Смелость Сары Грейсон - Джоани Эллиотт

назад? И которой она уже уплатила «кругленькую сумму»? Интересно, сколько она на самом деле ей заплатила. Дэвид никогда не упоминал, какого размера фонд?

Сара смотрела на тропинку пустыми глазами.

– Сара, ну ладно тебе. Ты сама просила поговорить о чем-нибудь другом.

Сара вздохнула.

– Прости. Я понимаю, что это все очень интересно, но сейчас просто не могу думать об этой истории с Мередит. Скорее всего, Дэвид знает больше, чем мы. У меня сейчас вообще ни о чем думать не получается, кроме проклятущей книжки.

– Ты справишься.

– Как? У меня отобрали Люси, а вместо нее навязали этого дурацкого Бенедикта, который явно чем-то смертельно болен, но не признается. Я сто раз придумывала и переделывала сюжет. Дэвид предлагал мне нанять собственного редактора, но если я попробую, то в прессу может просочиться, что это я пишу книгу, а тогда мне конец. Бинти помогает как может, но у нее вообще-то полноценная работа есть, а я… а у меня просто никак не складывается. Иногда мне больше всего на свете хочется бросить, но стоит только подумать об этом, сразу представляю, как Джейн Харнуа таращится на меня своими злобными глазенками, как будто собирается обвести мой труп мелом на асфальте.

– И что ты собираешься делать?

– Не знаю.

– А по-моему, знаешь.

Сара выпрямилась.

– Не произноси этого!

– Сара…

– Не произноси!

– Сара, посмотри на меня. Ты должна обратиться к Филу. И как можно скорее. В ближайшие же выходные. Езжай в Нью-Йорк. Без него тебе не справиться.

– А с чего ты решила, что Фил станет мне помогать?

Анна вскинула руки вверх.

– У Фила к тебе никогда никакой неприязни не было. Это ты его не любишь.

Сара вытерла глаза фиолетовой спортивной футболкой («Клевые купоны», 41,99 доллара).

– Хочешь, я сама ему позвоню – ну и типа узнаю, как и что?

Сара так и закоченела.

– Абсолютно нет! Послушай, я сегодня начинаю писать все заново. И у меня уже появились… кое-какие новые идеи.

– Правда?

– Нет. Но появятся.

– Сара, прошло уже три недели, а тебе не нравится ничего из того, что у тебя получается. – Анна торопливо пролистала записную книжку в телефоне. На экране появился номер Фила и его неприятная, раздражительная физиономия. Анна выпрямилась. – Звоню ему прямо сейчас!

– Не смей!

Анна подняла трубку повыше. Сара метнулась за ней и повалилась на Анну.

– Отстань!

Они вместе скатились со скамейки. Анна подтянула колени к груди, пытаясь отпихнуть Сару. Гэтсби немножко понаблюдал за ними и снова принялся меланхолично обнюхивать гусиный помет.

– Я просто пытаюсь тебе помочь. – Анна кое-как выползла из-под сестры. – И не устраивай сцен.

Сара снова на нее бросилась.

– Отдай телефон.

Анна отползла на спине по траве, тяжело пыхтя. Лицо у нее раскраснелось. Вызывающе посмотрев на Сару, она спрятала телефон себе в лифчик.

– Эй, да это же девочки Грейсон, – произнес совсем рядом знакомый голос.

Обе посмотрели наверх и обнаружили, что на них озадаченно уставился Дэвид Оллман. Его девушка, Мия, продолжала бежать на месте, вся такая бодрая и свежая. Волосы ее, темнее, чем у Сары, были собраны в две короткие косички. Она улыбнулась, и Сара подумала, что видела кого-то очень похожего на рекламе отбеливающего средства для зубов в «Метро».

Анна-Кат торопливо вскочила на ноги, откидывая с лица растрепавшиеся пряди. Сара осталась сидеть на траве. К ее коленям прилипли какие-то стебельки и кусочки земли. Но она так устала, что ей было все равно. Это же просто Дэвид.

– Привет, Дэвид. Какая приятная встреча, – сказала Анна-Кат. – Мы с Сарой тут… э-э-э… немножко валяли дурака.

Сара закатила глаза. И попыталась откусить кусочек сломавшегося ногтя.

– Помните Мию? – Дэвид показал на нее.

– Очень приятно. – Анна-Кат пожала ей руку и бросила на сестру пристальный многозначительный взгляд, чтобы та тоже, черт возьми, вставала уже.

Сара приветливо посмотрела наверх.

– Привет, Мия. Привет, Дэвид.

Она покосилась на Анну, скрестила ноги и осталась сидеть.

– О, я тоже обожаю растяжку после бега. – Мия подняла руки над головой и потянулась.

– А, ну да, – сказала Сара.

Внезапно из груди Анны-Кат раздался чуть приглушенный, хриплый голос Фила Дворника:

– Вы позвонили Филу. Сами знаете, что теперь делать.

Сара стремительно метнулась вперед, запустила руку сестре под рубашку и выхватила телефон так быстро, что Анна не успела ей помешать. И вскочила на ноги, судорожно нажимая кнопку «отбой», словно пыталась пальцем заколоть телефон насмерть. А потом невинно посмотрела на Анну и протянула ей телефон.

– Спасибо, Анна.

Сара поглядела на Мию с Дэвидом, улыбнулась и пожала плечами.

– Ох уж эта реклама.

Дэвид прищурился.

– Постой, а это разве не?..

– Я тоже раньше клала телефон в лифчик, – радостно сообщила Мия. – Но потом купила капри для бега «Лулулемон», с боковыми карманами. Совершенно другое дело. Я таких чуть ли не дюжину купила.

– Как вам повезло, – сказала Сара.

– Ну, нам надо бежать, чтобы не терять темп. – Мия постучала по оранжевым смарт-часам, гармонировавшим с ее оранжевыми носками для бега.

– Разумеется, – согласилась Анна.

– Нам тоже, – сказала Сара. – Надо двигаться.

Гэтсби мирно похрапывал под скамейкой.

Мия улыбнулась им милой улыбкой, помахала милой маленькой ладошкой, и они с Дэвидом потрусили дальше. Выглядели они образцовой парой, которую все хотят свести вместе в «Холостяке».

Анна снова залилась краской.

– Как неудобно получилось! Ты совсем спятила? – выкрикнула она и тоже бросилась бегом – в противоположную сторону.

Сара вяло обняла Гэтсби.

– Очень может быть, – прошептала она ему.

* * *

В три часа утра шредер Сары начал дымиться, пожарная сигнализация заверещала. Сара вытащила шредер на задний двор и принялась обмахивать уловитель дыма десятистраничным сочинением кого-то из студентов Бинти про Эллери Доусон.

Через несколько часов она позвонила Анне и тяжело вздохнула в трубку.

– Ладно. Я поговорю с Филом.

– Ладно. Шлю тебе его номер.

– Ладно.

– Ладно.

Часть вторая

Нью-Йорк

Глава 14

Когда ты не можешь двигаться ни назад,

ни вперед и оставаться на месте тоже не можешь,

не убив в себе что-то очень живое и глубокое,

ты на грани творения.

Сью Монк Кидд

Фил Дворник жил в Театральном районе Манхэттена, на Восьмой авеню. Сара была совершенно уверена, что ни одного бродвейского мюзикла он за всю свою жизнь не видел – но жил вот в двух шагах. Такое место – и так бездарно пропадает. Потом она сообразила, что Фил зато, наверное, посещает все модные душераздирающие пьесы – тягучие и печальные, от которых театральные критики закатываются в экстазе, а нормальные люди на них ходят, только чтобы потом хвастаться в