Не рассказывай - Ольга Вечная

— Нет.

— Что изменилось-то? У тебя, видать, мужик до меня особенно понимающий был. Готовый хер положить, если ему вот так отказывают. Я не понимающий, Ксюша. У меня из машин девушки так просто не выскакивают. Что не так?

Денис утыкает руки в бока и смотрит на меня. Сжимает губы. Непривычно серьёзен.

У меня же внутри всё шипит, грохочет и сжимается. Там какая-то адская какофония. Я смотрю на него и вдруг осознаю, что ревную. Примитивно, неадекватно и отчего-то дико. Ревную к той девушке, которая схватила его за рукава куртки. И которая обещала ждать вечером.

Обречённо качаю головой. Боже, передо мной пацан двадцатилетний, три перепиха по пьяни! Да я мужа ни разу так сильно ни к кому не ревновала, как этого кобеля! Это какое-то безумие. Моё помутнение переходит мыслимые границы!

— Мальчик, ты мне тут права не качай, — говорю я холодно. — Я сегодня тебя не приглашала, уматывай. Когда позвоню, тогда и нарисуешься.

— Я тебе не мальчик, — обрубает он резко и идёт ко мне.

— Я не понял, ты ревнуешь, что ли? — спрашивает он, нахмурившись.

Повисает пауза.

Денис значительно выше ростом. Почему я каждый раз забываю об этом простом факте? Понимаю, что не боюсь его. А когда начинаю думать, что стоило бы, — передо мной, по сути, едва знакомый бугай метр восемьдесят с чем-то — он вдруг расплывается в улыбке. Такой счастливой и широкой, что у меня от ярости внутри всё взрывается.

— О, дерзкую, всю из себя независимую Ксюшу бесит, что я трахаю не только её. Да ладно!

— А ты трахаешь? — прищуриваюсь.

— Бывает.

Я размахиваюсь и влепляю ему пощёчину. Он сжимает зубы.

— Какие психи. Ты втрескалась, что ли? В меня.

— Мне просто противно.

— Ой, ну надо же! — Он закатывает глаза. — Противно ей.

— Отойди, мне некомфортно.

— Неа.

Я изо всех сил толкаю его в грудь, чтобы отодвинулся хоть на миллиметр! Тогда он хватает мои руки, фиксирует их, тянется и целует в губы.

— Ты спятил! — шиплю я сквозь зубы. — Пошёл на хер!

В ответ Денис снова чмокает меня в губы! А потом ещё раз! Я отворачиваюсь, тогда он наклоняется и зло шепчет на ухо:

— А чего ты хотела?

Его интонации кожу царапают, словно наждачкой.

Я застываю. Лишь сердце колотится, где-то под горлом бахает.

Он продолжает:

— Верности? Преданности? Как щенка меня три недели шпыняешь. Приезжай — не приезжай. Хочу — не хочу. Буду — не буду. Сегодня обнимаешь, завтра с мужем миришься. Я же не спрашиваю тебя, спишь ты с ним или нет.

Его голос, не агрессивный, но при этом отрывистый, до костей меня продирает. Я не привыкла к столь сильным эмоциям. Их много, они густые, хоть ножом режь. Они пугают меня до писка.

Но вместо того чтобы закричать, дёрнуться или хотя бы зажмуриться, я отстраняюсь и заглядываю в его глаза. Холодею. Боже... Как много в них огня! Сколько в этом огне дикой необузданной ревности. У меня волоски на коже дыбом, я забываю дышать.

Денис опять бросает взгляд в пол. Делает шумный вдох. Потом смотрит уже спокойнее — будто осознал, что переходит грань. Хватка рук становится слабее. Но нижняя челюсть по-прежнему напряжена.

— Слово лишнее, взгляд не тот — на выход, — говорит он тише. — До следующего дня, когда у принцессы хорошее настроение случится. А когда оно случится — неизвестно. И неясно, случится ли вообще!

Он вновь сжимает мои запястья крепче. Я всхлипываю.

— А тебя это не устраивает? — спрашиваю.

— Меня-то? — Нависает. Смотрит в глаза.

Пульс стучит в висках. Сердце колотится ускоренно. Во рту пересыхает.

Денис хочет что-то сказать. Сомневается. Облизывает свои губы. А потом кидается и целует меня. Жадно, хаотично. С языком.

Я дёргаюсь, но он думает, что снова буду драться. И держит. Наваливается. Под его напором я отступаю назад, пока не впечатываюсь спиной в стену.

Его губы безумно вкусные. Его язык уже у меня во рту, и это лучшее мгновение за всю неделю. Меня шарашит от ядовитой мысли, что он так же целует другую. Что у него на неё встаёт — так же быстро, как на меня. Что ему с ней классно. Я кусаю его, слегка, но ощутимо. Ему по хрену, он имеет меня глубоком поцелуем.

Я же горю в ревности — никогда в жизни не чувствовала её так сильно.

Денис вдруг отпускает меня, и я мигом вцепляюсь в его толстовку. Боже, у него толстовка с капюшоном, но мне нет до этого никакого дела! Я обнимаю его изо всех сил. Щипаю, бью, а потом прижимаю сучёныша к себе. Отчаянно отвечая на поцелуи.

Он стонет мне в рот. Глухо, низко. Едва не рычит и снова целует. Губы, щёку, шею...

Клянусь, меня в жизни никогда так не хотели. Исступлённо, остро. Будто если отпихну его сейчас — он не выживет.

Какие у меня глупые мысли в голове, но так хочется именно об этом думать. Я сама хочу. Его хочу.

Позволяю ему стянуть с меня кофту. Он вновь хватает мои запястья и быстро целует предплечья. Именно там, где раны. Это так просто и трогательно одновременно, что мне снова в груди больно.

Денис, воспользовавшись моим замешательством, стаскивает свою толстовку вместе с футболкой, и я кидаюсь к нему. Обнимаю за шею, прижимаюсь. Вдыхаю аромат его кожи — сегодня густой, пряный.

К нашим ногам падает мой лифчик. Я стягиваю свои брюки, стринги. Денис спускает джинсы. В следующую секунду он подхватывает меня под бёдра, словно пушинку. И зажимает между собой и стеной. Его так много! Он становится моим миром.

Я выгибаюсь навстречу, хочу его. Он толкается бёдрами, и я вскрикиваю, почувствовав бесцеремонное вторжение. До боли сильное и глубокое, до дрожи нужное. Я стискиваю его плечи и не сдерживаю стонов.

Он толкается бёдрами, заполняя меня, растягивая. Он трахает меня. Сразу яростно, сильно. Отголоски боли проходят, меня бросает в удовольствие. И я расслабляюсь, принимая его. Большого, жадного. Необходимого.

Денис толкается бёдрами снова и снова. Агрессивно, нетерпеливо. Я царапаю его кожу и зажмуриваюсь. Жадно дышу, не сдерживаясь.

— Ещё, — говорит он, врезаясь в меня. — Ещё!

В ответ мои стоны становятся громче.

Наши губы встречаются. Оргазм столь яркий, что обескураживает. Я дышать во время него не могу. Замираю и только чувствую. Словно существую в эти секунды только благодаря Денису. Словно живу благодаря ему.

— Моё имя, — требует он.

— Что? — шепчу я растерянно.

Внизу живота всё пылает, сжимается. Там горячо и мокро.