Рейнджер - Виктор Дуров

— Так, Гролин! Глянь, сколько у нас еще времени? Спроси, когда выступаем, а то еще отстанем, чего доброго…

Вот! Вот оно — то, что зацепило меня в конце разговора со странными нанимателями! Перед тем как сказать про время, один из них поддернул рукав и глянул на руку, вроде как на часы посмотрел. Привычным и ему и мне жестом. Вот только нет в этом Мире наручных часов! Карманные, гномьей работы, размером в два кулака и ценой — ой-ой-ой, есть, а наручных — нету! Эх, что бы сразу сообразить, поговорить с ними по-новому! А сейчас — попробуй догони…

Некогда, однако, рассиживаться, надо быстренько доедать, бриться и выходить во двор — караван ждать не будет, даже такую замечательную личность, как я. Ну, долго ждать — точно не будет.

* * *

Все-таки я задержал караван, пусть и ненадолго. Тем не менее особых угрызений совести не испытывал по одной простой причине. А именно — из-за радости караванщиков, что они не успеют доехать до постоялого двора, на котором предпочитал ночевать Миккитрий из-за его дешевизны, а остановятся в несколько более дорогом, но и намного более приличном месте.

А вот из-за того, что был пропущен утренний комплекс упражнений, я по-настоящему расстроился. Это меня удивило и даже испугало — удивило оттого, что я в своей прежней жизни не был фанатом спорта и из-за пропущенной зарядки расстраиваться особо не стал бы. А испугался именно из-за такой «не своей» реакции. Видимо, мое второе «я» стало проявляться гораздо активнее. Напрягало, мягко говоря.

Ну да ладно, не прошло и десяти минут, как я придумал способ и зарядку провести, и к караванщику подлизаться. А именно — пойти вперед, изобразить головной дозор. Так и сделал — легкая пробежка, позволившая оторваться от повозок примерно метров на восемьсот, и дальше — прогулка с выполнением кое-каких разминочных упражнений и тренировками в магии — а именно в прощупывании окрестностей на предмет всяких пакостей. Однако явных пакостей за весь день так и не встретилось. Имеется в виду — конкретно для нас, а вот народу окрестному становилось несладко.

Трижды мне на пути попадались беженцы и погорельцы, выжитые с дальних хуторов и из мелких деревенек чрезвычайно размножившимися и гиперактивными гоблинами. Я, памятуя об опыте спецслужб другого мира и других времен, проверял каждую такую группу на подлинность и чистоту намерений, однако они и были теми, кем казались. При этом они все, а в особенности — дети, смотрели на меня как на что-то не слишком настоящее, что ли. Почти как на сказочного персонажа. Странно…

Еще из встреченных за день запомнился небольшой, но очень серьезный караван или скорее даже конвой. Взвод драгун сопровождал две крытые повозки, что-то среднее между классической в представлении большинства моих современников каретой и маленьким дилижансом. Мне они напомнили почтовые вагоны — единственным небольшим окошком в задней части борта. Глянув через различитель и поразившись обильному буйству оплетающих повозки заклятий, я изменил свое мнение. Скорее не почтовые, а инкассаторские коробочки. Или, скажем, фельдсвязь. При этих повозках, помимо трех десятков кавалеристов, находились по меньшей мере два мага — не считая тех, что прощупывали меня из повозок: я отчетливо ощущал тот же странный зуд в плече, что и в сельской корчме. Кстати, сразу после проверки охранники резко потеряли всякую настороженность в моем отношении.

Поскольку эта встреча произошла во время дневного привала, мне даже удалось разговориться с одним из их магов. И я (о, счастье!) купил у него некое средство против роста волос. Его требовалось смешивать непосредственно перед применением из трех компонентов, со строгим соблюдением пропорций и некоторым магическим воздействием. Именно это делало данный состав доступным далеко не всем желающим, из-за чего я раньше и не слышал о подобном чуде бытовой химии.

В разговоре, стараясь получить как можно больше полезных сведений о том, что ждет впереди, старался не ляпнуть чего-нибудь лишнего о себе. Но, похоже, проблемы пришли не оттуда, откуда ждал. Маг спросил:

— А вы, извините, давно с Грани?

Стараясь избежать недоумения по поводу возможного незнания мною элементарных вещей, я ответил почти честно:

— Недели две назад.

И встретил очумелый взгляд совершенно круглых глаз собеседника. Тут что-то явно не так! Воспользовавшись тем, что Миккитрий объявил конец привала, я поспешно распрощался и, сославшись на обязанности по охране, банально и нагло сбежал от расспросов.

Два других дня прошли точно так же, за вычетом встречи с «инкассаторами». И к вечеру третьего мы наконец вошли в ворота вожделенного для двурвов города Роулинга.

В вожделенный для некоторых Роулинг вошли уже в сумерках, поэтому местные достопримечательности рассмотреть толком не удалось, да не очень-то и хотелось, если честно. Почему-то зверски, неправдоподобно хотелось спать. Поэтому я, не мудрствуя лукаво, двинул по городу вслед за караваном, рассчитывая, что они-то знают, где ночевать. На меня немного косились, но не гнали. Добредя таким образом до постоялого двора, я заказал у хозяина отдельную комнату. Сыпанул на стойку горстку меди, в которой блеснула пара серебряных «чешуек» и, буркнув хозяину:

— Эт типа залога. Утром сочтемся… — побрел по лестнице.

Рухнув на кровать со скромным соломенным матрасом, даже не заснул, а просто выключился. И тут же включился опять в уже отчасти знакомом тумане. На сей раз ни на какие шуточки меня не тянуло. На сон, кстати, тоже — особенно после того, как внутренний голос, он же — второе «я», произнес с отчетливо ощутимой тревогой: «Грань рядом!»

Постоял пару секунд, пытаясь понять, что же мне теперь делать, и тут меня потянуло налево. Не в смысле — в загул, а просто захотелось повернуть налево и пойти туда. Пожав плечами, так и сделал, поскольку все равно ничего дальше пары шагов не было видно, а стоять на месте казалось глупым. Сколько шел, точно не знаю, но недолго, пока не увидел впереди проступающее сквозь туман сияние. Я ускорил шаг и через пару десятков шагов вышел к… чему-то. Вначале ЭТО показалось мне костром, но почти сразу бросились в глаза отличия: столб ровного, тихо гудящего пламени. Не знаю почему, но возникло такое чувство, что вот этот видимый сквозь туман участок земли — часть обшивки какого-то летательного аппарата, вот это пламя — выхлоп реактивного двигателя, который несет корабль сквозь туман. Тут же пронзила не то мысль, не то ощущение: я же на днище корабля! Накатило головокружение и чувство падения куда-то вверх, но тут же отпустило: вмешались вестибулярный аппарат и здравый смысл.

Раздался короткий хохоток. И только тут я заметил сидящую по ту сторону костра фигуру. Или она только сейчас появилась? Не «она», а «он»! Присмотревшись, я узнал фигуру, и моя рука сама схватилась за лук, но — увы, я нащупал лишь ту пародию, с которой когда-то, в прежней жизни, явился на игру. Только тут заметил, что в руках у меня — мой старый самодельный посох, одежда тоже вернулась к «первобытному» состоянию. Процесс осматривания и ощупывания сопровождался ехидным похихикиванием с той стороны костра. Вот же сволочь, а?! Кстати, спать я ложился без всего этого снаряжения. Так, значит, это просто сон? Вряд ли — не раз читал, что во сне отсутствует чувство удивления, отключен соответствующий участок мозга. Все, что угодно, страх, злость, радость — но не удивление. А я последние несколько минут только тем и занимаюсь, что нахожусь в изумлении.