Улыбнись, мой ангел - Барбара Фритти

– Скорее, жутко усталая, – мягко поправила ее Дженна.

– Вы очень добры. Стив часто повторяет мне, что его мать без особого труда вырастила пятерых детей. Кроме того, каждый день она готовила обед из четырех блюд, убиралась по дому, штопала одежду и выполняла еще массу всяких дел, на которые нужны просто сверхчеловеческие силы.

– Такому примеру довольно сложно следовать.

– Она очень милая женщина, – заметила Робин, но в голосе ее не чувствовалось особой искренности. Она улыбнулась Дженне слабой улыбкой смертельно уставшей женщины. – Нет, я на самом деле так думаю. Я просто устала от постоянных сравнений с ней. А у вас какая свекровь?

– Совсем не похожа на вашу, слава богу.

– Вам повезло. Ну, в общем-то, вам не очень повезло, конечно, – запуталась Робин окончательно. – Извините, я не знаю, хотите вы говорить о нем или нет… я имею в виду вашего мужа.

– Не хочу, – ответила Дженна. – Не обижайтесь. Мне просто очень неприятно об этом воспоминать.

– Да, конечно, я понимаю.

Когда Робин замолчала, Дженна заметила мужчину, который сидел в полном одиночестве за столиком неподалеку от них и смотрел в их сторону. На нем были джинсы, голубая майка, из-под рукава которой выглядывала татуировка. Он нахмурился, увидев, что она заметила его взгляд, затем резко встал и ушел. Дженне очень не нравились мужчины, пытавшиеся скрыться сразу же после того, как вы встретились с ними взглядом.

– Кто это такой?

– Кто? – переспросила Робин.

– Вон тот мужчина рядом с автоматом с попкорном, в майке.

– О, это Шейн Мюррей. Местный рыбак.

– Я никогда раньше его не видела.

– Он любит одиночество. Редко появляется в многолюдных местах. Мой муж говорит, что он неплохой парень. При такой внешности он уже успел влюбить в себя половину незамужних женщин города. Шейн – самый популярный предмет сплетен по вечерам в понедельник.

– Что вы имеете в виду?

– Вечером в понедельник, когда все собираются за шитьем одеял, – со смехом пояснила Робин. – Все любят о нем поговорить, ну, конечно, кроме тех случаев, когда рядом его бабушка Фиона или сестра Кара. Вы ведь знакомы с Карой, не так ли?

– Да, она сняла для меня дом. Я бы и не подумала, что этот мужчина тоже из семьи Мюрреев.

– Мюрреев здесь очень много. Их всех и не перечислишь. Его брат Майкл владеет ирландским пабом. Патрик уехал отсюда. Ну, кроме того, есть еще Кара и Ди. Ди работает у своего отца Финна – в компании по прокату яхт. – Робин помолчала. – Вам стоит как-нибудь наведаться к нам вечером, когда мы шьем одеяла. Познакомитесь с очень многими людьми, и я уверена, вам там понравится. В этот понедельник все, конечно же, будут говорить о той девушке Энни и о ее ребенке и будут без конца строить догадки о том, кто мог быть его отцом.

Робин снова перевела взгляд на мужа.

Неужели к ней закрались подобные мысли и относительно Стива? Как бы то ни было, некоторая напряженность в их отношениях бросалась в глаза.

– Уверена, что отец ребенка – тоже какой-нибудь юнец, – поспешила заметить Дженна, чтобы успокоить Робин. – Она же ведь такая молоденькая.

– Не думаю, что этим можно утешать себя в случае с доступной девицей не слишком строгих нравов. Сколько раз мой отец изменял матери! – с горечью в голосе добавила Робин. – И я тоже начинаю переживать – мне начинает казаться, что муж мне изменяет. И не то чтобы я думала, что он и есть отец ребенка. Ну, конечно, я так не думаю. Забудьте мою глупую болтовню. Просто между нами последнее время все как-то не очень ладится, – продолжала Робин, которой явно было нужно излить кому-то душу.

– С тех пор, как родился Джонатан, я почти совсем потеряла интерес к… ну… в общем… к сексу. – Робин залилась краской. – Извините. Я даже сама не знаю, зачем я это вам говорю. Вы, наверное, подумали, что я совсем спятила.

– Нет, я ничего подобного не думала, – поспешила разуверить ее Дженна, хотя на самом деле признания Робин несколько обескуражили ее. Ведь они с ней были едва знакомы.

– Я просто настолько устала, что у меня мысли путаются. Несколько дней подряд у меня не было времени даже на то, чтобы почистить зубы, и тут домой заявляется Стив, требует ужина и спрашивает, почему я до сих пор не заплатила по счетам и чем я занималась целый день, кроме как присматривала за детьми. Как будто присматривать за двухлетним малышом – это не настоящий и притом адский труд! Вчера Джонатан забрался в сушку для белья. Он мог бы там задохнуться, и что, я была бы виновата? Иногда мне начинает казаться, что я не создана быть матерью. Я так плохо выполняю материнские обязанности.

– Быть матерью действительно очень тяжело. Ведь до того, как у меня появился собственный ребенок, я и не подозревала, насколько это сложно, утомительно и жутко ответственно. А ведь у меня только один ребенок.

Робин ответила Дженне благодарной улыбкой.

– Вы так добры ко мне. Надеюсь, со временем мы познакомимся ближе. Кимми и Лекси подружились, возможно, мы тоже подружимся.

– Мне бы очень хотелось, – ответила Дженна, чувствуя себя немного виноватой из-за того, что не может быть столь же откровенной с Робин, как та была с ней. Она повернулась к детям, вернувшимся с надувными животными.

– Мама, можно мы поиграем в мячик? – попросила Кимми.

– Можно? – эхом повторила за ней Лекси.

Прежде чем Дженна успела ответить, рядом с их столиком остановилась Кара Линч.

– Привет всем! – поздоровалась она. – Извините, если помешала. Я очень надеялась здесь с тобой встретиться, Дженна. Можно тебя на минутку?

– Мы только что собрались поиграть в мячик.

– Не беспокойтесь, я присмотрю за детьми, – сказала Робин, вставая из-за стола. – За Джонатаном все равно нужен глаз да глаз. Вернетесь, когда освободитесь.

Дженна колебалась. Ей очень не хотелось выпускать Лекси из поля зрения, но в мяч играли за углом.

– Хорошо, но никуда не отходи от Кимми и ее мамы, – предупредила она Лекси.

– Конечно, – пообещала Лекси.

Кара уселась на скамейку, как только Лекси ушла с Куперами.

– Что-то случилось? – спросила Дженна.

– У меня появилась кое-какая новая информация о Розе Литлтон, если тебя это интересует.

– Да, интересует.

– Я говорила с моим боссом, Беном Фаррадеем. Он племянник Розы, и он кое-что рассказал мне об их семье. У Розы было три сестры. Она и ее сестра Марта, старые девы, жили вдвоем в том доме, пока первой не умерла Марта, а потом год спустя – Роза. Две других сестры вышли замуж. Корнелия была матерью Бена. Тельма переехала в Южную Каролину и родила там нескольких детей, и Бену ничего не известно о ее дальнейшей судьбе. Но тебе, я думаю, покажется интересным то, что Роза тоже, как и ты, преподавала игру на фортепьяно. Бен говорит, что его тетя была очень хорошей пианисткой. Каждое воскресенье она играла на церковных службах. Правда, забавно? Ты ведь даешь уроки музыки на таком же инструменте.