Авторитет из детдома - Кирилл Казанцев

– С удовольствием. Я был бы круглым дураком, если бы посмел отказаться от такого предложения.

Тамара довольно улыбнулась, оперлась на подставленную руку, и они направились к зданию центра.

* * *

Вода в бассейне после теплого душа казалась страшно холодной. Павел потрогал ее ногой и ощутил немедленное желание растереться жестким, как наждак, полотенцем – до полного согревания, чтобы кожа покрылась пупырышками.

– У-ух! Холодина!

– Да не бойтесь. Прыгайте. Это только вначале она холодная. Поплаваете – и станет тепло. Сразу видно, что вы тут новичок.

Тамара подплыла к краю и окатила опера брызгами. Он отскочил назад. После чего зажмурился, набрал полную грудь воздуха – и сиганул в воду. Вынырнул – уже рядом с девушкой.

– Вы такая смешная в этой резиновой шапочке.

– Единственный минус купания в бассейне. Так неудобно… Зато волосы не намокнут. Да и здоровее будут. Ну, кто первый до того края, наперегонки! – и, резко оттолкнувшись, рванула к противоположному краю бассейна. Павел первые мгновения опешил – девушка плыла красиво и стремительно, как дельфин. Смотрел бы и любовался. Но показаться слабаком было никак нельзя. У Тамары было преимущество во времени, у Павла – больший объем легких и спортивный разряд по плаванию, и уступать он не собирался. Девушка уже была на середине бассейна, однако на финише опер обогнал ее на полкорпуса и, азартно ударив рукой по бортику, развернулся навстречу девушке. Она не успела затормозить в воде и влетела прямо к нему в объятия, задыхаясь и часто моргая от попавшей в глаза воды.

– А вы хорошо плаваете, господин полицейский! – девушка лукаво посмотрела на Павла, и он растерял весь азарт. Слишком близко были эти смеющиеся глаза, слишком близко было это почти нагое гибкое тело. Похоже, она тоже это поняла – потому что замолчала, опустила глаза и легонько отстранилась. Оба смутились и покраснели.

– Павел, я что-то устала, довезите меня до бордюра.

– Ладно, побуду вашим Коньком-Горбунком. – Анкудов с волнением чувствовал, как иногда ее грудь касается его спины, услышал возле уха ее горячее учащенное дыхание. Они вылезли и сели у лестницы, болтая в воде ногами.

– А вообще это глупость – купаться в бассейне. Вот на море – одно удовольствие, – Тамара откинула голову и мечтательно прикрыла глаза, – плыть, рассекая волны, чувствуя сопротивление огромных масс воды. Или просто лежать навзничь и смотреть на звезды. Забываешь о времени, о том, кто ты и где ты. Полное единение с природой! Понятно, плыть надо нагишом – а то никакой радости от процесса. Как будто за тобой кто-то подсматривает. А без купальника – ты полностью свободен, ничто не сковывает. Красота…

Анкудов посмотрел на девушку и чуть не выдал пошлость о том, что хотел бы хоть ненадолго стать ее купальником. Влажная ткань на фигурке Томы казалась полупрозрачной, мокрые волосы ниспадали на грудь – опер невольно заволновался…

– А вы, Павел, любите поплавать голышом?

– Нет, я привык по старинке…

Павел заглянул в глаза Томы и утонул в них без остатка. Сколько бы он себя ни обманывал, теперь он отчетливо понял, что девушка ему не просто нравится. Вот дурила нерешительный! А ведь еще тогда, в мастерской, мог воспользоваться моментом и поцеловать ее. А может быть, и не только поцеловать. Но возможность упущена. Сиди теперь, остывай у холодной воды в мокрых трусах, думай, что делать и как дальше жить. А ведь заметно, что и я ей нравлюсь. Взрослый мужик, а веду себя, как школьник на первой дискотеке.

– Слушайте, Павел, а что вы после бассейна делать собираетесь? Не хотите прогуляться? – Тамара наконец прервала молчание, игриво толкнув его упругим плечом.

Были бы у Анкудова крылья, он взлетел бы к потолку от счастья. «Конечно, да!» – хотелось выпалить в ответ. Но он здесь был совсем по другому поводу. Раз взялся за расследование, нужно довести до конца. Он сам себе придумал эту «службу», никто его не заставлял. Павел решил, что как бы сердце ни разрывалось на части, уместнее перенести прогулку на другой раз.

– Я бы с радостью. Но сегодня как раз куча дел. Я ведь и сюда ненадолго, – виновато ответил опер.

– Жаль. Ну, ничего. Вы знаете, как меня найти. Заходите, когда случится свободная минута. Только не откладывайте в долгий ящик – я могу и передумать.

Тамара двусмысленно подмигнула оперу на прощанье, поднялась и, перед тем как исчезнуть за дверью душевой комнаты, послала ему воздушный поцелуй.

В раздевалке, дождавшись, когда все посетители выйдут, Анкудов сложил свою одежду в пакет и надел заранее замеченную и припрятанную в шкафчике униформу уборщика. Одежда оказалась в самый раз. В ней он не привлечет лишнего внимания и одновременно сможет, вооружившись ведром и шваброй, обследовать все закоулки заведения.

Прохаживаясь по пустынным коридорам, опер обратил внимание, что в некоторых местах, где по идее должна быть комната, находится глухая стена. Значит, скорее всего, часть помещений замаскирована. Пока что он не понимал, каким образом это сделано, но это было и не нужно. Ночью все само собой разъяснится. Павел посмотрел на циферблат – оставалось полчаса до закрытия. Вдали послышались неспешные шаги охранника, совершавшего последний обход. Павел юркнул по лестнице на самый нижний, подвальный, этаж, завернул за угол и увидел в конце приоткрытую дверь комнаты для инвентаря. Он заскочил в нее и запер замок изнутри. Прямоугольная комната была в беспорядке завалена разным спортивным и уборочным хламом: ведра и швабры валялись вперемешку с перчатками, мячами и гантелями. Вдоль стены стояли вешалки с униформой работников. Анкудов забрался в самый дальний угол, затаился в углублении между стеной и огромной коробкой и стал ждать.

* * *

Копоть с Леней подъехали к дому Гандыбина к вечеру. Машину с подъемником припарковали около стоявшего рядом с забором билборда с рекламой банка. Леня еще в машине натянул на себя оранжевую жилетку ремонтника и полез в кабину подъемника. Николай нажал на рычаг, и кабинка медленно поплыла вверх.

– Стоп, – закричал Фокусник, махнув рукой.

Он достал из кармана фотоаппарат и начал фотографировать все, что находилось за забором. Конечно, во время визита под видом агента охранной фирмы Леня выведал у Тамары все, что она знала. Но полагаться только на память юной девушки было бы неосмотрительно. Необходимо было еще раз все досконально разведать. Ведь чего-то она могла и не знать, о чем-то забыть.

В доме горел свет внизу, на кухне, где Гандыбин готовил себе яичницу. Фокусник планомерно фотографировал каждый уголок коттеджного участка, особенно обращая внимание на окна с решетками и видеокамеры. Тут прозевать было нельзя. Со стороны это выглядело, будто ремонтная бригада приехала заменить перегоревшие на рекламном щите лампочки.

Сделав последний снимок, парень дал знак водителю, и кабинка начала плавно опускаться.

– Все срисовал. Поехали… А этого кренделя точно не будет завтрашней ночью?