себя, с которым что-то происходит не здесь и не сейчас и чаще недоброе!