Инвестиции в семью - Аля Морейно

Что ж ты не предупредила? Я действовал по инструкции… Да, уже веду, — кладёт трубку. — Прошу прощения за задержку, — меняет тон, обращаясь ко мне. — Идёмте.

Глава 14

Я давно не была на заводе, но тут ничего не изменилось. Как будто и не прошло четырех лет. Разве что главное административное здание обшили на современный лад. Выглядит дорого и претенциозно. Интересно, как Влад справляется с руководством?

Поднимаюсь в бывший кабинет Грозова. Меня встречает приветливая женщина в очках.

— Здравствуйте. Я — Маргарита, помощница Владлена Романовича. Проходите, он вас ждёт. Извините за задержку, у нас были переговоры с иностранными партнёрами, а начальник охраны не рискнул взять на себя ответственность за принятие решения и пропустить вас.

Скрученный от волнения узел в груди немного расслабляется, и я почти уверенной походкой прохожу в кабинет владельца концерна.

Розовский что-то печатает на компьютере и поначалу игнорирует моё присутствие. Спустя несколько секунд переводит на меня взгляд.

— Здравствуй, Эмилия, я тебя слушаю, — говорит подчёркнуто вежливо и сухо.

Уверенность испаряется, как лужи в солнечный день. Ощущение неловкости разрастается ежесекундно. Обшитые деревом стены давят. Я словно переношусь на несколько десятилетий назад в кабинет какого-то сурового партийного бонзы. Разве что портрета генсека на стене не хватает для полноты картины.

Раньше здесь обитал Грозов, а Розовский сидел в другом, не таком монументальном и гораздо более современном, кабинете. Я слышала, что Аркадий Владленович умер, и догадывалась, что концерн унаследует его младший и любимый внук — Влад.

Розовский внимательно рассматривает меня, но присесть почему-то не предлагает. И я не могу решить, стоит мне выбрать стул по своему усмотрению или остаться стоять.

Эта неприветливость, неопределённость и непонимание подбрасывают дров в костёр неуверенности и сомнений. Паника нарастает.

— Мне очень нужна твоя помощь, — говорю наконец, нерешительно переминаясь с ноги на ногу.

Ещё недавно в самом страшном кошмаре не могла представить, что буду о чём-то просить бывшего мужа. И нет гарантии, что правильно поступаю, обращаясь к нему.

— Допустим, я тебе помогу. Что получу взамен? — мерзавец усмехается и начинает торговаться.

Он не спрашивает, в чём проблема. Значит, знает? Следил со стороны или инициировал и проспонсировал маски-шоу? И вот результат — я сама приползла к нему, готовая почти на всё.

Снова начинает казаться, что именно он — источник всех моих бед. Но Владлен — единственный, кто способен избавить меня от приговора и позора и не потребует взамен так много, как Васильев.

— Я соглашусь на твоё предложение и сыграю роль твоей жены. Только… — говорить тяжело. Я будто возвращаюсь на четыре года назад в те унизительные последние встречи, когда просила об анализе ДНК и деньгах.

— Ты собираешься ставить мне условия? Не слишком ли много на себя берёшь? — встаёт из-за стола и делает шаг в мою сторону.

Кажется, он вырос на целую голову. Или я резко уменьшилась по сравнению с ним.

Мне страшно. Но именно сейчас я чётко знаю: он может всё — и решить любую проблему, кто бы её ни создал, и стереть меня в порошок.

— Я не одна, у меня… есть ребёнок, — произношу запинаясь.

Я не догадываюсь, что у Розовского на уме, почему именно я понадобилась ему для фиктивного брака и не нарушит ли его задумку Жорик.

— Я в курсе, — Влад отвечает спокойно. — Глупо, конечно, что не послушалась тогда моего совета. Но уж как есть.

Бессердечный придурок! Как можно советовать женщине избавиться от малыша? Ещё и смеет меня упрекать. Урод…

Впрочем, если он знает о ребёнке, значит, его плану мой сын не помешает, и я могу рассчитывать на помощь.

Розовский нажимает на какую-то кнопку на столе и говорит в переговорное устройство:

— Рита, организуй нам чай. Тебе какой? — поднимает на меня глаза. — Или кофе?

— Зелёный без сахара, — вспоминаю, каким вкусным чаем раньше тут угощали.

— Присаживайся, — Влад наконец замечает, что я всё ещё стою.

Выбираю стул не слишком далеко от хозяина кабинета и устраиваюсь, готовясь к долгому разговору. Мы ведь должны обсудить все детали?

Плохо представляю, что значит быть фиктивной женой мужчины, с которым четыре года провели вместе и который теоретически может быть отцом моего сына…

— Рассказывай, что у тебя случилось, — Розовский возвращается за свой стол, садится и подаётся немного вперёд.

— А ты не знаешь? — пытаюсь понять по реакции, имеет ли бывший муж отношение к делу о взятке.

— Пока нет. Но думаю, из любой ситуации есть выход.

А что, если это и вправду не Влад? Неужели Васильев? И что тогда будет? Он же не успокоится…

В стечение обстоятельств не верю. Я никогда не вымогала денег у студентов и никогда не брала подарков. Да и не предлагали, поскольку я была достаточно лояльна ко всем. Коллективная жалоба, книга, деньги, полиция — звенья одной искусственно созданной цепи.

Девушка-помощница приносит поднос с чаем и конфетами. Грею руки о горячую чашку, как будто замёрзла.

— На меня завели дело, — начинаю нерешительно.

Я почему-то заранее не подготовила речь. Думала, что Розовскому как организатору и так всё известно. По его лицу и жестам ничего понять невозможно.

— И что же такого страшного ты натворила? — спрашивает спокойно, как будто речь не идёт о моей репутации и карьере.

— Мне подбросили взятку и, как говорят, взяли с поличным. Хотя я о тех деньгах не знала, и моих отпечатков на них нет…

Приходится кратко пересказать события недавнего прошлого. Спустя несколько дней меня по-прежнему еще трясёт от ужаса и эмоций. Рассматриваю царапины на столе, медленно вожу пальцем по каждой из них, но внутренний тремор не проходит.

Я — преступница? Это не укладывается в голове…

— Мне в полиции сказали, что нужен грамотный адвокат, — не хочу упоминать о Васильеве и его шантаже. — Но он стоит дорого, быстро такую сумму я не могу найти, а заплатить нужно уже, иначе опоздаю…

Влад слушает внимательно, не перебивает.

— Нужно сразу много денег, а взять в долг мне не у кого. Ты ведь знал об этом? — выдвигаю предположение.

— О чём? Что у тебя проблемы с деньгами? — делает вид, что не понимает меня. — Да, знал, естественно. Если ты об обвинении, то нет, впервые слышу. Но я разберусь и всё решу.

Говорит так уверенно, что мне очень хочется ему поверить. Может, не так страшен чёрт, как его малюют?

— Меня подставили, — оправдываюсь. Не хватало ещё выглядеть в его глазах взяточницей. — Я никогда не брала ни у кого деньги! Другие берут — и хоть бы что.