Путин и Собянин. Великая битва за Москву - Алексей Кунгуров

Крепостные рабы 200 лет назад имели ценность, как самовоспроизводящийся экономический актив, как придаток к земле, которая приносит доход благодаря их труду. Лишние рты были неуместны, и потому их продавали на вывод, то есть без земли другому помещику, испытывающему недостаток рабсилы. До нынешних россиянцев не доходит, что они и такие же лишние рты. Вот только теперь даже на вывод они никому не нужны.

Мне наивные дурачки, считающие себя продвинутыми челами, который год пытаются донести одну и ту же глубокую мысль: мол, в Кремле должны понять, что населению можно создать условия, при которых оно будет само себя кормить, да еще и создавать прибавочный продукт, который можно изымать. Это по-любому выгоднее, чем делиться с ними нефтяной рентой, как это имеет место быть сейчас. Ведь тогда ренту можно будет разворовывать в большем объеме!

Ребятки, мозг включать не пробовали? Элитка, жирующая за счет сырьевой маржи (природной ренты) не заинтересована в существовании лишних ртов. Но они есть, это — данность, от которой никуда не деться. Невозможно просто так взять и отправить в газовые камеры 100–120 миллионов дармоедов, не нужных для обслуживания трубы. А раз так, то правящий класс, пытаясь сохранить свое доминирующее положение, будет всеми силами стремиться исключить ситуацию, при которой ненужные ему рабы обретут экономическую самодостаточность. Наоборот, элитка станет пытаться лишить их неподконтрольных ей источников благосостояния. Это несет угрозу не их доходам, а самому существованию паразитической прослойки. Достаточно посмотреть, с каким страхом кремлевцы воспринимает так называемый средний класс и с какой радостью она его душит при всяком удобном случае.

Да, при таком раскладе с дармоедами приходится делиться нефтяной рентой, 95 % которой уходит на прокорм и контроль простых россиянцев. Но если дать им волю, то они (не все, конечно) быстро станут «самодостаточными фермерами», которому барин только мешает, и элитка лишится всего. Короче, делится с вами, ничтожными иждивенцами, она не по доброте душевной, а по необходимости. Тут, я думаю, многие россиянцы готовы возразить: мол, он вкалывает, как папа Карло, получая за это жалкие копейки, поэтому слово «иждивенец» к нему не относится.

О, нет, это жалкое заблуждение! Даже самый распоследний зондерполицай, гоняющий школоту на митингах и ловящий старушек, нарушающих «самоизоляцию», уверен, что он «честно зарабатывает на хлеб». На самом деле он и еще миллионы всевозможных бюджетников в фуражках, пиджаках, халатах и касках — паразиты, иждивенцы и нахлебники. Не имеет значения, как сильно они употели на работе. Важно, что они в результате произвели полезного обществу. Росгвардеец имеет смысл, если он охраняет общественный порядок и защищает интересы налогоплательщика, который его и содержит вследствие той пользы, которую служивый приносит. Но к путинской России это, как вы понимаете, никакого отношения не имеет. Вертухаи защищают исключительно интересы Хозяина (правящей верхушки). Законы вообще не для них писаны.

Росгвардейцы и полицаи в совокупности пользы обществу не приносят никакой. И даже жалкие отмазки в том духе, что если бы не бандиты в форме, то бандиты в кепках вообще бы вусмерть затерроризировали беззащитных россиянцев, не проходят. Практика лихих 90-х показывает, что бандиты в кепках, конечно, обложат ларек данью, они, возможно, отожмут его у законного владельца. Но они кровно заинтересованы в существовании этого ларька, поскольку он приносит им доход. Они откроют еще два ларька, а потом — супермаркет. Криминальный капитализм остается капитализмом, в основе которого лежит принцип накопления капитала. Но разве доходы участников нынешних силовых формирований зависят от ларька?

Существование независимого ларька угрожает стабильности кремлевской ОПГ. Поэтому ларек должен быть уничтожен. Под ларьком я, как вы догадались, подразумеваю малый бизнес и средний класс, им порождаемый. Что делать ларечнику, лишившемуся дохода, ставшему обычным смердом? Ему остается одно — поступить на службу в, любую казенную структуру или зависимую от бюджета опосредовано. Элитка будет делиться с ним нефтяной рентой. Но он становится полностью зависимым холопом.

* * *

Тут, полагаю, многие попытаются возразить: а не лучше ли кремлевской братве сохранить ларек, однако генерируемые им доходы присваивать себе? Пусть даже с этой целью ларек будет отдан в кормление тем же гвардейцам. Нет, это совершенно неприемлемо! Ведь в таком случае служивое сословие обретает экономическую независимость от своего хозяина. А любой экономически независимый субъект несет угрозу правящей верхушке, взявшей под контроль стратегические экономические активы. Поэтому опричник должен быть не просто таким же зависимым, как простой холоп, он должен иметь гораздо более высокую степень зависимости от начальства. Чем выше к трону — тем больше привилегий, жирнее пайка, но и уровень личной свободы индивида существенно ущемляется.

Хочешь иметь работу — будь лояльным. Приносит твоя работа пользу обществу или вредит ему — не принципиально. Важно, что Хозяин контролирует краник, наполняющий твою миску, а ты не только не можешь стать сам себе хозяином (экономически независимым субъектом), но даже возможность найти альтернативного хозяина с каждым годом все сильнее ограничивается.

Понятно, что в реальной жизни 100-процентного контроля не может добиться даже самый жесткий тоталитарный режим, всегда будут сферы жизни, которые государство не может регламентировать. Но в экономике РФ государство контролирует 70–75 % активов, рабсилы, баблопотоков, банковского капитала, рынков сбыта и т. д. То есть оно абсолютно доминирует. Защищая свой базис, основу своего существования — экспортно-сырьевой комплекс, элитка озабочена не столько развитием его производственных мощностей, сколько вытаптыванием поляны, на которой потенциально может прорости и окрепнуть социально-экономический субъект, посягающий на ее гегемонию.

Именно поэтому, если для нормальной экономики, бенефициаром которой является население в целом, цель развития заключается в производстве большего объема благ, то для экономики путинской России целевой ориентир заключается в достижении структурной однородности, обеспечивающей возможность тотального контроля всех процессов.

Но давайте вернемся к специфике рентной экономики. Да, бенефициары трубы вынуждены тратить 95 % своей маржи на обеспечение поддержания господства, которое и дает им монопольное право администрирования сырьевой ренты. Расходы на поддержание своей власти воспринимаются как издержки на сохранение контроля над собственностью, генерирующей доходы. Естественно, всякий собственник стремится к оптимизации расходов, то есть сокращению их объемов и повышению эффективности затрат. На что же тратит элитка свои рентные доходы? Единственное, что им нужно от черни — их лояльность. Вот ее верхи готовы покупать.

Покупка лояльности происходит в самых различных формах. Чем выше социальный статус индивида, тем более благ он требует за свою лояльность. Но и, разумеется, тем большие обязательства он принимает перед правящим режимом. У русского общества нет экзистенциальной потребности в свободе, поэтому никакого, идейного, классового конфликта между верхами и низами нет и не будет. Низы считают приемлемой существующую сословно-феодальную систему общественных отношений. Внешних соперников у Кремля не существует. Кому интересно соперничать с аутсайдером?