Ханет - Дора Штрамм

— Как же ты мне раньше не сказала! — от такой новости Тилшарг даже забыла про бобы. — Вот дела! Судьбоносная выдалась ярмарка, ничего не скажешь. Если огзартмят сразу вас обеих, слово даю, проставлю всем по кружке сидра в тот же вечер!

— Это хоть как-то скрасит нам испорченные бои, — снова повернулась к ним Кужарг, и все её приятельницы дружелюбно захохотали.

— Досмеетесь у меня, — беззлобно пригрозила Тилшарг и оскалилась для вида. Однако все прекрасно понимали, что дракой тут и не пахнет. Так, приятельское подтрунивание, не больше.

Несмотря на то что все дарды получали образование, а высшее сословие — великолепное образование, их связь с природой оставалась сильной и нерушимой. За пять веков в Забраге уровень жизни стал выше, чем во всех других королевствах. Изобретенные механизмы, становились сложнее и точнее с каждым годом. Однако дарды не теряли связи с природой, со своим естеством. Они могли спорить на высокоинтеллектуальные темы, обсуждать новый нашумевший философский труд, а в следующую секунду, прижав уши и ощерившись, рычать на оппонентку по диспуту.

— Прямо так я всем порчу бои, — проворчала Тилшарг. — Будто я виновата, что нет никого, кто мог бы со мной справиться. Что же я могу сделать?

— К примеру, не участвовать в боях, — хмыкнула Миджирг. — Да нет! — тут же успокоила она нахмурившуюся Тилшарг. — Я-то так не думаю. Просто остальные негодуют. Про Шадраг и турнир по затрикию они ничего сказать не могут, вот и отыгрываются на тебе. Вы как начали побеждать семь лет назад, так никому шанса и не даете.

— Пусть тогда меняют правила, — буркнула Тилшарг, — и выпускают против меня противниц парами.

— Можешь представить, во сколько раз унизительнее будет тогда проигрыш?

— Ай, лавина на эти бои! — гаркнула Тилшарг, разливая говягу по стаканам. — Сегодня твой вечер, а мы опять говорим обо мне и боях. Так что там за гзартма тебе приглянулся?

— Увидишь завтра, — расплылась в улыбке Миджирг. — Я такой красоты никогда не видела. Ну, то есть, как не видела… Умом-то я понимаю, что тот же илльх-гзартма Маэль красоты неописуемой, или агрх-гзартма Уилдшарг — тоже писаный красавец, но они для меня как чужие. Словно картинки. Но этого увидела — и все. Вышла из павильона, а перед глазами его лицо… такое уже родное, как будто тысячу лет его знаю! А остальное — в тумане будто.

— Ну, тогда надо покупать, — покивав, согласилась Тилшарг. — Тут и думать нечего!

* * *

На следующее утро Тилшарг, как и было условлено, пришла в номер Миджирг. Для этого потребовалось всего лишь пересечь лестничную площадку, поскольку поселились они в гостинице по соседству одна от другой. Обычно Миджирг не опаздывала, а потому Тилшарг изрядно удивилась, не обнаружив ее в условленный час на пороге. Она потянула толстую серебряную цепочку, одним концом прикрепленную к ремню, а вторым — уходящую в левую поясную сумку, извлекла наружу карманные часы. Подняв крышечку отточенным за долгие годы движением, уставилась на циферблат. Было без пятнадцати восемь. Тилшарг хмыкнула и несколько раз хорошенько постучала в дверь внушительного размера ручкой в виде дракона, держащего в пасти лошадь. В холле послышались торопливые шаги, дверь распахнулась.

— Проходите, атир Тилшарг, — склонился в радушном поклоне Грэбс, слуга Миджирг. — Вас просили подождать еще немного.

Грэбс провел Тилшарг в гостиную, обставленную добротной мебелью, изукрашенной резьбой, и указал на большое мягкое кресло у журнального столика, на котором стояла ваза с яблоками, графин с соком и лежало несколько журналов и газет.

— Позовите, если что-то потребуется, — скороговоркой выпалил слуга и поспешно удалился.

Тилшарг проводила его недоуменным взглядом. На Миджирг все это похоже не было. Тилшарг и припомнить не могла, когда в последний раз та заставляла себя ждать.

Усевшись в удобное кресло, она, от нечего делать, налила себе стакан смородинового сока, взяла газету и открыла раздел объявлений. Первым на глаза ей попалось сообщение о лекции известного табирнийского профессора филологии на тему происхождения общего языка и его особенностей. Тилшарг любителем словесности не была, но знала, что старика-профессора в Забраге очень уважают. Ему даже разрешили вести исследование гшхара, хотя обычно исследования столь тонких материй дарды людям не доверяли.

Следующее объявление оказалось интереснее. В нем сообщалось, что в Забраг на всю зиму прибыли музыканты из Килдерейна, и раз в месяц в столичном театре будет идти новый, поставленный людьми, спектакль, пользующийся особым успехом в других королевствах. Что ж, опера — это не так скучно, как лекции, можно будет и сходить.

Тилшарг взяла стакан и едва сделала глоток, когда в комнату вошла Миджирг. Тилшарг поперхнулась и закашлялась, уставившись на нее во все глаза. Дарды очень следили за собой, всегда старались выглядеть достойно, однако, сегодня Миджирг явно перестаралась.

Она надела свою лучшую темно-синюю юбку, гладкую спереди и со множеством складок позади, украшенную по подолу тонкими полосками цвета морской волны, рубашку из беленого хлопка с широкими манжетами, кожаный жилет с серебряными, инкрустированными бирюзой пуговицами и широкий пояс с черненой пряжкой. Покрывавший ее рельефный узор был выполнен столь мастерски, что Тилшарг даже позавидовала. Все это великолепие дополняли гетры из дорогой мягкой шерсти с синими и бирюзовыми квадратами по кромке, темно-синие ботинки и щегольский, бело-сине-бирюзовый шарф в продольную полоску. В волосы, уложенные на макушке в затейливый пучок, были воткнуты резные шпильки с подвесками также из бирюзы. В руках Миджирг держала красивую трость с серебряным набалдашником. Именно трость окончательно вывела Тилшарг из состояния равновесия.

— Ты… ты все это время одевалась? — воскликнула она и расхохоталась, колотя ладонью по бедру. — Решила произвести на гзартму впечатление завзятой франтихи?!

Она грохотала смехом до тех пор, пока на глаза не навернулись слезы.

— Судя по всему, шарф был лишним, Грэбс, — невозмутимо произнесла Миджирг и двинулась обратно в сторону гардеробной.

Когда спустя час они, наконец, вышли из гостиницы, Миджирг была одета не так празднично, но все-таки наряднее, чем в обычные дни. Она сняла шарф, вместо кожаного жилета надела вязаную кофту с резными костяными пуговицами, сменила гетры с парадных на повседневные, но наотрез отказалась расстаться с тростью.

— Она выглядит глупо, — пыталась убедить ее Тилшарг. — Я не понимаю, зачем тебе трость?

— Она придет моему образу солидность!

— Ты бы еще монокль с собой взяла, для пущей важности! Все подумают, что ты просто вывихнула лодыжку.

— Никто так не подумает. Трость — это модно! — буркнула Миджирг. Однако, судя по тому, как косились на нее знакомые, встретившиеся им по дороге, она понимала, что, пожалуй, действительно хватила лишку.

— Где это модно? В Лурии?