Летний дракон. Первая книга Вечнолива - Тодд Локвуд

И в них вплелись сны.

Мама, сидящая на Грюс, хмурилась. «Витающий в облаках укротитель драконов проклят».

Драконьи кости осквернили алтарь в руинах. Нельзя было их там оставлять. «Я же его не убивала, – оправдывалась я из сна, – я его только нашла».

Беллуа злобно ухмыльнулся с другого конца стола. «Сперва мы должны убедиться, был ли это Летний дракон, или мы тебе не поверим. Ты нам лжешь».

– Я не лгу!

Я резко проснулась, испугавшись, что заговорила вслух.

Спать нельзя! Я выудила из-под кровати заплечный мешок, встала с постели, подкралась к двери и затаила дыхание. В доме царила тишина, но сейчас, замерев возле порога, я почему-то колебалась. Я нутром чуяла, что где-то рядом есть разгадка, которая не зависела ни от отца, ни от Дариана, ни от кого бы то ни было иного.

Взгляд Летнего дракона манил меня.

– Что мне делать? – я зажмурилась в попытке придумать план.

Я, спотыкаясь, спустилась по крутому склону и очутилась в лесу. Добралась до того места, где лежал труп драконицы. Нетронутый, только без черепа и кости, которые мы оставили в руинах.

«Ответ указал нам Высший, приведя Майю к мертвому дракону, – заявил тогда Беллуа. – И знамение сие, соответственно, относится к ней одной».

Ко мне одной.

Она явно умерла молодой – года два или три. Достаточно взрослая, чтобы ходить под седлом. Достаточно взрослая, чтобы…

Я широко распахнула глаза.

Вот оно. Случается, что самка умирает, оставляя потомство. Я нашла ответ. Неожиданно я поняла, куда должна отправиться и что должна сделать. Я не собиралась сидеть на месте и ждать Мабира, или Беллуа, или даже того, что мой отец сам все исправит.

Я быстро переоделась в плотные кожаные штаны, теплую рубашку и куртку. Вытащив из заплечного мешка запасную одежду, сунула вместо нее шерстяное одеяло и выскользнула в коридор.

В доме было темно. После Дня выводка все обычно оставались без сил, а в этом году он и вовсе оказался далек от привычного. Я пробралась к кухне, на мгновение задумавшись, забрала всю оленину, включая и крупное бедро. Пригодиться может любое мясо – без остатка. Я обернула провизию кусками хлеба и капустными листьями, а потом и несколькими полотенцами – чтобы не потек сок.

Прихватила я и яблок, сырых картофелин и морковок. Завернув добычу в одеяло, я затолкала ее обратно в мешок.

Бо́льшую часть снаряжения для охоты мы хранили в главном зале. Я взяла с собой бурдюк с водой, мешочек с кремнем и кресалом, заткнула за пояс охотничий нож. К одеялу отправился и моток веревки. Я умела управляться со всяким оружием, но остановила выбор на легком арбалете, которым Кайси убивала шныряющих по деревьям енотов. Я закинула его на плечо вместе с полным болтов колчаном. Выходя, я осторожно прикрыла за собой дверь.

С южного неба лился голубоватый свет круглой луны. Из-под ворот зимнего стойла, где Дариан проводил первую ночь со своим подопечным, виднелась тонкая желтая полоска – горел фонарь. Изнутри доносились глухие причитания – наши драконицы оплакивали утрату очередного приплода. Но меня теперь ждал иной путь.

Сначала мне было необходимо создать ложный след. Я прошла по мосту к загону, стараясь ступать как можно тише, и вскоре приблизилась к подъемнику. Опустив на землю мешок и оружие, я потянула за рычаг блокировки. Замки открылись, громко лязгнув – звук наверняка перебудит всю деревню! Я опять дернула рычаг и подождала.

Когда сердце перестало колотиться, я снова взялась за рычаг и отправила пустую корзину вниз. Она мигом скрылась в темноте. Рискованно, но необходимо. Я надеялась, что, когда утром меня хватятся, мои действия уведут поиски в другую сторону – в деревню или на равнины за ней, словно я бросилась догонять министерский обоз или же вообще решила сбежать куда глаза глядят.

Мне следовало выиграть для себя как можно больше времени.

Когда корзина приземлилась, колесо замедлило свой бег. Поскрипывания стихли, оставляя лишь шепоток легкого ветра. Я вновь прошла по мосту, на цыпочках пересекла двор и нырнула за деревья. Остановилась я лишь раз – оглянуться на поместье, где-то высветленное касанием луны, где-то окутанное мраком.

Беллуа утащил бы меня в Авигал – и лишь Авар ведомо, какая судьба ожидала бы меня там. Без второго дитя отцу пришлось бы согласиться на условия Беллуа: ведь я стала разменной монетой. Хуже того, Беллуа использовал меня, чтобы обернуть историю Гетига на пользу Храму.

А знамения можно трактовать и другим способом. Беллуа же говорил: единственным моим знаком оказался мертвый дракон в лесу: взрослая самка, попавшая в безжалостную ловушку и погибшая в разгар случного сезона.

Вдруг где-то на дальних скалах, где мне напоследок явился Гетиг и где взращивали свое потомство дикие драконы, остался драконенок без матери?.. Я должна узнать наверняка.

Гнездовье Риата нуждается в дите, и он должен стать моим.

Уже не оглядываясь, я устремилась в лес.

Ночь преобразила статую Высших. Дэйхак, вырезанный из темного камня, растворился во мраке. Меног парил вверху, словно пригвожденный к лунному лучу призрак, чьим жутковатым голосом стал ветер. Из-за покачивающихся теней казалось, будто превосходно вылепленные крылья действительно движутся. Внизу лежала глыба мрамора, ставшая в моем сне алтарем, где в пятне света поблескивали белые кости драконицы. Можно было подумать, что я смотрю на поднимающийся над могилой дух мертвого зверя.

Голову вновь заполнили мысли о знамениях и дурных предвестиях. Беллуа основывал свои доводы именно на найденном мною скелете. И я не могла оставить его в таком виде. Сейчас он только придавал словам Беллуа достоверности. Во мне крепло ощущение правильности поступка, и вкупе с моим сном все это буквально требовало вернуть кости обратно, прежде чем стремиться дальше.

Я содрогнулась, но принялась за дело.

Нести череп оказалось сложно. Я и вчера-то едва могла его удержать, а ведь он был прикреплен к седлу Одакса. Длиной череп был в половину моего роста и весил как минимум три стоуна. Как странно – в моем сне он был не тяжелее пушинки. Я вытащила из заплечного мешка веревку и, прикинув варианты, пропустила ее через глазницы и между зубами – получились лямки, через которые можно просунуть руки, чтобы нести череп на спине, с мешком вместо смягчающей подушки. Я сняла с кости петлю, свернула и убрала к вещам.

Устроив на своей спине череп, я закинула на плечо кость и направилась к холму.

К тому времени, как я забралась на вершину, у меня горели ноги и плечи. Я опустилась на колени, радуясь возможности ненадолго разгрузить шею. Два дня назад я стояла здесь, отыскивая Гетига взглядом и ощущая, как исполнены жизнью земля и лес, раскинувшийся вокруг. Теперь мир погрузился во мрак: только ярко светила над дальними скалами полная луна. Но за моей спиной все же начинал робко заниматься рассвет. Скоро взойдет солнце.