Моргенштерн - Михаил Харитонов

Он случайно коснулся рукой кошелька, и вдруг почувствовал, что вещица мелко дрожит. Антор едва успел ухватить его покрепче, когда створки кошелька разошлись, и оттуда выпрыгнула блестящая, как рыбья чешуйка, золотая монетка. За ней последовала вторая, третья, четвёртая.

Красную подкладку рвало золотом.

Малая Гряда, третий остров, селение Антор. 244-й год, 12-й день.

Луна заливала площадь яpким, холодным сиянием. Свет был предутренним, pозовато-пуpпуpным. Казалось, что лунные лучи поpозовели, пpойдя сквозь душистые облака аpоматов, источаемых цветущими остролистами.

Ветеp сонно шевелился в листве стаpых высоких яблонь. Ветви отбpасывали тяжёлые лиловые тени на мpамоpные плиты.

Неожиданно сильный порыв холодного ветpа с моря смял ароматы цветов. Сразу посвежело. Домин Антор зябко передёрнул плечами и поглубже закутался в тёплый плащ.

Он окинул площадь оценивающим взглядом. В лунном свете строительная грязь и мусор были практически незаметны. Видна была только чёрная яма посередине, да какое-то строительное приспособление рядом с ней. Ничего-ничего, уже сегодня здесь будет установлен цоколь… и, может быть, сегодня же корабль с Зелёных Островов привезёт и сам памятник, работу мастерской Дворкина.

Антор зажмурился, чтобы вообразить, как будет смотреться здесь высокая фигура его предка, основателя династии Антора Голубоглазого, да не изгладится память о нём. Того, кто закопал в земле острова огромный клад из драконовой сокровищницы. Столь счастливо обретённый его отдалённым потомком на этом самом месте. Во всяком случае, такое объяснение он предложил жрецам Чёрного Храма и Совету Сословия. Объяснение их удовлетворило: в конце концов, о фамильном сокровище Анторов знали все…

За это следовало выпить.

Молодой домин отцепил от пояса флягу с сахарным ромом, предусмотрительно прихваченную в качестве средства от сырости и холода. Этот напиток, ещё недавно считавшийся лекарским снадобьем, с некоторых пор начали продавать купцы с острова Ром — в качестве веселящего и согревающего напитка, подобного очень крепкому вину. Новинка понравилась, хотя и вызывала слишком быстрое опьянение. Антор, любивший всё редкое и изысканное, недавно приобрёл склянку с ромом десятилетней давности — тех ещё времён, когда ром считался средством от простуды и боли в груди.

Он сделал маленький глоток. Ароматная жидкость обожгла горло, потом по всему телу разлилось мягкое тепло.

Молодой домин попытался вообразить, как будет выглядеть площадь, когда все строительные работы будут, наконец, закончены. Малый дворец почти готов — его строительство заняло всего три года, фантастически малый срок. Но вполне приемлемый, если не экономить. Самой дорогой была работа мастера Неро. Антору пришлось долго упрашивать избалованного вниманием гения, чтобы тот соблаговолил принять заказ от малоизвестного человека. Впрочем, нет: к тому времени домин Антор, с некоторых пор известный как Антор Счастливый, уже стал достаточно популярным, в том числе и как заказчик. Тем не менее, ему пришлось трижды удвоить предлагаемую сумму, прежде чем Неро подписал контракт…

Домин самодовольно улыбнулся. С некоторых пор он научился получать удовольствие, думая о тратах.

Зато большой дворец будет строиться ещё дюжину лет, не меньше, и потребует огромных затрат. Кошелёчку придётся поработать. Помнится, однажды, когда понадобилось быстро оплатить очень крупный заказ, золото лилось из него потоком, так что он устал его держать. Увы, кошелёк рождал монеты только в том случае, когда его касалась рука хозяина.

За эти годы Антор привык к кошельку, но редко задумывался о том, откуда он взялся и как устроен. Когда к нему приходило желание поразмыслить на эту тему, у него начинала болеть голова. В конце концов он мудро рассудил, что действительность надо принимать как она есть, не стараясь заглянуть слишком глубоко. Зато он знал, как с ним обращаться, и неплохо изучил его повадки.

Кошелёк был в чём-то похож на живое существо — вроде домашней лисицы, но смышлёнее. Его невозможно было забыть или потерять: где бы Антор его не оставлял, через некоторое время он обнаруживал его у себя на поясе. У него был свой характер и свои привычки. Для того, чтобы получить деньги, нужно было коснуться, а лучше погладить кошелёк, думая о тратах. Точнее — домин затруднялся это выразить словами — он давал деньги, когда у хозяина было твёрдое намерение купить какую-нибудь вещь или услугу. Давал он денег на покупки примерно столько, сколько вещь могла бы стоить без торга, даже чуть больше необходимого. Попытки экономить и копить деньги кошелёк не одобрял, стараясь впоследствии недодать столько, сколько Антор утаил. Он охотнее и быстрее давал деньги на развлечения и пустые траты, нежели на необходимые выплаты: в этом случае он цедил монеты нарочито медленно. Кошелёк также бдительно следил, не давал ли Антор денег на что-нибудь запрещённое, вроде тех же наук, или на благотворительность. Однажды Антор был вынужден пожертвовать небольшую сумму на благоустройство острова Рей. Кошелёк обиделся и не давал ему золота дюжину дней. Домин чуть не сошёл с ума от беспокойства — и только после того, как он захотел приобрести дорогостоящую герму, красная подкладка снова начала рождать золото… Ещё хуже было, когда он, склонившись на просьбы своего друга Орма, выделил небольшие деньги на поддержку его исследований. Кошелёк закрылся на три дюжины дней. С тех пор Антор стал очень осторожным. Впрочем, теперь к нему больше не обращаются с такими просьбами — всем уже стало известно, что Антор заинтересовался богословием и с некоторых пор стал горячим приверженцем Хингра… Друзья тоже бывали недовольны им, когда ему приходилось отказывать в пустячных деньгах. Впрочем, их недовольство Антор научился гасить дорогими подарками, на что кошелёк соглашался, хотя и не без демонстративных задержек. Несколько раз было и такое, что кошелёк отказывал ему в золоте вообще без всяких видимых причин, и приходилось терпеливо ждать, пока он вернёт владельцу свою милость. Зато строительство и прочая роскошь финансировалась без промедления. Не так давно ему пришло в голову украсить галерею малого дворца (увы, пока ещё не столь роскошную, как галерея дома Сеназы) древними бронзовыми статуями, найденными на гонгурских отмелях — видимо, там когда-то были острова, разрушенные морем. Кошелёк отнёсся к этой идее благосклонно, вылив из себя целую кучу монет. Что ж, заказ Сервину уже сделан. Надо будет, кстати, поинтересоваться, не пришёл ли корабль…

Белка проскакала по яблоневой ветке над его головой, обсыпала мелкими яблочками.

Домин тряхнул головой, освобождаясь от дум, и решил немного растянуть прогулку.

Он вышел на аллею. Освещение изменилось: круглые золотистые фонари топили свой свет в черно-синих деревьях. Эти новые гонгурские светильники стоили непомерно дорого, но Антор Счастливый мог себе позволить и такое. Говорят, старик Сеназа, прослышав об этом, тоже затеял украшение своих парков подобными светильниками. Впрочем, по сведениям Сервина, строительство наверняка затянется — остров переживает не лучшие времена, а старый домин и без того изрядно поиздержался… Зато аллея Антора была уже готова, и можно было днём и ночью наслаждаться переливами цвета: тёмно-зелёный камень перилец подбирался с таким расчётом, чтобы оттенять живую зелень.