Голос Вессема. Радиомолчание - Теа Сандет

все двери подряд. Где-то же тут должен быть дежурный врач. Если мы отправили экстренный сигнал — к кому-то же он ушел.

— Он из Вестфалии, — ответил Детлеф так, будто это что-то объясняло. — Идем, я знаю, где хирургические палаты.

Он уверенно двинулся к лифту, а я пошла за ним. Хирургическое крыло располагалось на минус первом этаже — то есть примерно на том же уровне, где наши комнаты в зеленой зоне. Я подозревала, что подземная часть этой военной базы вообще существенно больше, чем надземная. Что я видела на поверхности? Столовку, ангары с надписью «Дезактивация техники», одноэтажный учебный корпус, здание без единого окна с вертолетной площадкой на крыше, прилегающее к нему здание желтой зоны — один этаж. Все. А под землей — наши комнаты, общие казармы тех, кто не подвергался модификациям, минимум пара этажей, принадлежащих ученым, огромный спортивный комплекс под учебкой — я не все видела, в некоторые его части доступ был только у Коди, Детлефа и Петера, а ведь где-то еще есть центр связи, серверная, склады, таинственные красная и черная зоны… И наверняка где-то есть выход в тоннели, ведущие к Вессему.

Двери лифта разъехались, мы вышли, и я сразу сморщила нос. Больничный запах ни с чем не спутаешь. Что в больнице нашего Гетто, что у Ворона в подвале, что здесь — везде пахнет одинаково.

Детлеф направился к стеклянным дверям, и я последовала за ним. Мы заглянули в одну из палат — она была пустая. Во второй Петера тоже не было, но на кровати кто-то спал.

— Кто это? — спросила я шепотом.

— Кто-то из отделения сержанта Дале.

Он толкнул дверь и вошел.

— Ты чего? Ты куда? — попыталась я его остановить. — Мы Петера ищем! Детлеф!

Я подошла и, схватив его за руку, потянула к выходу.

— Смотри, тут еще кто-то есть, — он махнул рукой куда-то вглубь палаты.

Я остановилась и посмотрела туда, куда он указывал. На кроватях, разделенных ширмами, лежали еще трое.

— Петер нормально так отработал, — сказал Детлеф.

— Ты совсем того? — возмутилась я. — А если он убил кого-то?

— Да не, вряд ли. И вообще, они сами напросились.

— Да чем они напросились-то?

— Они все время к нам цепляются, — Детлеф повернулся ко мне. — Ты просто не видела. Тот придурок, с которым Коди подрался, тоже сам полез, я же тебе говорил.

Я смотрела на его ясную улыбку и поверить не могла, что он считает это нормальным. Это было нормально в Гетто, это было нормально в банде Акселя, в нашей школе это было нормально — но не здесь, не среди этих людей, которые должны были заботиться друг о друге, защищать, охранять и что там еще делает армия! Они же на одной стороне!

— Пошли уже, — буркнула я. — Может, Петер в следующей палате. Проведаем его и свалим отсюда.

— Не выйдет. Надо найти врача, а то нас завтра точно спросят, какого черта мы отправили срочный запрос, а к врачу не явились.

— Ну скажем, что не нашли.

Я заглянула в соседнюю палату и остановилась. Петера там не было, но было кое-что интересное.

— Смотри, — сказала я Детлефу. — Я ее знаю. Видела, когда была в голове Петера.

Видела ее, валяющуюся на земле в такой позе, что, кажется, целых костей у нее вовсе не должно было остаться. Но она была жива — приборы, подключенные к ее телу, ясно давали это понять. Только вот тело ее уже было частично искусственным.

— О! — обрадовался Детлеф. — Скоро нас станет шестеро!

— Отлично. Петер ее чуть не убил, а теперь она будет с ним работать, так, что ли?

— Тише! — вдруг шикнул на меня Детлеф. — Кто-то идет!

Я прислушалась, но ничего не услышала. Хотя ему, с его модифицированным слухом, конечно, виднее.

— Отлично, найдем врача и уйдем наконец.

— Ты что, а Петер? Давай, прячемся.

Он потянул меня за собой, толкнул какую-то дверь, и мы оказались на пожарной лестнице.

— От кого мы, блин, прячемся? Тут же везде камеры. Давай вернемся, я расскажу про свою больную голову, и пойдем уже. Коди, наверное, меня ищет.

— Нееет, — протянул Детлеф. В глазах у него горела жажда приключений. — Спустимся и посмотрим, что там внизу.

А ведь он прав, подумала я. Мы должны спуститься и посмотреть, пока есть такая возможность. Но только так, чтобы тем, кто будет потом смотреть записи, было понятно — идея не моя, я тут ни при чем.

— Ты псих, — сказала я. — Я хотела найти Петера, а не неприятности.

— Поздно, — ухмыльнулся Детлеф. — Если ты сейчас отсюда выйдешь — у тебя точно будут неприятности. Так что постараемся не попасться.

Он пошел вниз по лестнице, я поплелась следом.

— Нас обоих вышвырнут из проекта, и мне придется вернуться в Гетто и там сторчаться, — ныла я по дороге. — Ты хоть представляешь, что это такое — жить в Чарне-Технической, когда у тебя нет работы?

— Нет, но поверь, я рискую больше, — он обернулся и посмотрел на меня. — Если меня вышвырнут из проекта, то снимут все импланты, и остаток жизни я проведу в инвалидном кресле.

Я вспомнила, что в контракте и правда есть такой пункт: все импланты — собственность армии. Но не могли же они на самом деле заменить Детлефу столько частей тела?!

— Зачем ты на это согласился? — вырвалось у меня. — Ты же не из Гетто, правда? Зачем ты в это вписался, если теперь не сможешь жить без их имплантов? Я же вижу, ты из нормального района, из нормальной семьи, тебе не настолько нужны были деньги.

— Точно, они мне не нужны, — помотал головой Детлеф. — Мне нужны были импланты. Военные разработки.

— Ты что, шпион? — ляпнула я.

Детлеф секунду смотрел на меня непонимающе, а потом начал смеяться.

— Я не могу, — простонал он, — шпион! Рета, ты вообще откуда такая взялась?

— Между прочим, Эрика подозревала меня в том же самом, — буркнула я, чувствуя себя глупо.

Вдобавок у меня и правда начала болеть голова.

— Я не шпион, клянусь, — Детлеф приложил правую руку к сердцу, будто приносил присягу, при этом продолжая спускаться по лестнице. — У нас была авария на аэродроме. Четыре трупа. А я позвоночник сломал. И получил всякие другие травмы, но это уже мелочи на фоне позвоночника. Поскольку это было во время службы, мне предложили пойти в проект. Испытать новые импланты и новый формат взаимодействия с начальством.

— Неужели не было другого выхода?

— А чем этот плох? — не понял он. — Но вообще-то гражданских аналогов нет. Может, через пять лет, когда закончится мой контракт…