Легенда о розе. Цена предательства - Ольга Рузанова

от былой теплоты не осталось и следа.

Как у него это получается?

Взять и вычеркнуть человека из жизни, словно его там и не было никогда.

Почему я так не могу? Почему, каждый раз, глядя на него, в груди проворачивается нож.

- Что случилось? – спрашиваю, надеясь, что мое лицо так же невозмутимо, как и голос.

- Здесь они, на балконе, - игнорируя мой вопрос, говорит Алекс кому-то в трубку.

Скользнув по нам ничего не выражающим взглядом, Грозовой заходит обратно и прикрывает за собой дверь. С ее стуком из меня словно стержень вынимают. Обхватив себя руками, роняю голову на грудь.

«Только секс. Ничего больше» - отдаются эхом его слова.

- Ириш, - раздается совсем рядом голос Марка, а следом плечи обнимают его руки, - я не знаю, как сказать…

- Что?

- Ты мне дорога, - после недолгой паузы выдает парень, - я о тебе никогда не забывал.

Я слушаю молча, слабо улыбаясь, смотрю через его плечо в сад на фонтан с подсветкой.

- Я же, правда, на тебе жениться хотел…

- Упаси Боже, - смеюсь тихо.

При всем желании не смогу представить Марка в качестве мужа. Игрок, кутила, бабник – идеальные качества для семьянина.

- Зря ты так, - качает он головой, - я любил…

- Ой, не начинай!

- У меня до сих пор все твои подарки хранятся, все наши совместные фото…

- Не ври.

- Не веришь? – изумляется он.

- Не верю! Ты даже не помнишь, что именно я тебе дарила, - заявляю уверенно.

А дарила я много. Не жалея дядиных денег, спускала на Кляйса немалые суммы.

- Часы, золотой браслет… эмм… ремень из крокодильей кожи, темно-зеленый, помнишь?

- Помню…

- Был еще парфюм…

- И сумка…

- И черная кожаная сумка с серебряной пряжкой, - договаривает он.

Сказать, что я удивлена – ничего не сказать. Кляйс не помнит наш первый поцелуй, но отлично помнит все, что я ему дарила.

- И что, все это до сих пор у тебя?

- Конечно! Хочешь, покажу?

- Покажешь? Как?

- Поедем ко мне, - говорит он просто, - я тебе и фотографии наши покажу.

- Нет, - мотаю головой, - как-нибудь в другой раз.

- Почему? – обвивает мою талию руками и рывком притягивает к себе, - Ты взрослая женщина, можешь сама решать, куда и с кем тебе поехать.

Я бы съездила из любопытства. До жути интересно посмотреть, как он живет, но тут он прав, о каждом своем шаге я должна отчитываться.

- Ирма, - окликает меня голос Митрича.

Выглядывая через приоткрытое окно на балкон, недовольно хмурится.

- Что? – упираюсь ладонями в грудь Марка и вынуждаю его снять с меня свои руки.

- На улицу, быстро! Фейерверк начинается.

Держась за руки, как влюбленные, мы бежим через гостиную, спускаемся на первый уровень и выбегаем на улицу как раз в тот момент гремит первый залп.

Небо озаряется яркой вспышкой, а затем она разлетается, образуя шар, похожий на цветок белого одуванчика.

Захватывающее дух зрелище.

Гости, задрав головы, все, как одни восторженно ахают. Наш мэр никогда не скупится на фейерверки, ни на городских праздниках, ни на домашних.

После салюта и файер-шоу гости начинают разъезжаться.

- Наконец-то, - шепчет дядя себе под нос, - думал, не доживу…

Закусив губы изнутри, пытаюсь спрятать улыбку, чтобы не выдать ни моей, ни дядиной радости от завершения торжества. Хотя, по правде говоря, в этот раз оно было не таким скучным, как в последние годы.

- Ирма, - обращается ко мне крестный, - поехали.

- А Марк?

- Вадик отвезет.

Оглядываюсь через плечо на Кляйса и озвучиваю идею.

- Может, мы вместе поедем? Довезем его до дома, все равно в одну сторону…

- Хочешь, чтобы мы его, как наследного принца, четырьмя машинами домой сопровождали?

- Зачем четырьмя? Одной.

- Нет, Ирма! – вступает дядя, - быстро в машину!

- Ну, какая разница? – по привычке упрямлюсь, - если боишься, дай нам два экипажа, а сами с крестным езжайте с… Алексом.

Дядя злится, и я вижу, что он сейчас сорвется, но в последний момент словно переключается. Сдержанно выдохнув, даже выдавливает из себя улыбку.

Пытаясь найти причину такой метаморфозы, оглядываюсь и вижу стоящих на крыльце особняка Шумовых. Валентин делает вид, что общается со знакомым, а Антон в открытую на нас пялится и, кажется, даже подслушивает разговор.

- Значит так, - приглушенным голосом говорит дядя, - выезжаем вместе, потом мы с Колей домой, а вы довозите Крысеныша и догоняете нас.

Называя так Марка, даже не заботится, что тот его прекрасно слышит. Слышит, но молчит в тряпочку, потому что понимает, что дядя сейчас единственная его надежда на нормальную жизнь.

В итоге, я оказываюсь в джипе с Кляйсом, Мишей и Алексом. Расправив платье на коленях, сажусь так, чтобы Марка не касаться. Или я себя накручиваю, или атмосфера в салоне нагнетается с каждой минутой.

Никто не ругается и даже не смотрит друг на друга, а воздух становится таким тяжелым и спертым, что дышать приходится с усилием.

- Зайдешь ко мне? - прерывая тишину, шепотом спрашивает Марк.

Метнувшись взглядом к крепкому затылку на переднем сидении, зябко потираю ладони. Мне холодно, словно в салоне включен кондиционер, а не печка.

- Нет. Не в этот раз.

- На пять минут, Ириш. Я тебе кое-что показать хочу.

Машина дяди и его сопровождение уже свернули в сторону выезда из города, но это не значит, что я могу не торопиться домой.

Оглаживая мое бедро незаметно для других, Кляйс поглядывает с затаенной улыбкой. Я пытаюсь увести ногу, но чем сильнее я сопротивляюсь, тем упорнее он ко мне пристает.

- Слушай, командир, - положив руку на подголовник Алекса, вдруг произносит он, - мы с Иришкой на пять минуток ко мне заскочим, подождешь у подъезда?

- Марк… - выдыхаю ошарашенно.

Поднимаю глаза к зеркалу заднего вида и встречаюсь взглядом с Алексом. Он все такой же – внимательный, но холодный.

Похоже, ему действительно все равно.

Глава 24.

Глава 24.

- Сначала я осмотрю территорию, - деловым тоном произносит Грозовой.

- Зачем, братан? – издает смешок Марк,- у меня там чисто.

- Так положено.

Оцепенев, я смотрю на профиль Алекса и окончательно понимаю, что ему на меня плевать.