Хранитель для попаданки, или Любовь меж двух миров - Александр Верт

Мне казалось, что Глюквендер добряк, а вот его разозлили и он уже очень строгий злой волшебник, никогда бы не подумала.

Лики не стал ему ничего отвечать, только шагнул куда-то, а потом зал заполнился ровным ярким светом. Я зажмурилась, вернее уткнулась носом в плечо Глюквендера, вспомнила, в каком беспорядке моя одежда, хорошо, что хоть одета.

Меня осторожно поставили на ноги.

– Мы в академии, – спокойно сообщил мне Глюквендер, поправляя платье на моем плече.

Я тут же отшатнулась и стала поправлять одежду, разозлилась и… мое шикарное платье вдруг превратилось в простой синий сарафан, под которым красовалась  белая блузка с коротким рукавом, а утерянный рюкзак возник на плече. Вот так-то лучше, главное – в глаза Глюквендеру не смотреть, потому что было очень стыдно. Я осмотрелась.

Мы были, видимо, в подземелье, потому что никаких окон здесь не было видно, зато сам зал был огромен и пуст, разве что разноцветные письмена из самого центра тянулись в разные стороны, а на одной из стен был маленький балкончик.

– Это зал для какой-то магии? – спросила я.

– Да, – подтвердил Глюквендер. – Повторить все эти письмена не так-то просто, потому задержаться в столице разумней. Сейчас мы дождемся моего наставника и решим, что делать. В любом случае надо как можно быстрее покинуть столицу…

– Из-за короля?

Я обернулась, подавив стыд, но не нашла во взгляде Глюквендера ничего, кроме тревоги за меня, за этот мир и, возможно, за короля.

– Что с ним будет?

– Не знаю, – признался маг. – Он не просто околдован. Он пытался навредить вам, поклявшись хранить, как гостью. Это может стоить жизни, если на Вердерота не перевести эту вину…

– На Вердерота? Почему на него? – удивилась я. Почему-то мне казалось, что этот маг с маленькими злыми глазами не виноват. Вот не виноват и все тут.

– Это он создал заклинание, – вздохнул Глюквендер и предложил мне руку.

В противоположном конце зала открылся портал и оттуда появился Людгарден с сонным Эргатом. Мальчишку явно вытащили из кровати. Он встал, пошел за древним магом, но при этом продолжал спать.

– Ну, что там? – нетерпеливо спросил Глюквендер, кажется, он беспокоился и о маге-злодее тоже.

– Вердерот мертв, – внезапно сообщил Людгарден, а я поняла, что он врет, просто почувствовала это и сама себе не поверила.

– Он был околдован, – продолжил Людгарден. – Попытался побороть колдовство и оно его убило.

А это было правдой, вернее почти правдой. Я буквально увидела перед глазами, как Людгарден появился рядом с магом в тот миг, когда страшное заклинание почти полностью уничтожило его. Оно, как тьма, разрывало его изнутри, но старый магистр остановил его, забрал давнего ученика и унес, спрятал куда-то, потом забрал Эргата и пришел к нам. То ли у меня воображение разыгралось, хотя я им никогда особо не обладала, то ли все это было шепотом мира, что хотел от меня помощи.

– Кто-то другой заставил Вердерота заколдовать Алику и короля? – уточнил Глюквендер.

– Именно так. Я попытался переложить на него вину, но боюсь, ничего не выйдет, – со вздохом сказал Людгарден. – Мне жаль, но Виар Второй нарушил слово, вольно или невольно.

Я поняла, о чем они и перепугалась.

– Подождите, но ведь разве не мне решать, было мне плохо в гостях или нет? – спросила я взволнованно. – Я не злюсь на короля…

– Это решает мир, – сказал Глюквендер и посмотрел внезапно на задумчивого Лики, словно в чем-то его подозревал.

– Что? – испуганно спросил маг. – Я ничего не знал. Разве так просто понять, кто там, что, кого и куда? У Людгардена с ним связь, как у наставника с учеником, а я-то что?

От его слов я не почувствовала ничего: ни лжи, ни правды.

– Увы, но он прав, очень сложно понять, где все начинается. Всегда, – тихо сказал Людгарден, и эта мысль меня внезапно поразила.

Правда, а где все началось и почему? Я вспомнила историю Херганы, как ее знала, и тут меня осенило:

– А почему Хергана вступила в бой с магами межгорья? Вы же сказали, что темные маги и светлые равны в правах. Если она была беременна и хотела этого ребенка, то она не полезла бы в бой. У нее или не было выбора, или она стала безумна задолго до этой трагедии. Почему она сражалась?

Маги посмотрели на меня, странно так, растерянно, будто я спросила что-то ужасное или дикое.

– Дело в том, – начал тихо Глюквендер, – что она успела ограбить королевский дворец. Если бы она согласилась отдать украденное, никакого боя не было бы.

– Хергана была во дворце? – почти испуганно спросила я и вдруг поняла, что связь женщины, похожей на меня, с мужчиной, похожим на моего бывшего мужа, могла быть только похожей на нашу с Дином связь. Неужели Хергана была возлюбленной молодого короля? Или он тогда был принцем? Впрочем, разве это имеет значение?

У меня даже голова закружилась от внезапно открытых параллелей, но Глюквендер тут же схватил меня за руку.

– Она была при дворе не магом короля, а просто благородной дамой. Ее супруг был одним из близких друзей нынешнего короля, но потом, как оказалось, эти двое просто хотели украсть одну из важнейших ценностей межгорья – сердце мира.

– Почему вы мне это все не рассказали? – поразилась я.

– Это уже не имеет значения, – пожал плечами Глюквендер. – Артефакт вернулся во дворец и единственное, что нам угрожает – это проклятие Херганы.

– Что если это был ребенок короля? – почти беззвучно прошептала я, надеясь, что Глюквендер прочтет это по моим губам. Говорить то же самое остальным мне совсем не хотелось.

Он прочел. Я это поняла по внезапно округлившимся глазам.

– Никогда не знаешь, что важно, – вмешался Людгарден, – но Алика, пойми, мы не хотели тебя обманывать, просто не думали, что это важно. Я например даже не знал, что именно тебе рассказал Глюквендер.

– Даже я не знал, – зевая, ответил Эргат.

Глюквендер же ошарашенно молчал, хмурясь, кажется, ему моя мысль тоже теперь не давала покоя, а я точно знала, что с этим проклятием и этой историей все куда сложнее, если этот мир хоть немного похож на мой родной.

Лекс

Я никогда не питал к Вердероту особых чувств, и неприязни не испытывал, скорее он меня раздражал, но узнавать, что его нет, было очень неприятно. Мы с ним всегда спорили, дрались. Он таскал меня за ухо и отбирал артефакты, но он был почти как брат, да и очень походил на кузена Лексара – Витора, такой же вредный и упрямый. Я был готов охотно повесить на него злодейство и сказать, что, такой вот он не хороший, но все же смерти я ему не желал. По башке настучать за колдовство в сторону Алики – это да, этого хотелось, а знать, что он еще и невиновен, было горько. Теперь уж точно надо найти того, кто во всем виноват и оторвать ему голову, а еще желательно как-то спасти короля, знать бы еще, как убедить мир в том, что он ни в чем не виновен.