Мой балет - Ильзе Лиепа

И еще одну удивительную вещь оставила нам Ваганова, как наследие: в 1934 году вышел уникальный учебник – «Основы классического танца». Он переведен на многие языки мира. Он стал основой не только женского классического танца, но и мужского. В нем есть система воспитания от простого к сложному, новая постановка корпуса и рук, когда руки становятся с одной стороны выразительными, а с другой – большим помощником во всех технических сложностях, которые можно увидеть в современном балете. Ученицы Вагановой рассказывали, как на ее уроках открывалась дверь и входила грузная женщина, садилась рядом, иногда они переговаривались, и мало кто знал, что это – Любовь Дмитриевна Блок, историк балета, вдова поэта Александра Блока, та самая Незнакомка. Она была большой помощницей Агриппины Яковлевны Вагановой, пропагандисткой ее методики, и помогала Вагановой в создании учебника. Во многом помогала морально, своей поддержкой и осознанием того, как это важно и необходимо для балета будущего.

А вот портрет Вагановой словами ее ученицы – выдающейся балерины Татьяны Вечесловой: «Невысокая, коротко стриженная, с серо-зелеными глазами. Когда показывала движения, мы удивлялись ее молодому корпусу. Непринужденно делала два пируэта, точно останавливалась, ловкие ноги были натренированы на всю жизнь. А в работе Ваганова – безжалостная, острая на язык. Но мы не обижались – знали, что научить нас может только она:

– Девочка, это что – рука или кочерга?

– А ты еще раз прыгнешь – во втором этаже рухнет потолок!»

Попадали в класс Вагановой не многие, но лучшие. Она показывала движения, сегодня уже забытые, тем и сохранила балетный Петербург. Именно ее стараниями в 1935 году при училище открылось педагогическое отделение. Она всегда шла вперед, всегда. В ее записках можно встретить такие нюансы: «Сегодня смотрела постановку Якобсона. Увидела интересные движения, обязательно сделаю это в классе».

1941 год, началась война, а Ваганова осталась в Петербурге. В Кировский (Мариинский) театр попала бомба – выступления невозможны. Артисты, которые не уехали в эвакуацию в Пермь, собирали бригады и выезжали на фронт – выступали с концертами. В городе давали спектакли в другом помещении. Как важно было это в блокадном Петербурге! Где брали они силы? Думаю, что их вела все та же беззаветная любовь к своему делу.

Одна из великих учениц Вагановой – Наталья Михайловна Дудинская – вспоминала, как после пережитой блокады Ленинграда Ваганова приехала в Пермь, куда был эвакуирован Кировский театр, и как своего любимого педагога, ставшую «такой маленькой, черненькой», она мыла в тазу и испытывала щемящее чувство любви, нежности, и трогательности…

Эту историю мне передала ученица Дудинской и отметила, что Дудинская рассказала ей об этом только после их выпуска, потому что во время учебы имя Вагановой Дудинская произносила только в превосходной степени – она всегда была на пьедестале.

Агриппина Яковлевна Ваганова вместе со страной пережила революцию, пережила войну, но был в ее жизни еще один значимый период длиной в шесть лет, когда она возглавляла балетную труппу Мариинского (в те годы – Кировского) театра. Это был, действительно, немаловажный период для русского искусства, потому что во время своего руководства она сделала новую версию «Лебединого озера», поставила «Эсмеральду», при ней появились на сцене балеты «Бахчисарайский фонтан» и «Утраченные иллюзии».

А в «Лебедином озере» она изменила многие массовые сцены, сделав их более созвучными музыке. Ей принадлежит нюанс в знаменитой белой картине лебедей во втором акте, когда Одетта рассказывает Принцу историю своей жизни. Раньше это было сделано только мимически, но именно Ваганова придумала те трепетные движения, когда балерина мелко-мелко перебирает ногами – такие движения называются па-де-бурре. И теперь Одетта рассказывает Принцу уже движением тела, а не мимикой, историю своей жизни. Этот фрагмент до сих пор идет в постановке Вагановой.

Когда Ваганова приезжала в Москву, в ее классе занималась Майя Плисецкая. Она вспоминала: «Встречи и работа, увы, кратковременная, с Вагановой перевернули все мои представления о технологии и законах танца. Корю себя, что не хватило решимости последовать за ней, приготовить с ней «Лебединое». Я помню ее слова: «Приезжай, мы сделаем «Лебединое» так, что всем тошно станет». А Семенова твердила мне с укоризной: «Поезжай, ведь она умрет, и ты себе этого никогда не простишь». Так я себе этого и не простила… После моей «Шопенианы» Агриппина Яковлевна пришла на сцену и назначила мне репетицию. Мы прошли всю Мазурку. Несколько комбинаций она буквально «позолотила», поменяв ракурсы тела, рук, головы. После репетиции с Вагановой я преобразилась. Она всегда видела сразу, в чем дело, и требовала: «Надо так». Для меня она – Микеланджело в балете».

Ваганова ушла из жизни в 1951 году в Ленинграде – в городе, которому она не изменила никогда. Она была балериной Императорского театра, Народной артисткой, первым профессором хореографии. Ее ученицы говорили: «Про тело она знает все». Можно сказать, что нет балерины, которая не была бы ученицей Вагановой – не была бы выучена на основах классического танца, которые узаконила Агриппина Яковлевна Ваганова. Ее поистине можно назвать «Микеланджело современного русского балета». Агриппине Вагановой мы обязаны тем, что по-прежнему русский балет – впереди планеты всей.

Балетные артисты, о которых я вспоминаю и пишу, – для меня удивительны и уникальны. Великий Вахтанг Чабукиани совершил переворот в мужской манере танца и очень много сделал для истории русского балета.

Он родился в 1910 году на окраине Тифлиса в бедной семье, где отец был плотником, а мама – белошвейкой. И был он восьмым ребенком в семье. Жили, как и все, нелегко. Как и любому мальчишке, ему были не чужды все проказы: глушил рыбу на Куре, и был командиром окрестных ребят, и стрелял из рогатки по соседским фруктовым деревьям. Но вместе с этими шалостями любил он ранним утром убежать из города, подняться в горы и смотреть с замиранием сердца на восход солнца. Может быть, чувствуя себя в этот момент птицей – орлом, и хотелось расправить крылья, полететь над этой красивой теплой землей.

Однажды в его жизни произошло чудо, в котором можно увидеть промысел Божий, будто Господь вел его по жизни к своему призванию: поделки из виноградной лозы, которые он продавал, чтобы немножко помочь своей семье, из рук вихрастого мальчишки купила женщина, связанная с балетом. Она оказалась итальянкой по происхождению, имеющей свою балетную студию в Тбилиси. Ее имя – Мария Перини. Она обратила внимание на мальчишку и пригласила зайти в ее студию. Когда подросток Вахтанг Чабукиани пришел в студию, ему показалось, что он очутился в волшебном мире: он увидел красиво одетых детей, танцующих вокруг елки под изумительную музыку. Ему так захотелось быть среди них в этой сказке! И Мария предложила ему посещать студию. Она разглядела в мальчике способности и разрешила ему заниматься бесплатно. Платные занятия недоступны были бы его семье. Он стал завсегдатаем студии.

А потом случился еще один поворот в его жизни: он попал за кулисы оперного театра. В те времена в Тбилиси не было балетной труппы, но были балетные сцены в оперных спектаклях. Вся атмосфера, которую он вдохнул там, за кулисами, была для него чудом. И тогда он организовал дворовых мальчишек, и они пытались найти возможность проникнуть за кулисы оперного театра: они заворачивали кирпичи в газету, имитируя артистов массовки, которые несут в театр костюмы. Так они попадали за кулисы, в этот чудесный мир, и смотрели все, не в силах оторваться. Там же Вахтанг первый раз вышел на сцену: сначала – в оперной массовке, потом в небольшом танцевальном номере вместе с Лялей Чикваидзе – будущей балериной Еленой Георгиевной Чикваидзе, мамой Михаила Лавровского.