Казаки. История «вольных людей» от Запорожской Сечи до коммунистической России - Уильям Крессон

Киева (у Белой Церкви и Умани). Их потери в боях и мелких стычках достигли 5 тыс. человек.

Пока запорожцы и их союзники из числа казаков таким образом теряли последнюю возможность спасти вольности Украины, основной части отборных татарских войск под командованием самого хана удалось пробиться в глубь страны до Харькова. Ужасы тех вторжений напоминали то, что творили татарские орды Батыя. После этого многие территории заколебались в своей верности Петру. Главным итогом той кампании стал захват и уничтожение ханом в районе реки Самары[92] русской верфи и недостроенной флотилии, на которой царь планировал спуститься вниз по реке Днепр и перенести войну на территорию турецких владений. Возможно, это стало и одной из причин неудачного исхода знаменитого Прутского похода, который царь начал по просьбе господарей христианских провинций Молдавии и Валахии.

События того необычного крестового похода, самого критического момента в царствовании Петра I, не относятся к рассматриваемому в данной книге предмету. Достаточно отметить, что плохо подготовленная экспедиция всего за несколько недель не только лишила Петра славы сокрушителя непобедимых армий шведского короля Карла, но и на какое-то время полностью поставила его в зависимость от милости своего турецкого врага. И если бы не обаяние и дипломатический такт его новой супруги императрицы Екатерины и не неожиданное милосердие, проявленное турецким визирем, то царь Петр, уже не «великий», возможно, закончил бы свое правление пленником в Константинополе[93].

Потратив почти все деньги из своей казны, потеряв дорогой ценой завоеванную репутацию, подписав унизительный договор, император всея Руси[94], наконец, смог вернуться на свои земли, несмотря на неистовые протесты шведского короля.

Согласно условиям подписанного перемирия, которым закончились переговоры, русские возвращали туркам крепость Азов, срывали крепости Таганрог, Богородицк на притоке Днепра Самаре и Каменный Затон. В том же документе они обещали не нарушать «вольности» казачества Польши или той части казаков, что находилась под защитой крымского хана. Но всеми этими преимуществами запорожцам пришлось пользоваться очень недолго. Условия Прутского договора, официально оформившего договоренности, достигнутые между царем, крымским ханом и Османской империей, определяли гораздо менее выгодный мир для вольного казачества. Россия сохранила за собой Киев, а также все крепости и укрепления в лежащих к югу от него приграничных провинциях, вплоть до реки Самары (притока Днепра). Вольным казакам были выделены территории без четко обозначенных границ, которые должны были стать буфером между южными землями царя, турецкими владениями на северном берегу Черного моря и Крымским ханством (вассалом Турции). В последней статье больно ущемлялось чувство национального достоинства братства. Здесь царь с одной стороны и хан с султаном с другой брались сурово подавлять и наказывать любую попытку запорожцев вторгаться за границы назначенной им территории. Это ставило крест на мечтах Орлика о независимом казачьем государстве, а также на какое-то время означало конец дальнейшей военной деятельности, за которую ратовала часть его буйных сторонников.

Несмотря на то что запорожцы добровольно искали скорее защиты, чем союза с турками и татарами и поэтому не могли надеяться на особые благодеяния со стороны своих традиционных врагов, они тем не менее были в высшей степени задеты тем, как с ними обошлись. Не меньшим поводом для недовольства послужила та готовность, с которой Орлик встречал каждое новое требование турок. Для того чтобы сохранить благосклонность Порты, гетман даже согласился на то, что казаки лишались своей артиллерии. Раздражение вызывали и постоянные смотры и муштра, насаждаемые среди казаков, чтобы повысить их дисциплину на манер турецких янычар, что рассматривалось как нарушение их традиционных «воинских прав». Несмотря на то что члены свободного товарищества вскоре устали от дисциплины и субординации, одновременно опасаясь присоединиться к своим братьям в России, при жизни Петра I эта ситуация сохранилась. И только в 1732 г. произошли события, заставившие Россию изменить политику по отношению к казачеству. После смерти в 1733 г. короля Августа II, которому русский царь вернул польскую корону в 1709 г. после Полтавской битвы, польская республика сползла в обычное для нее состояние анархии, чем всегда сопровождались выборы нового кандидата на освободившийся престол. Русские войска вскоре (в 1736 г.) навязали полякам на трон следующего короля, сына Августа II (изгнав французского ставленника Станислава Лещинского). Не согласившись с таким актом откровенного давления, часть польской знати и крестьян решила вновь обратиться за помощью и военным вмешательством к татарам и казакам.

Учитывая возможность нового вторжения, министры императрицы Анны Иоанновны (племянницы Петра I, правила в 1730–1740 гг.) оказались более готовыми начать переговоры с запорожцами, чем их предшественники. В лагерь запорожцев прибыл русский военный посол со всеми полномочиями, который был представлен кошевому атаману и всем куренным. «Вольных товарищей» не только приглашали вернуться под крыло своего старого патрона, предлагали снова отстроить на территории России Сечь (Сечь Новую), но и давали на строительство и оборудование нового лагеря ниже днепровских порогов большие средства.

Для того чтобы не дать этим переговорам увенчаться успехом, султан направил к запорожцам из Константинополя своих посланников с еще более богатыми дарами, чем те, что предлагали дипломаты русской миссии. Однако казачьи вожди с презрением отвергли турецкие посулы и заявили о своей приверженности православной церкви и русскому делу, заставили турецкого пашу вернуться в Константинополь ни с чем. Однако благородство того достойного поступка было омрачено недостойным инцидентом, помешавшим считать его возрождением духа патриотизма. Вплоть до границ турецких территорий посланника султана тайно сопровождала группа запорожцев, которая остановила его и отобрала все обещанные подарки, а затем отвезла их в Сечь в качестве трофеев. Не признаваясь в совершении этого поступка, приводя в свое оправдание массу доводов, запорожцы тем не менее решили, что полученное добро следует отнести к «честной добыче» и поделить должным образом среди всей компании.

С целью немедленно доказать свою ревностную приверженность союзу с Россией, возобновленному теперь уже безвозвратно, был сразу же совершен набег на несчастные польские приграничные территории. Пролитые в том рейде реки крови заставили русских вспомнить о том, как опасно было давать запорожцам слишком много воли. Правительство немедленно приняло меры по ограничению пресловутых «вольностей» Сечи. Так, впервые запорожцев вынудили принять контроль русского офицера, ставка которого будет располагаться в самом сердце их территории, а предоставленными им землями на территории Украины станет управлять совет из числа трех русских представителей и трех казаков.

Из предыдущих глав ясно видно, что старое предназначение Сечи — служить приграничной крепостью для защиты поселений на Украине от набегов татар — к этому времени было полностью утрачено. С течением времени запорожцы превратились в не что иное, как в организованную банду приграничных грабителей, стремившихся лишь к тому, чтобы получить