Один за всех, и стая за одного - Елена Малиновская

На Норберга, а не на виера Алисандра. Я мысленно повторила это и с любопытством покосилась на последнего, который стоял посреди комнаты с такой кислой физиономией, будто вообще не понимал, что тут забыл.

— Простите, хозяин, — негромко прошелестел голос Хольгон.

Я не отводила глаз от Алисандра, поэтому увидела, как тот скривился еще сильнее, покоробленный таким обращением к своему сыну. Но почти сразу придал своему лицу привычное горделиво-насмешливое выражение и внушительно кашлянул, словно напоминал о своем присутствии.

— Простите, виер Алисандр, — тут же исправилась Хольгон и наклонила голову еще ниже, видимо, осознав свой промах. — Я проверила ворота замка. Никто не видел, как Айша уходила.

— Это ничего не значит! — раздраженно фыркнул виер Алисандр. — Она могла воспользоваться каким-либо из ходов…

— Она не оборотень, — негромко произнес Фелан. — То бишь не смогла бы обойти защитные чары.

— К чему гадать? — опять позволил себе замечание Вентор. — Воспользуемся поисковым заклинанием. Оно точно покажет, где находится Айша.

— Не все так просто, — ответил Норберг. — Тебе прекрасно известно, что если Айша в замке, то заклинание просто не сработает. Здесь слишком много ее запаха.

— Но мы хотя бы не будем теряться в догадках, — настойчиво повторил свое предложение Вентор.

И опять Норберг с Феланом многозначительно переглянулись, после чего воцарилась продолжительная пауза.

— Право слово, не понимаю, почему вы так беспокоитесь об этой девчонке, — завел старую песнь виер Алисандр, воспользовавшись минутной заминкой сыновей. — Даже если ее похитили — то что из этого?

— Ее жизнью могут шантажировать нас, — почти не разжимая губ, обронил Норберг.

— Не могут, — спокойно возразил виер Алисандр, и мороз продрал меня по коже от его холодной и страшной улыбки.

Что значит — не могут? Я недоуменно нахмурилась было, силясь разгадать потаенный смысл слов главы рода, но почти сразу беззвучно ахнула. О небо, он говорит о том, что ему плевать на жизнь Айши! Но почему? Она все-таки его дочь!

— Отец…

Я не была уверена, что действительно услышала это слово. И уж тем более не понимала, кто из сыновей виера Алисандра произнес его. Они оба как по команде вскинули головы, отвлекшись от своего безмолвного диалога, и посмотрели на седовласого мужчину.

— Никто не сможет шантажировать меня жизнью Айши, — медленно, чуть ли не по слогам, повторил виер Алисандр, словно вколачивая каждое слово в звенящий от напряжения воздух. — Никто, слышите? Мне плевать на эту девчонку. Я слишком устал от ее выходок. Она бесполезна. Более того, ее существование угрожает роду. И вчера я уже говорил об этом. Не-оборотень в нашем семействе… Позор! — И он сгоряча сплюнул на пол, чуть слышно добавив: — Будет лучше, если она исчезнет навсегда.

Я с такой силой сжала кулаки, что у меня побелели костяшки. С тревогой и волнением уставилась на Фелана и Норберга, ожидая их реакции на столь жестокие слова.

Да, у меня не было особых причин любить Айшу. И все-таки услышанное никак не укладывалось в голове. Неужели виер Алисандр готов так просто и легко отказаться от дочери? Немыслимо!

— И все-таки мы должны выяснить судьбу Айши, — после короткой паузы веско сказал Норберг. — Если она просто сбежала — это одно. Но если враг уже хозяйничает в стенах нашего замка — то это совсем другое. Тогда получается, что никто из нас не может быть спокоен.

— Делай, что сочтешь нужным, — ледяным тоном обронил виер Алисандр, по какой-то причине не испытав восторга от решения сына.

После чего неторопливо повернулся и прошествовал к выходу из комнаты.

— И не беспокойте меня до вечера, — обронил он на самом пороге, не удосужившись даже обернуться. — Ночью я собираюсь на охоту. Хочу отдохнуть перед ней.

И опять в глазах Норберга зажегся отчетливый огонек неудовольствия. Его губы дрогнули, словно в немом вопросе. Но он ничего не сказал.

Мгновение, другое — и виер Алисандр ушел. За ним тенью скользнул Винлан. Хольгон, немного поколебавшись, тоже последовала к дверям, прежде еще раз поклонившись.

— Марика, — не глядя на меня, обронил Фелан. — Иди. Хольгон проводит тебя. И никуда…

— Пусть останется, — вдруг оборвал его Норберг.

Фелан споткнулся на полуслове и удивленно уставился на брата. По изумленному выражению на его лице было понятно, что такое решение стало для него полнейшей неожиданностью.

— Пусть останется, — с нажимом повторил Норберг. — В некотором смысле она последней общалась с Айшей. Ее присутствие может облегчить ритуал.

— Да, но Вентор тоже присутствовал при том разговоре, — неожиданно заупрямился Фелан. — Все, что видела или слышала Марика, видел и слышал он. И я не понимаю…

— Вентор один из нас, — оборвал его Норберг. — Тоже оборотень. Из-за этого мое восприятие может искажаться. Мне будет легче взять след с Марики.

По всей видимости, Фелану не понравилась идея брата. Он вскочил с подлокотника и с вызовом задрал подбородок, хмуро глядя на брата.

— Остынь, — чуть мягче проговорил Норберг. — Не укушу я ее. Полагаю, я вообще справлюсь без участия Марики. Но мне будет спокойнее, если она останется в комнате. В случае чего я смогу обратиться к ее воспоминаниям.

А вот теперь и я заволновалась. Если честно, я бы не желала, чтобы Норберг лазил в моих воспоминаниях. Мало ли что он там увидит. Хотя бы мой разговор с Вентором и обещание помощи с его стороны. Да, Вентор поставил на мои мысли ментальный блок, должный сделать так, чтобы наш разговор не стал достоянием общественности. Но при этом предупредил, что эти меры, скорее всего, не помогут, если у Норберга или Фелана возникнут серьезные подозрения и они решат просканировать меня, поскольку блок слишком слабый, а сильнее он ставить опасается, так как тогда его чары обязательно почувствуют другие. Поэтому стоит соблюдать осторожность и не высовываться.

Я умоляюще посмотрела на Вентора, но тот словно не заметил этого. Его отсутствующий взгляд опять был устремлен в окно, а на губах блуждала легкая мечтательная улыбка. Такое чувство, будто он думами очень далеко сейчас отсюда.

— Ну хорошо, — наконец, процедил Фелан. — Пусть остается.

И глянул на меня так свирепо, будто я успела чем-то провиниться перед ним.

Норберг улыбнулся одними уголками рта. Довольно потянулся и встал.

Я настороженно следила за его движениями, в которых вдруг проснулась ленивая грация смертельно опасного хищника. Даже не скажешь, что меньше суток назад он умирал, лежа на мокрой от собственной крови земле. И я прижималась к теплой шкуре волка, с замиранием сердца прислушиваясь к его слабому дыханию, каждый вздох которого мог стать последним.

Глаза Норберга призрачно засветились алым, будто из них на мгновение выглянул волк. Зрачки вертикально вытянулись, и он резко втянул в себя воздух, словно брал след.