Мечта футболистки - Ирина Мазаева

– И что ты мне хочешь сказать? – всем своим видом демонстрируя равнодушие, спросил он.

– Я хочу сказать тебе, что мы снова стали тренироваться. Команда «Мармелад» снова существует. Я играю в футбол, – волнуясь все больше и больше, начала Лиса.

– Я знаю.

– И?.. Ты не хочешь меня поддержать? Поверить в меня? Порадоваться за меня, ведь я нашла дело всей своей жизни! Свое увлечение! Свою будущую профессию!

– Солнце, ты тупая или прикидываешься? Я сколько раз еще должен повторить, что девчонки и футбол – вещи несовместимые? До тебя не доходит? – Он смотрел на нее сверху вниз с выражением скуки и усталости на лице.

– А я сколько раз должна тебе сказать, что футбол для меня – очень важно! – Лиса моментально, от одного его вида, почувствовала себя маленьким обиженным ребенком и готова была расплакаться. – Почему ты не слышишь, не понимаешь меня?

– Малыш, сколько ты будешь играть в эти игры?

– Всю жизнь!

– Всю жизнь позориться?

– Я буду выигрывать! – Лиса хотела это сказать сильно, решительно, громко, но от обиды голос сорвался, и получился какой-то невнятный писк.

– Ой, какие мы уверенные.

Лиса три раза шумно вдохнула и выдохнула, чтобы не разреветься. Она ненавидела себя за эту обиду, за слезы, предательски наворачивающиеся на глаза. Она хотела быть сильной, смелой, решительной, но рядом с Морозовым она неизменно чувствовала себя какой-то… убогой. Дурочкой. Ребенком. И ей это очень не нравилось.

– Что, опять с вами матч сыграть? С первого раза не дошло, так, может, хоть со второго дойдет? – между тем издевательским тоном поинтересовался он.

Морозов стоял напротив нее такой же красивый. Родной. Любимый… Любимый? Лиса вдруг ясно поняла, что она его… ненавидит. НЕНАВИДИТ. Почему-то так сильно ненавидит, что готова убить. Разорвать на мелкие кусочки. Развеять по ветру с балкона.

– Я. БУДУ. ИГРАТЬ. В ФУТБОЛ. И МЫ СЫГРАЕМ С ВАМИ МАТЧ. ЧЕРЕЗ МЕСЯЦ. В ВОСКРЕСЕНЬЕ. НА ТОМ ЖЕ ПОЛЕ. МЫ УДЕЛАЕМ ВАС НА БАЛАЛАЙКУ. МЫ ПОРВЕМ ВАС В КЛОЧКИ. МЫ ВЫИГРАЕМ! – Лиса сама не заметила, как стала кричать.

Она выкрикивала эти слова ему в лицо. Она не хотела больше быть ни ребенком, ни дурочкой. Не хотела быть Солнцем и Малышом. Она хотела быть Лисой, Ириной Лисицыной, капитаншей футбольной команды.

Лиса не заметила, что голоса в комнате давно затихли, что Тимка – самый любопытный из всех – тихонько приоткрыл дверь, чтобы получше слышать. Что девчонки, старательно делая вид, что им это неинтересно, тоже подслушивают…

– Мы обыграем вас! – кричала Лиса.

– Ты больная! Истеричка! – тоже стал кричать ей в ответ Морозов. – Ты меня уже задолбала. Ты вот где у меня сидишь! – Он показал на горло.

У Лисы внутри все оборвалось: он назвал ее больной! И как же это было больно! Она испугалась! Ей снова захотелось выскочить с балкона, из комнаты и бежать, бежать, бежать прочь, домой, спрятаться от всех… Домой! Но ведь она была дома!

Лиса пришла в себя и с удивлением огляделась вокруг. Она была дома! Это был ее день рождения!

– Уходи! – вместо того чтобы убегать самой, сказала она. – У-хо-ди.

– Это футбол, футбол во всем виноват! – неистовствовала Лиса, когда они остались наедине с Танчиком. – И зачем мне все это было нужно?! И с чего я решила в него играть?! Это все та пятница тринадцатое! Все пошло наперекосяк!

– Нет повести печальнее на свете… [10] – откликнулась та.

– Я тебя убью с твоим Шекспиром!

– Прости, сорвалось. Но сама подумай, при чем тут футбол? И почему обязательно кто-то в чем-то должен быть виноват?

– Но ведь кто-то должен быть виноват в том, что Морозов ушел! При всех! Все это видели! Какой позор!

– Но ведь ты сама, помнишь, рассуждала о лидерстве. Лидер – тот, кто берет ответственность на себя. Кто не оглядывается каждую минуту на других: а что они подумают?

– То есть это я во всем виновата? Сама?! И никто ничего не видел?!

– Да при чем тут «виновата»? Вина и ответственность – разные вещи. Чем самоубиваться веником, лучше, мне кажется, подумать, попробовать понять, что происходит. Разобраться. Понять, что можно исправить. Как исправить. Чего ты вообще хочешь.

– Я хочу играть в футбол и хочу, чтобы меня любил Морозов! Я не хочу выбирать между футболом и любовью!

– Мне кажется, тут в чем-то есть логическая ошибка… – задумалась Танчик.

– Конечно, ошибка! Как я могла выгнать Морозова?! Почему он ушел?! – Лиса почти что плакала.

– Я поняла! – вдруг вскрикнула Танчик. – Я поняла, в чем ошибка. Ты пытаешься сделать выбор между любовью и футболом, но ты подменяешь понятия. На самом деле ты мечешься между футболом и Морозовым, который запрещает тебе играть в футбол. Но Морозов и любовь – это разные вещи! Любовь и футбол совместимы, просто…

Но Лиса ее перебила:

– Просто я люблю Морозова! И любовь и футбол несовместимы! Боже, какой кошмар! Почему надо выбирать?! Я не хочу, не хочу, не хочу!

– Нет, подожди, послушай меня. Если бы у тебя был другой парень, который бы тоже любил футбол и поддерживал тебя в твоем увлечении, этого выбора бы не было! Ведь не мучается же этим выбором Машка Прохорова – Игнат только «за». И Тимка тоже верит, что у меня с футболом – серьезно, и он не запрещает мне играть. Поэтому любовь и футбол совместимы! Просто Морозов – не тот парень.

– Что?

– То! Ты меня слышишь?

– Слышу. – Лиса старательно пыталась успокоиться и понять, что ей хочет втолковать подруга. – Как это не тот? Разве у меня есть еще кто-то, кроме Морозова? Я же люблю Морозова! И любовь и футбол несовместимы!

– Ежик Женя! – взвыла Танчик. —

– Игра с огнем? Краб-сваха! – неожиданно вспомнила Лиса и истерически расхохоталась. – Опять этот краб-сваха. И чего он мне вспомнился? Не могу больше…

Поневоле Танчик тоже рассмеялась:

– Если в отношения вмешивается краб-сваха, то, такое ощущение, ничего из этого хорошего не получается…

– Да, тут точно без краба-свахи не обошлось. Я про меня и Морозова.

– Гнать его в шею, краба-сваху. Из меня, слава богу, краба-свахи не вышло.

– Не, ты не краб-сваха, – согласилась Лиса. – И прости, что я тебя попыталась в это во все впутать.

Она, просмеявшись, немного успокоилась. И теперь обе наконец стали разговаривать спокойно.

– А куда ты, кстати, дела Филимонову?