Обнаженная снаружи и изнутри - Картер Браун

— Вы хотите задать ему еще какие-нибудь вопросы, Рик? — вежливо осведомилась Соня. ; — Нет, у меня все.

— В таком случае и у меня все. Джо, можешь уложить в чемодан свои мускулы и уходить. Немедленно.

— Соня, крошка! — истерично взмолился Джо. — Ведь ты шутишь, не так ли? Просто ты расстроилась, а я не виноват, что она познакомилась с этим подонком Лумисом. Ты же это прекрасно понимаешь, да?

— Пожалуйста, — брезгливо поморщилась она, — не устраивай дешевых сцен. Убирайся отсюда, Джо. В противном случае мне придется попросить Клэя и Рика вышвырнуть тебя из дому.

Наконец до него дошло, что она не шутит.

— Но что мне делать? — заныл он. — Куда я пойду?

— Почему бы тебе не вернуться туда, где я тебя подобрала? На Пляж культуристов! Начнешь заново играть своими мускулами! — фыркнула она. — Если тебя не устраивает подобная перспектива, спрыгни вниз с ближайшего утеса. Один находится буквально в нескольких шагах от парадной двери. Тебе даже не потребуется денег, чтобы платить за такси.

Он медленно поднялся с кушетки и постоял несколько минут, глядя на нее, затем не спеша обтер кровь с разбитой губы и, подойдя к ней, вытер руку о ее белоснежное платье.

— Получай! — произнес он с нескрываемым злорадством. — Мне бы не хотелось расставаться с такой милой немолодой леди, как ты, не оставив ей ничего на память о себе!

Расправив плечи, он медленно пошел через комнату, в его походке чувствовалась звериная настороженность.

Когда он поравнялся с баром, я резко крикнул:

— Клэй, нет!

Роулинз неохотно опустил бутылку, которую держал зажатой в руке.

За Джо захлопнулась дверь. Соня попыталась улыбнуться.

— Думаю, мне нужно еще выпить для поднятия духа. Раздался дверной звонок. Она вздрогнула от неожиданности.

— Кто бы это мог быть?

— Пойду узнаю, — ответил я.

Она была одета все в те же черный свитер и обтягивающие брючки. Ее длинные рыжие волосы были стянуты на затылке черной лентой. Под яркой лампой на крыльце ее лицо без всякого макияжа казалось почти восковым.

— Не тратьте время на то, чтобы пытаться не впустить меня в дом, Холман! — заявила она ясным детским голоском. — Я знаю, что Клэй здесь.

— Они с Соней в гостиной, Бэби. Так что проходите прямо туда.

Я шел следом, стараясь быть поближе к ней, особенно когда она остановилась перед мужем. Судя по выражению его лица, я понял, что существует реальная опасность, что та самая бутылка сейчас обрушится на рыжую голову последней миссис Роулинз, а у нас неприятностей и без этого выше головы.

— Итак, — презрительно заговорила Бэби, — ты просто не мог дождаться, когда тебе удастся помчаться назад к маме, не так ли?

— Зачем ты сюда пришла? — глухо спросил Клэй.

— Это не имеет значения! То, что интересует меня...

— Заткнись! — произнес он едва слышно. — Скажи-ка мне вот что, Бэби. Когда ты позвонила Энджи и сообщила ей, что я нахожусь с Соней в Кармеле, это ты посоветовала ей отправиться туда с компанией своих новых приятелей?

— Я...

Она с минуту бессмысленно смотрела на него, затем сунула в рот палец по своей идиотской привычке и принялась его громко обсасывать.

Клэй тусклым монотонным голосом обзывал Бэби всеми известными ему бранными словами, среди которых были и совершенно непечатные.

— Прекрати, Клэй! — резко оборвала его Соня. — Это тебе ничего не даст.

Он с такой силой вцепился в стойку бара обеими руками, что на пальцах побелели косточки, и посмотрел на нее.

— Ты помнишь, как все это было в Кармеле? Помнишь выражение лица Энджи, когда она впервые увидела нас вместе? Это было для нее своего рода предательством с нашей стороны. Всю жизнь она ненавидела нас: меня за то, что я расторг наш брак и бросил ее, а тебя за то, что ты не смогла меня удержать. И вдруг она застукала нас вместе, мы встречаемся тайно от нее, от нашего ребенка. Мы как бы отказались от нее, она оказалась посторонним человеком. А сообщила Энджи о наших встречах вот эта тощая сука!

— Я еще и виновата! — пронзительно завопила Бэби. — У тебя хватает наглости обвинять во всем меня, Клэй Роулинз? Мы ведь были женаты уже полгода, когда ты удрал от меня, устроил себе медовый отпуск вместе с этой... — Она с ненавистью посмотрела на Соню. — Что я должна была делать? Сидеть тихонько в гостиной и вязать тебе свитер, пока ты не наспишься с этой растолстевшей задницей?

Я видел выражение лица Сони и понял, что если не предприму каких-то контрмер, эта троица примется наводить свои порядки и дело тут не обойдется одними оскорблениями.

— Оставьте обмен любезностями на потом! — твердо заявил я. — В данный момент необходимо выяснить, Лумис ли убил Энджи. Вы забыли, для чего мы собрались?

— Да! — тяжело вздохнул Клэй. — Вы правы!

— Что же произошло в Кармеле после приезда Энджи?

Клэй приготовил себе очередной бокал, руки у него действовали автоматически, в лице не было ни кровинки.

— Приехала Энджи и две другие девицы, Лумис и еще один тип, — рассказывал, он. — Они вели себя так, как будто были хозяевами этого дома. Мы с Соней растерялись и не знали, как себя вести. Ситуация была странная, Рик!

— Сколько дней они там пробыли?

— Три или четыре дня. Все дни они были пьяны, били посуду, ломали мебель, дрались, занимались в открытую любовью, как подзаборные кошки. А мы с Соней были посторонними наблюдателями. Энджи, должен сказать, вела себя хуже всех. Мне показалось, что она из кожи вон лезла, чтобы продемонстрировать нам, как низко она пала. Но контроля за происходящим не теряла и все время наблюдала за тем, какое впечатление на нас производит ее поведение. Ей даже не нужно было ничего говорить. Очевидно, она сгорала от нетерпения наказать нас за то зло, которое мы ей причинили. Вот почему она выкидывала самые сумасбродные штучки, лишь бы причинить нам боль.

— Вскоре все перебесились и устали, — более спокойно продолжала Соня. — В Кармеле отчаянная скучища, заявили они и решили возвращаться в Лос-Анджелес... Энджи сказала “прощайте”...

— Между прочим, она сообщила, что живет с этим подонком Лумисом, — придушенным голосом продолжил Клэй, — и у нее большие расходы. Она предложила мне выбор: либо я оплачиваю эти расходы, либо она расскажет газетчикам, как Клэй Роулинз тайно сожительствует со своей первой женой, хотя совсем недавно женился в пятый раз.

— Как велики были ее расходы? — поинтересовался я.

— Она пожелала получить десять тысяч долларов наличными, сразу же, — сказал он, — и добавила, что позвонит, когда ей потребуются деньги.