Endgame. Вызов - Джеймс Фрей

Тиёко начинает тихо спускаться с холма, оставив пирамиду позади. Усилием воли она держит глаза широко открытыми, хотя зарево огня все еще слишком яркое. Остановившись возле упавшего дерева, девушка ставит на него левую ногу и делает первый бросок.

Она застала мальчишку врасплох.

Почти.

В самый последний момент Байцахан падает ничком. Сюрикен пролетает у него над головой и впивается в дерево.

Тиёко дышит.

Стоит неподвижно.

Ждет.

Краем глаза она замечает, как Эшлинг Копп входит в портал.

А Байцахан встает, подставляясь, накладывает стрелу на тетиву и лихорадочно оглядывается в поисках Тиёко.

Дурачок.

Девушка бросает вторую звездочку, и та вонзается ему во внешнюю сторону плеча, уходя глубоко в плоть.

Байцахан вскрикивает.

Она снова перемещается – так, чтобы оказаться прямо напротив двери. Бросает еще одну шестиконечную звездочку, которая, беззвучно вращаясь, превращается в дисковую пилу, нацеленную мальчишке прямо в лоб. Но внезапный порыв ветра меняет курс сюрикена, и тот лишь чиркает по макушке, снимая кусок плоти и волос.

Байцахан снова вскрикивает – на сей раз с угрозой в голосе – и в отчаянии пускает в темноту еще одну стрелу.

Тиёко позволяет себе вдохнуть воздуха. Ветер стихает. Девушка поворачивается к пирамиде, делает прыжок с переворотом через большой камень и из положения ногами вверх мечет последний сюрикен в этого противного мальчишку с одним-единственным именем – в Байцахана, дунху 13-й Линии.

Приземлившись на ноги, она беззвучно врывается в таинственную дверь. Попала ли она в цель – неизвестно. Но ей все равно. Мальчишка слишком безрассуден, такой долго не продержится. Если его не убила она, это сделает кто-нибудь другой.

Тиёко оказывается в той же потайной комнате, где все они встретились впервые. Переход ее не дезориентирует, как остальных. Девушка тихонько подкрадывается к двери, спускается по лестнице и видит, как Эшлинг выходит из главной залы под крышей пагоды. Тиёко ждет, а потом, прижимаясь к стене, огибает комнату по периметру – неслышно и скрытно, как призрак. Она не замечает парочку, висящую на балках под потолком, – а они не замечают ее. Так она и уходит – незамеченной.

Китай, горы Циньлин, деревня Сю

Хиляль ибн Иса ас-Сальт может похвастаться красивыми руками.

Сколько бы он ни карабкался по стенам, сколько бы ни метал ножей и ни махал молотом, сколько бы ни двигал камней, ни ломал костей, ни паял проводов, ни перелистывал страниц, сколько бы ни отжимался, ни подтягивался, ни делал стоек вверх ногами, сколько бы ни бил, ни ломал досок, ни чистил пистолетов, – он всегда ухаживал за ними, за своими красивыми руками.

Кокосовое масло.

Настойка розмарина.

Жир молодых ягнят, вытопленный прямо на бойне.

Пилочка с рукоятью из слоновой кости.

Его ногти – идеальные диски, белеющие на темной коже.

Гладкие кутикулы. Никаких мозолей не видно. Кожа нежна, как бархат.

Хиляль не проходит через портал Великой белой пирамиды, окутанной саваном потусторонних тайн и древности. Он предпочитает уйти в лес. Поначалу он двигается очень быстро, чтобы его не настигли дым с огнем, да и остальные Игроки. Эти безумцы, которые отказались его слушать, не пожелали уделить ему и пяти минут и сразу начали убивать. Хиляль вздыхает.

Как только он выходит из пределов видимости этой вневременной пирамиды, в лесу становится тихо и спокойно. Теперь это обычный, знакомый лес, как все леса знакомы тем, кто проводит в них много времени. Никого из остальных Игроков Хиляль не встречает и через 12 часов хода добирается до селения, которого у него на карте нет. Всего лишь перекресток грунтовых дорог, плюс корова, стая кур и несколько деревянных хижин.

Хиляль останавливается прямо на перекрестке. Из хижин никто не выходит, но из самодельных труб валит дым, и ноздри Хиляля улавливают запах готовки.

Наконец из одной двери выглядывает девочка, и тут же слышатся приглушенные голоса взрослых. Девочке явно велят не высовываться, но она не слушается. Ребенку любопытно, и она выходит на дорогу. Она еще ни разу не видела чернокожего. Еще больше ее удивляют синие глаза пришельца – дар, унаследованный от древних предков.

Для нее он все равно что инопланетянин.

Девочка (на вид ей лет 7–8) останавливается перед Хилялем.

У нее на шее красная веревочка, на которой висит маленький серебряный крестик.

Хиляль протягивает свои красивые руки, сложив их чашей. Опускает, и девочка смотрит ему в ладони. Там ничего нет. Юноша понимает, что она рассматривает его великолепную кожу, которая на ладонях светлее, чем на тыльной стороне. Ближе к правому запястью она замечает небольшой шрам. Широко распахнув глаза, девочка встает на цыпочки.

Это его собственный крестик – клеймо на безупречной коже.

– Я пришел с миром, сестра, – произносит он по-английски.

Слова ей непонятны, но от мягкости его голоса тонкие губы расплываются в улыбке.

Но тут у него за спиной раздаются шаги, и девочка перестает улыбаться.

Она машет руками, словно отгоняя злого духа, отбегает на несколько шагов.

Хиляль остается стоять неподвижно.

Ему нет нужды оборачиваться.

Он закрывает глаза. Слушает. Это человек. Босой. Пытается бежать беззвучно, но ему это не удается. Руки у него подняты, он держит что-то вроде биты или дубины. Дыхание сдавленное, нервное, напряженное.

В самую последнюю секунду Хиляль делает шаг вправо, и топор взрезает воздух в нескольких миллиметрах от его плеча. Острие уходит в землю. Хиляль спокойно протягивает руку, хватает нападавшего за большой палец правой руки и ломает его. Тот выпускает топор, а Хиляль ведет палец по дуге. И тело следует за ним.

Хиляль слегка сдвигает брови, но быстро стирает с лица все признаки эмоций. Нападавший сам виноват. Хиляль бьет его по колену, не выпуская пальца. Человек дергается и падает, словно ему дали под дых.

Он еще пытается нанести удар левой рукой, но Хиляль легко уворачивается и вновь демонстрирует этим христианам-изгоям крестик на ладони.

– Я пришел с миром, – повторяет он по-английски. – Так же как некогда пришел к нам наш общий брат Христос.

Мужчина приподнимается, недоуменно морща лоб, и потом снова замахивается. «Опять насилие. Ну почему всегда первым делом прибегают к насилию?» Хиляль недовольно качает головой и бьет мужчину по шее, временно парализуя его. Потом он отпускает палец, и мужчина падает на землю, словно тряпичная кукла. Хиляль поднимается и объявляет всему поселению – на этот раз уже на сносном китайском: