Из-под снега - Татьяна Чоргорр

Средний иногда помогают ему, но в основном занимаются общими делами мудрых. Ну, или приглядывают за осиротевшими кланами, как у нас тогда.

***

Нимрин устал. Работа была не сложной, в самый раз для голема или машины. Чуть приспособился, выслушал пару замечаний от кузнеца и стал делать её споро и чётко, как привык делать любое дело. Но держаться наравне с двумя подмастерьями Лембы оказалось тяжело, к концу дня мышцы уже ощутимо сдавали. Это было непривычно и неприятно: выкладываться в полную силу и не оставлять соработников далеко позади. Хотя среди своих, в той кузнице, где его впервые учили, он был самым слабым. И среди воинов не выделялся силой… Нимрин отбил последнюю из заготовок, выданных Лембой на день, и вздохнул с облегчением. Вули, стучавший колотушкой рядом, тут же крикнул:

— Нимрин, возьми ещё одну, на завтра будет меньше работы.

— А когда заканчиваем?

Второй подмастерье, Вурран, без особой радости откликнулся:

— После мастера.

Устали все, включая Лембу и его главного молотобойца Грисму. Но некоторые технологические процессы не прерывают на середине, а после мастера, значит, после мастера.

На сверхплановой крице в кузницу заявилась Вильяра. От её улыбки разом прибавилось сил, и вроде бы даже молот полегчал. Колдунья присела в уголке и стала смотреть на работающих, но под оглушительный грохот металла и гул тяги в горнах очень скоро начала клевать носом. Вымоталась она явно не меньше кузнецов! Исподволь наблюдая, как мудрая разлепляет слипающиеся глаза, Нимрин рисовал в уме всякие соблазнительные картинки с её участием. Самая желанная — зарыться вместе в шкуры, обнять и уснуть рядом, крепко и без сновидений.

Он закончил работу вскоре после Лембы, убрал инструмент, напился в свой черёд из большого кувшина. Грисма сразу ушёл, Вули и Вурран ещё ковали, а мастер только не мурчал под гребешком Вильяры. Аж завидно! Расслышав имя Арайи и заметив, как подобрался Лемба, Нимрин подошёл ближе и стал слушать внимательно. Для себя добавил пару любопытных штрихов в картину взаимодействия мудрых и кланов… Надо будет хорошенько расспросить кого-нибудь об устройстве здешнего общества… И карты местности посмотреть, раз охотники дозрели до идеи их начертания, судя по слову в языке и смутным образам дарёной памяти…

Нимрин дождался паузы в разговоре и спросил:

— Мудрая Вильяра, мастер, скажите, а кто-нибудь осматривал вещи и тела беззаконников, которых я убил? Может, там найдутся приметы, откуда они?

Кузнец устало махнул рукой:

— Старый Зуни их осматривал, спроси его потом.

Вильяра сняла с гребня пух, скатала и швырнула в огонь.

— Лемба, завтра утром я собираю малый совет, и мы ещё раз обсуждаем, кто что знает. У меня очень нехорошие подозрения и предчувствия.

— М-м-м? — насторожился Лемба.

— Не хочу возводить напраслину, но…

— Но?

Колдунья молчала, хмурилась, то ли что-то обдумывая, то ли собираясь с духом. Наконец, сказала:

— Кроме меня, угодья Вилья знают ещё двое мудрых. Мы с тобой их обоих только что называли по именам. Кому-то из них легче всего оказаться тем беззаконным колдуном.

Лемба присвистнул:

— Ты всерьёз подозреваешь?

— Я размышляю, что оба могли, и у обоих могли найтись причины… Нет, это ещё ничего не значит! Но если со мной вдруг что-то случится, ты передашь это Совету мудрых. Пошлёшь зов хранителю знаний Нельмаре, а потом всем мудрым, кого ты когда-либо видел. Сможешь?

— Я их запомнил по тому сборищу, когда тебя назначили Вильярой. Видел, помню, значит, и зов послать смогу, — судя по свирепой гримасе и налившимся кровью глазам, до кузнеца, наконец-то, дошла и самая суть просьбы. — Что с тобой может случиться в моём доме?

Колдунья сверкнула зрачками, оскалилась:

— Я не собираюсь сидеть здесь вечно, это, во-первых. А во-вторых, меня сегодня чуть не убили в Зачарованных Камнях. Я не уверена даже, что моё тело бы нашли.

Лемба подскочил с места:

— И ты молчала?!

Вильяра отступила на шаг, не давая сгрести себя за плечи, свирепо рыкнула:

— Я — мудрая, и я не впутываю охотников в дела мудрых! Но мой преемник, будущий Вильяра, — она ткнула кузнеца пальцем в грудь. — Обязан знать.

— Кто-о-о? — теперь уже кузнец отшатнулся назад и побледнел.

— Ты! При трёх свидетелях… Нимрин, Вули, Вурран, вы меня хорошо слышите? При трёх свидетелях я объявляю мастера Лембу следующим хранителем клана Вилья, на случай моей смерти, безнадёжого увечья или безвестного отсутствия дольше одной луны. Я, мудрая Вильяра, сказала!

— А как же дом? Моя кузница? — теперь раскатистый бас Лембы звучал почти жалобно.

Вильяра ободряюще пихнула его кулаком:

— Зуни и Тунья удержат дом, Грисма — кузницу, а ты — клан. Но это на самый дурной расклад. Пусть сначала попробуют меня убить!

Кузнец выдохнул с явным облегчением, Вильяра рассмеялась:

— Лемба-Лемба-Лемба! Я тоже не хочу скармливать твоё имя стихиям. Я не Наритьяра, чтобы плодить нашему клану запасных мудрых.

Нимрин слушал диалог с интересом, а закончившие работу Вули и Вурран — с опаской. Лемба жестом отослал подмастерьев вон. Нимрин, на правах уважаемого гостя, не страдающего деликатностью, остался. Спросил:

— Мудрая Вильяра, скажи, а как именно тебя чуть не убили? Думаю, твоему преемнику будет полезно узнать, да и мне любопытно.

Вильяра рассказала, объяснив по ходу, что такое Зачарованные Камни, и как общаются между собою мудрые…

Сон — ловушка! Воспоминание: смутное, но невыразимо жуткое и мерзкое. Нимрина продрало морозом по хребту так, что даже Лемба рядом с ним сочувственно поёжился.

— Мудрая! — ещё и голос его подвёл. — Кажется, мои неприятности тоже начались со снов, которые не сны. Может, у нас один враг? Общий?

Колдунья молчала долго. Разглядывала Нимрина неприятно пристально. Щурилась, хмурилась, пламя угасающих горнов мерцало в серебристых глазах тревожными искрами. Потом она передёрнула плечами, скривила губы:

— Всё может быть. Давай, поймаем его и спросим? Только сначала споём себе колыбельную от дурных снов и хорошенько отдохнём. В полночь, Нимрин, я отведу тебя к Зачарованным Камням. Хочу знать, подходит ли тебе их сила. Ты, Лемба, прикроешь нас.

Глава 9

Некоторые мечты сбываются: после ужина Нимрин уснул в тёплых шкурах, обняв Вильяру и уткнувшись носом в её пушистый затылок. По другую сторону колдуньи похрапывал умаявшийся кузнец.

Все трое спали спокойно, сладко и крепко, до полуночи было ещё далеко. Сердца стучали ровно, ничьё дыхание не сбилось, никто не шевельнулся — лишь на мгновение странным холодком повеяло от горячего тела рядом. Нав распахнул зрячие в темноте глаза и увидел, как ухо Вильяры становится прозрачно-призрачным. Не долго думая, он хватанул зубами за это ухо.

Вкус чужой крови