Убийство в Миддл-Темпл. Тайны Райчестера - Джозеф С. Флетчер

Мистер Куотерпейдж был девяностолетний крепыш среднего роста, плотный, жилистый и прямой, как палка, очень подвижный, с ясным взглядом и мощным голосом. Его чисто выбритое лицо сияло румянцем, точно спелое яблоко, густые волосы, казалось, только-только начали седеть, а рука была сильной и твердой, как скала. Костюм из желто-оранжевого габардина сидел на нем как влитой, а нарядный шейный платок выглядел весело и бойко, словно старик собирался на деревенскую ярмарку. Спарго понял, что, невзирая на преклонный возраст, жизнь била из него ключом.

Журналист как зачарованный сидел в дальнем уголке, пока достопочтенные джентльмены проводили свой «симпозиум». Вскоре к ним присоединились еще двое, и все пятеро уединились в дальней части бара, не обращая внимания на остальных. Мистер Куотерпейдж серьезно и старательно приготовил пунш; после того как его разлили по бокалам, задымили сигары и трубки и языки стали разговорчивее. Посетители приходили и уходили, но старики не замечали ничего, кроме собственной беседы. Иногда кто-то из юнцов заглядывал в бар, чтобы скромно выпить свои полпинты пива и перекинуться парой словечек с барменшей. Сидя у стойки, они с благоговением посматривали на местных патриархов, с головой погрузившихся в собственное прошлое.

Спарго сообразил, почему женщина за стойкой говорила, что могла бы написать историю Маркет-Милкастера, начиная с основания города. Обсудив погоду, местные новости и личные дела, старые друзья вскоре обратились к минувшим дням и принялись дотошно и в подробностях обсуждать события, случившиеся много лет назад. В конце концов речь зашла о знаменитых скачках в Маркет-Милкастере. В этот момент Спарго решился на смелый шаг. Настало время добыть нужные сведения. Вынув из кошелька серебряный билет, он положил его на ладонь гербом вверх, подошел к увлеченным разговором собеседникам и, отвесив почтительный поклон, вежливо спросил:

– Вы не знаете, что это такое?

Если бы Спарго опрокинул стоявшую на столе чашу с пуншем – уже вторую за вечер – или бросил на пол динамитную шашку, вряд ли это произвело бы более ошеломительный эффект. Разговор мгновенно смолк; кто-то растерянно вытащил изо рта сигару, словно обнаружив, что все это время сосал палку. Пятеро стариков с изумлением уставились на журналиста, переводя взгляд с его лица на протянутую руку и обратно. Наконец мистер Куотерпейдж, к которому, собственно, и обращался Спарго, произнес с подчеркнутой любезностью, указывая на серебряный билет:

– Молодой человек, где вы это взяли?

– Вам известно, что это такое, правда? – Спарго тянул время. – Вы его узнаете?

– Известно ли мне? Узнаю ли я? – воскликнул мистер Куотерпейдж. – Разумеется, как все сидящие здесь джентльмены! Однако я вижу, вы не местный, поэтому задаю вопрос: где вы его взяли? Готов поклясться, что не в нашем городе.

– Нет, – подтвердил журналист, – определенно не в этом. Как бы я мог взять его в вашем городе, если я не местный?

– Действительно, – пробормотал мистер Куотерпейдж. – Трудно представить, чтобы кто-нибудь из наших горожан согласился расстаться со своей… Как бы лучше ее назвать – фамильной ценностью? – ну да, с фамильной ценностью. Так где вы его взяли, молодой человек?

– Прежде чем я вам отвечу, – сказал Спарго, опустившись на стул, любезно пододвинутый ему толстяком, – может, вы объясните, что это такое? Пока я вижу перед собой лишь старую и сильно потертую пластинку из полированного серебра, с каким-то гербом на одной стороне и изображением бегущей лошади – на другой. Но что она означает?

Пятеро достопочтенных джентльменов переглянулись и дружно усмехнулись. Потом мистер Куотерпейдж объяснил:

– Перед вами один из пятидесяти оригинальных билетов для почетных жителей Маркет-Милкастера, сэр, который давал своим владельцам особые и весьма существенные привилегии при посещении наших некогда знаменитых скачек, теперь, увы, канувших в прошлое. Пятьдесят – нет, простите, сорок лет назад – иметь такой билет было…

– Престижно, – вставил один из стариков.

– Мистер Луммис прав, – кивнул мистер Куотерпейдж. – Такие билеты, сэр, считались сокровищем, каковыми они остаются до сих пор. Но теперь вы, приезжий, являетесь сюда и показываете нам один из них! Вы получили его…

– Я нашел его в Лондоне при загадочных обстоятельствах, – ответил Спарго. – Хочу выяснить, откуда он. Прежде всего узнать имя его первоначального владельца. Вот зачем я приехал в Маркет-Милкастер.

Мистер Куотерпейдж оглядел своих товарищей.

– Превосходно! – провозгласил он. – Превосходно! Он нашел этот билет – один из знаменитой полусотни – в Лондоне при загадочных обстоятельствах! Желает выяснить, откуда он и кто его владелец! Во зачем он приехал в Маркет-Милкастер. Чудеса! Джентльмены, не кажется ли вам, что это самое необычайное событие из всех, что случались в Маркет-Милкастере за последние… я даже не знаю, сколько лет?

Собравшиеся посмотрели на Спарго так, будто он только что объявил о своем намерении купить их город.

– Необычайное? – удивился он. – Но почему?

– Почему? – воскликнул мистер Куотерпейдж. – Он спрашивает – почему! Да потому, молодой джентльмен, что я поражен тем, что один из наших пятидесяти билетов, как теперь выясняется, больше не принадлежит одной из пятидесяти уважаемых семей, которая некогда им владела! Или я ошибаюсь, молодой человек, или вы не являетесь членом какой-либо из семей Маркет-Милкастера.

– Не являюсь, – подтвердил Спарго. Он мог бы добавить, что еще вчера вечером понятия не имел и о самом Маркет-Милкастере, но благоразумно промолчал.

Мистер Куотерпейдж махнул своей длинной трубкой.

– Смею заметить, – продолжил он, – что если бы наш вечер не близился к завершению, – а нам уже пора расходиться, молодой человек, – то я смог бы по памяти назвать все пятьдесят семей, владевших билетами в год окончания скачек. Уверен, что смог бы!

– Конечно! – подхватил коротышка в ярком костюме. – Ни у кого нет такой прекрасной памяти, как у вас!

– Особенно в том, что касается старых скачек, – заметил толстяк. – Тут мистер Куотерпейдж – просто ходячая энциклопедия.

– Память у меня отличная, – произнес мистер Куотерпейдж. – И это лучший дар, которым Господь благословил меня на склоне дней. Да, уверен, если хорошенько поразмыслить, я смог бы это сделать. Скажу вам больше: практически все пятьдесят семей по-прежнему находятся в городе, а если не в городе, то где-то рядом, а если не рядом, то я знаю, где они сейчас. Вот почему я не понимаю, как молодой джентльмен… Из Лондона, вы сказали?

– Из Лондона, – кивнул Сарго.

– Как он сумел раздобыть один из наших серебряных билетов. Невероятно! Но если завтра, молодой человек, вы окажете мне честь позавтракать со мной, то я покажу вам свои старые записи по скачкам, и мы быстро выясним, кому принадлежал найденный вами билет. Меня зовут – Бенджамин Куотерпейдж, и я живу в доме с плющом напротив отеля. Завтрак у меня начинается ровно в девять, и я буду очень рад вашему визиту!