Учитель под прикрытием. - Галина Львовна Романова

идут к ним на обед. Полудницы и ундины опять же. Лесовики. Все они владеют природной магией, подавляющей волю, и надо уметь ей противостоять. И не только противостоять, но и самому уметь командовать.

- Кхм-кхм… прекрасная погода, не правда ли? Лягушки сегодня на редкость хорошо выглядят. Должно быть, к пирогам с вишней!

Еще один способ развеять чары – это брякнуть что-нибудь невпопад. Да еще и попытаться навязать дискуссию, задавая вопросы.

- Кстати, как пройти на полвторого? Понимаете, мои подковы разболтались, надо бы заново покрасить. Тут поблизости лавки старьевщика не видели?

Мэтресса Кит сбилась с речитатива и, покачнувшись, с трудом восстановила равновесие.

- А… вы кто?

- Не видно? – я слегка растерялся. Понимаю, что прорицатели не пользуются своим даром в быту – самое большее, могут предсказать погоду на завтра. Но чтобы в двух шагах не узнать человека? – Вообще-то, это я.

Она спрыгнула на пол, взмахом руки развеяла дым и властно оглянулась по сторонам, проверяя, как ведут себя студенты.

- Что вам угодно?

- Я по делу. Нужна ваша помощь.

Женщина испустила глубокий вздох.

- Держим напряжение. Ловим нити. Кто поймал – удерживаем до моего возвращения, - приказала она, после чего протиснулась между сидящими и поманила меня за собой.

Мы вошли в тесную комнатку, заставленную старой мебелью так тесно и бессистемно, словно сюда, как в кладовую, таскали все, что не пригодилось в других аудиториях. Или наоборот, пригодится позже. На всех горизонтальных поверхностях лежал либо толстый слой пыли, либо какие-то папки, свитки, книги и свертки, порой громоздясь чуть ли не до потолка. Единственное окно было без шторы, но стекло не протирали, видимо, с тех пор, как его вставили. Мэтресса Кит присела на низкий подоконник, небрежно смахнув на пол стопку каких-то брошюр.

- Я знала, что мне сегодня не дадут нормально вести занятия, - со вздохом сообщила она. – Что у вас за дело?

- Вот, - я протянул ей листок, на котором было начертано два слова «Учебный план». Мэтресса Кит аж вздрогнула:

- Как и вы тоже?

- Что значит «тоже»?

- Да вы все ко мне приходите в начале учебного года с одним и тем же вопросом – когда что планировать! Молодые преподаватели совсем думать разучились!

- А я не просто молодой, я еще и неопытный преподаватель. И вообще никакой я не преподаватель. Я тут… временно исполняющий обязанности. И мне надо знать, когда и чьи конкретно обязанности мне придется исполнять. И как долго. Это вы можете предсказать?

Прорицательница посмотрела на листок, потом на меня, потом снова на листок. Я ждал.

- Попробую. Только подождите окончания занятия, - она прислушалась к тишине за стеной. – Это недолго.

После чего выскользнула из комнатки так ловко, словно у нее не было костей. Из-за тонкой стенки почти сразу послышался ее негромкий голос. Она начитывала какое-то заклинание. Слов было не разобрать.

Ждать пришлось недолго. Минут через десять сеанс завершился, мэтресса приступила к опросу. Потом послышались шаги, голоса, легкий шум – занятие завершилось, и будущие прорицатели направились к выходу.

- Идите сюда, коллега!

В аудитории дым стоял коромыслом. На полу тут и там остались следы начертанных мелками и жжеными костями знаков, частично затертые ногами, валялись перья и сухие листики. Жаровня стояла на прежнем месте, и прорицательница сыпала на угли какую-то растительную труху из мешочка на поясе.

- Вам точный прогноз или приблизительный? – деловым тоном осведомилась она, наклоняясь и подбирая валявшееся поблизости перо.

- На ближайшие месяц-другой можно точный, а там… как получится, - я не был уверен, что останусь в Колледже до конца учебного года.

- Значит, приблизительный. Подайте мне вон ту бумажку… Да-да, у вас под ногой! И посмотрите, что там валяется в углу?

- Носовой платок! С монограммой!

- Давайте сюда, - мэтресса обнюхала его со всех сторон, чем-то напомнив охотничью собаку. – Хм… ладно. Поговорю с ним, когда вернется, - неопределенно обронила она, засовывая платок за пояс. – Ладно, сейчас постараюсь что-нибудь сделать. Приготовьтесь записывать. Два раза повторять ничего не буду!

Я сел на пол, пристроил на колене листок, снял с пояса чернильницу. Мэтресса взгромоздилась на жаровню, расставив ноги, и слегка помахала юбкой над углями, чтобы создать ветер. Словно только того и ждал, дым повалил сильнее. Даже я ощутил сладковатый запах дурман-травы и почему-то лесных ягод.

- Дайте…

- Что?

- Что-нибудь ваше! Булавку, нож, платок, прядь волос… что-то, что соприкасалось с вами и что не жалко!

Недолго думая, я протянул ей острием вперед свой ритуальный кинжал – его кончик совсем недавно касался моей кожи. Верина лишь слабо кивнула и бросила кинжал на угли. Тряпица или прядь волос непременно бы сгорели, но зачарованному металлу ничего не сделается.

Дым после этого повалил такой густой, что закашлялся даже я. Прорицательница провыла несколько тягучих нот – те же самые «муа-о-ао-омму-ма» - и вдруг заговорила каким-то чужим неживым голосом:

- Отработка приемов южной школы фехтования – да. Жизненный цикл лоскотух – да. Жизненный цикл волкодлаков – да. Свойства крапивы – да. Определение степени активности кладбищ…

Это еще что такое? Неужели… темы занятий? Но почему такой разброс? Две темы изучают на нежитеведении, одна – для боевых магов и ведьмаков, крапива – это либо алхимики, либо…

- Рунная магия – да, - продолжала вещать прорицательница. – Заговоры против лихоманок – нет. Охота на навь – да. Приворотные зелья – нет… Нет! Нет! Любовная магия – нет! Нет! Девочка, нет! Магия крови! Нет! Девочка не виновата! Нет… Не ходи! Не подходи! Остановись! Нельзя! Запретная тема! Нельзя! Девочка…

Перо выпало у меня из руки. Раскачиваясь с риском потерять равновесие, Верина Кит размахивала руками, словно отбиваясь от чего-то невидимого и продолжала выкрикивать.

- Солярные символы – да! Похоронные обряды – да! Молитва – нет! Нет! Уходи! Нет! Огонь! Пожар! Смерть…

Я вскочил. В ту же минуту, потеряв равновесие, прорицательница рухнула на пол вместе с жаровней. Горящие угли рассыпались в разные стороны. Несколько угольков попали на платье и волосы женщины. Подол ее задымился.

Отбросив бумагу и чернильницу, кинулся на помощь. Где руками, где сорванной с плеч накидкой сбил пламя. К тому времени, как пожар удалось остановить, аудитория была вся в