Попроси меня остаться - Кейт Хьюит

– Ты была красавицей и тогда, – прошептал Рафаэль, гладя ее грудь. – А сейчас, когда носишь моего ребенка, ты просто прекрасна.

– Это благодаря тебе я ощущаю себя красивой, – отозвалась Аллегра.

Рафаэль поцеловал ее и, снова взяв на руки, положил на кровать. Снял с себя остатки одежды, и Аллегра едва не ахнула, глядя на его сильное тело. Конечно, она не в первый раз видела его обнаженным, но зрелище по-прежнему завораживало. Он лег рядом и обнял ее, и Аллегра поняла, почему сопротивлялась близости. Слишком огромна была волна захлестнувших ее эмоций, и нужно было сохранять трезвую голову, чтобы не утонуть. Она повторяла себе снова и снова, что для Рафаэля секс вовсе не несет какого-то особого значения, но, ощущая его ласки, подумала, что все же это не так – слишком много он отдавал ей.

Когда он овладел ею, Аллегра вскрикнула от полноты ощущений, и Рафаэль, подняв голову, спросил:

– Я не причинил тебе боли?

Обхватив его ногами, Аллегра сказала:

– О, я в порядке…

Однако она быстро забыла о том, что хотела сказать, когда они возобновили движение. Аллегре казалось, что она тянется за чем-то недосягаемым… но вот оно уже у нее в руках, и Рафаэль, прижавшись губами к ее шее, шептал что-то… Как можно быть настолько близким кому-то и не влюбиться, подумала Аллегра.

Рафаэль перекатился на спину, и волна холодного воздуха отрезвила горячую голову. Аллегра лежала, боясь пошевелиться, вспоминая похожий момент несколько месяцев назад. Рафаэль попросит ее уйти? Оставит ее одну? Но он обнял ее, положив руку ей на плечи, притянув к себе. Аллегра вздохнула. Все будет хорошо. Медленными движениями он принялся гладить ее живот и, чувствуя, как малыш снова задвигался, рассмеялся.

– Что-то, наверное, его разбудило, – улыбаясь, сказал Рафаэль.

– Да, наверное, – согласилась Аллегра, кладя руку ему на грудь.

Во сне он чувствовал запах крови, ощущал ее резкий металлический привкус… Тогда он не узнал его, войдя в комнату и робко позвав отца, – был еще ребенком, хотя ему уже исполнилось шестнадцать. Первое, что бросилось в глаза, – руки отца, свисающие со стола. Потом – капли крови, похожие на пролитые чернила. Разве чернила до сих пор используются, промелькнуло тогда в мозгу, да еще и такие ярко-красные… но тут взгляд упал на лицо отца. Раздался крик – это кричала мать, оказавшаяся позади, прижимая руки к побелевшему лицу…

– Рафаэль! Рафаэль!

Он проснулся, все еще слыша крик матери, и увидел бледное лицо, но это была Аллегра, очевидно напуганная.

– Рафаэль, – прошептала она, и он стряхнул ее руку, тут же возненавидев себя.

Встав с кровати, он прошел в ванную, захлопнув дверь. Этот сон не возвращался уже давно – лет, может, десять. Рафаэль запретил себе вспоминать тот момент, зная, что, стоит только начать, пути назад не будет. Но, глядя на отражение собственного бледного лица в зеркале, понял, что тем не менее продолжал помнить. Воспоминания эти жили в подсознании, разрушая все светлое. Аллегра не знает, почему отец оставил ее одну. Рафаэль знал, как это бывает. У него был свой ответ на этот же вопрос: «Потому что отец не любил меня, ведь я не смог остановить его, спасти. Это моя вина». Он видел, как угасали мать и сестра, не сумев победить свои ночные кошмары. Ужасные воспоминания отнимали у них жизненные силы, оставив лишь оболочку… а потом пустоту. Но этот сон – почему он вернулся именно сейчас?

Рафаэль медленно поднял голову и посмотрел на свое отражение в зеркале. Это все Аллегра. Их ночь была прекрасной, но она пробудила в нем частички души, которые еще хранили способность помнить, чувствовать и бояться, которые он постоянно держал под контролем, напоминая себе о справедливости и ярости. Но вчера он позабыл обо всем этом – и вот результат. Снова сны, которые он не может вынести, воспоминания, которые подавлялись раньше жестоко и беспощадно. Слабость. Пора возвращаться к прежнему привычному состоянию – держать дистанцию. Так удобнее и безопаснее. Так старые шрамы ничто не потревожит. И так он не причинит боли Аллегре. Пора перестать думать о ней так много. Отныне его единственной заботой должно стать то, как снова обрести контроль над воспоминаниями.

Аллегра проснулась наутро, жмурясь от яркого солнечного света, льющегося в окна. Тело ее ныло, но боль эта была приятной. На миг она снова почувствовала удовольствие, разделенное ночью с Рафаэлем. Но тут она окончательно стряхнула с себя сон и вспомнила все – его кошмар, то, как он ушел в ванную, закрыв дверь. Повернувшись, Аллегра увидела, что покрывало ровно натянуто на его половине кровати, точно он и не ложился.

Медленно встав с кровати, она задумалась: как себя вести? Отстраниться и сделать вид, что ничего не произошло, или выпытывать у Рафаэля, что случилось? Сняв с крючка махровый халат, Аллегра собрала одежду и на цыпочках прошла в свою комнату. Внизу в кухне хлопотала Мария, что-то напевая, Сальваторе насвистывал ей в тон. Рафаэля нигде не было видно.

В своей комнате Аллегра приняла душ и оделась, и все это время мысли ее лихорадочно метались. Сделав глубокий вдох, она отправилась на поиски. Конечно же Рафаэль сидел в своем кабинете перед компьютером – брови нахмурены, на шее висят наушники. Аллегра постояла немного в дверях, чувствуя, как ее сердце сжимается от сострадания. Если бы только она могла войти в комнату как ни в чем не бывало и сесть к нему на колени, поцеловать в губы! Это казалось таким естественным. Однако же она лишь стояла, размышляла и ждала.

– У тебя была телеконференция? – спросила наконец Аллегра, чувствуя, каким высоким и напряженным прозвучал ее голос.

Рафаэль мельком взглянул на нее и снова отвел глаза.

– Да.

– У тебя получается вести все дела отсюда?

За последние недели Рафаэлю пришлось отлучиться в Палермо лишь несколько раз.

– Вскоре мне придется уезжать чаще. – Рафаэль вновь повернулся к компьютеру, словно давая понять, что разговор окончен. – В Палермо, Рим и Милан.

– Я могла бы поехать с тобой, – как можно более непринужденно произнесла девушка. – С радостью, если честно. – Она вздохнула, когда Рафаэль не ответил, и сказала: – Послушай, вчера…

Не отводя глаз от экрана, Рафаэль произнес:

– Давай не будем об этом.

– Не будем? – с болью переспросила Аллегра. – Для тебя это… не важно?

– Ты знаешь ответ.

– Не уверена.

Тут Рафаэль все же поднял глаза от компьютера, но Аллегра пожалела об этом, увидев его жесткий, непроницаемый взгляд.

– Прошлой ночью нам обоим было хорошо, Аллегра. Это единственное, что имеет значение. Давай остановимся на этом.

– Рафаэль. – Аллегра сделала глубокий вдох, точно перед прыжком в воду. – А как же насчет всего того, о чем мы говорили? Как же твой сон?

При этих словах лицо Рафаэля исказилось, и она пожалела, что вообще упомянула сон.