Заледеневший - Джеймс Д. Тейбор

Запись остановилась. Это был последний видеофайл.

Халли пристально смотрела на экран своего ноутбука. Что теперь делать? Первое — это понадежнее спрятать чип памяти. Она положила его туда, где он был раньше. Ведь если чип уцелел, находясь столько времени в клавиатуре, значит, это место надежное. После просмотра видеофайлов опустошенное лицо Эмили буквально врезалось в память. Халли казалось, что оно останется там навсегда.

Девушка снова вспомнила те времена, когда подруги только что совершили подъем на Денали и выглядели совсем иначе, нежели сейчас.

Восхождение на гребень Кассена, отходящий от южного склона Денали, словно спинной плавник акулы, является одним из самых трудных альпинистских маршрутов в мире. Еще до рассвета подруги вышли на маршрут в Японском ущелье, угол которого составлял шестьдесят градусов, глубина — тысячу футов, а вертикально расположенная и покрытая льдом стена походила на длинное сверкающее голубое зеркало. Закрепление опорных костылей и крюков для «кошки» было похоже на забивание гвоздей в стеклянные слябы. Пласты льда, которые альпинисты называли «обеденными тарелками», отламывались и крошились вдребезги, стоило ударить по ледяному массиву сверху. Это было одно из самых необычных восхождений в альпинистской биографии Халли. Они бы преодолели каменные склоны ущелья, но тогда перед ними открылось бы наихудшее, что вообще можно представить: гладкие отвесные скалы, покрытые полудюймовым слоем чистого хрупкого льда, который называли верглас.

Преодолев покатую поверхность, подруги остановились на гребне Кассена, на каменистом выступе, расположенном на высоте 13 400 футов. Тут хватало места для установки двух палаток. Они выпили чаю с питательным гелем. Воздух был чистым; слабый ветерок обдувал их лица. В южной стороне девушки видели ледник Кахилтна, извивающийся, подобно огромной белой змее. За ледником сверкали гигантские вершины гор Хантер и Хантингтон, выглядевших, однако, карликовыми в сравнении с Денали, самой высокой горой Северо-Американского континента, вокруг которой простирался один из самых больших горных массивов на Земле.

Подруги двинулись дальше. Через час обычного восхождения перед ними возникло кошмарное препятствие, называемое Ковбойским траверсом. Это была острая, как лезвие ножа, горная гряда, четко ограниченная с двух сторон склонами, уходящими вниз под углом шестьдесят градусов.

Они совершали подъем не в связке, а используя прием скоростного восхождения, при котором двое альпинистов одновременно поднимаются на противоположных концах одной веревки. Халли шла первой, двигаясь по гребню, подобно горной лошади, с хрустом шагая по некрепкому, похожему на сахар, снежному насту. Она знала, что под ним должен быть другой, прочный, слежавшийся слой снега, покрывающего землю. Лавина может возникнуть, когда масса недавно выпавшего снега или неверный шаг кого-либо из альпинистов обрушат, подобно песку, весь недавно выпавший снег со скользкого, как зеркало, склона. Но если ты хочешь добраться до гребня Кассена, то должен идти, постоянно помня об этой опасности.

Поднявшись еще на семьдесят пять футов, Халли сделала этот роковой шаг. Трещина длиной в сто футов расползлась поперек склона, и лавина, увлекая за собой ледяные слябы толщиной в два фута, пошла вниз. Сперва все происходило медленно и даже осторожно, будто во сне. Но уже через три секунды Халли почувствовала себя так, словно очутилась в гигантском сушильном барабане, наполненном кирпичами.

Подтаявший от трения снег замерзал и тут же становился крепким, как бетон. Перевернутая вниз головой, Халли могла лишь пошевелить языком и приподнять одно веко. Она сумела создать небольшое воздушное пространство вокруг лица, сложив перед собой руки в форме чаши. Впервые в жизни девушка абсолютно четко поняла, что ее ждет смерть. Она прикрыла глаза и несколько раз обратилась с молитвой к Господу. Вызвала в памяти образы матери, отца, братьев и Барнарда. Изо всех сил попыталась сдержать слезы. Каждое путешествие сопряжено с риском. Она заранее знала, на что идет. Нечего винить горы.

У Халли уже началась гипоксия и она впала в полубессознательное состояние, когда кто-то сильно ударил ее по подошве ботинка. Спустя короткое время заработала саперная лопата. Она почувствовала, что Эмили трясет ее за ногу, и закричала что было мочи, набрав воздух в легкие и восстанавливая дыхание.

Позже, спустившись с гребня и оглядываясь назад, Халли поняла, что подруга спустилась вниз по диагонали на 150 футов по нетронутому и непрочному насту, покрывавшему склон, чтобы добраться до нее. Вся масса снега, укутывающая склон, могла в любую секунду соскользнуть вниз. Вернее, должна была.

— Нас обеих тут ждала смерть, — сказала Халли, все еще дрожа от холода и страха. — И ты это знаешь.

— Ну а что бы ты сама сделала? — Эмили подала ей еще одну чашку горячего сладкого чая.

Халли представила, как жила бы следующие пятьдесят или шестьдесят лет с осознанием того, что ничего не предприняла.

— То же самое.

— Вот видишь. Выбора-то нет.

И они обе заплакали.

Халли не знала, сколько времени провела в задумчивости, но теперь она должна тщательно обдумать то, что увидела. Кто этот Эмби? Похоже, это ласковое прозвище. Но образованное от имени. От какого? Существует множество мужских имен, начинающихся с этих букв: Амброз, Эймес, Амаль, Амадеус… Ей нужен список личного состава сотрудников станции. У Мерритт, руководящей научными сотрудниками, он вряд ли есть. Но у Грейтера, капитана этого корабля, таковой наверняка имеется.

Если Халли найдет мужчину с этим именем, она, возможно, найдет и убийцу Эмили.

Идя на встречу с Грейтером, Халли надеялась, что тот хотя бы поздоровается. Вместо этого он молча показал на свое запястье:

— Вы опоздали, доктор Лиленд.

— Нет, я не опоздала. — Халли еще помнила подробности их вчерашней встречи и постаралась прийти в точно назначенное время. В доказательство своих слов она кивнула на свои наручные часы: — Ровно полдень.

Грейтер поднял вверх обе руки. На обоих запястьях были часы.

— Мое время — это полярное время, — сказал он. — Вы опоздали на две минуты. Вам следовало сверить свои часы с моими и поставить их по моим.

— Полярное время? — повторила Халли. — Это что-то из рекламного ролика пива.

Она даже не подумала притронуться к своим часам. Зак из той категории людей, которым невозможно угодить. От нее он не дождется ни учтивых поклонов, ни заискиваний. Может, такое поведение грозит ей неприятностями, но она скорее согласится на это, чем станет прогибаться каждый день.

— Хорошо спалось? — спросил Грейтер.

— Шутите, да?

— Это пройдет. А может, и нет. Некоторые так и не могут привыкнуть спать здесь.

— Я понимаю, мы на высоте, но у меня во рту постоянно такой вкус, будто я полоскала горло кислотой. Люди быстро начинают здесь болеть?

— Вряд ли вы уже заболели. Все дело в резкой смене температур. Когда вы вышли из самолета, то из температуры выше шестидесяти градусов попали в условия ниже семидесяти. Глотнули воздуха. Непроизвольно, как если бы вам вдруг пришлось прыгнуть в ледяную воду. Это обычно проходит через несколько дней.