Родственные души - Вайолетт Лайонз

Ее ход?! В мыслях Эльвиры царил полный сумбур, откуда же было взяться разумному ответу?

Дерек демонстративно посмотрел на часы.

— Даю тебе пять минут на размышления. Либо ты остаешься, либо уходишь. Тебе просто нужно окончательно решить, чего именно ты ждешь от этого брака в будущем.

— А есть ли оно у нас? — С большим трудом ей удалось произнести это достаточно громко и отчетливо.

— Есть ли у нас будущее? — Сделав вид, будто задумался над ее вопросом, Дерек наконец безразлично пожал плечами, словно показывая свое полное равнодушие к тому, что она скажет. — На самом деле это зависит от тебя. Я уже сказал, чего мне надо… ребенка. И больше ждать я не намерен, потому что мой дед не отличается особым терпением. Если ему в ближайшем будущем не сообщить о возможном рождении наследника, оно может лопнуть, и он вычеркнет меня из завещания. Тогда мы проиграем оба. А в настоящее время единственной кандидаткой на роль матери этого ребенка являешься ты.

— И что же, ты действительно полагаешь, что я захочу с тобой спать после всего происшедшего? — Судорожным жестом Эльвира указала на угли в камине, среди которых еще дотлевали остатки упаковок из-под таблеток. — Это все равно что поставить на карту свое будущее.

— Наконец-то тебе самой довелось почувствовать, как это бывает. Ведь, решив начать принимать противозачаточные таблетки, ты в некотором смысле держала пистолет у моего виска. Да еще лгала мне при этом.

— Я никогда не лгала тебе! — воскликнула Эльвира, чувствуя себя глубоко несчастной.

— Ну разумеется, — язвительно протянул Дерек. — Извини за выражение. Конечно, ты не лгала мне насчет таблеток… просто забыла о них сообщить. Однако какая разница? Так или иначе, но ты решила распорядиться моим будущим, не ставя меня об этом в известность. Но теперь я вновь беру его в свои руки. Так что решать тебе: либо ты остаешься, либо уходишь…

Только учти, если надумаешь уйти, уходи и больше никогда не возвращайся.

— Я не могу остаться!

— Тогда скатертью дорога. — Подойдя к двери, Дерек распахнул ее и замер в ожидании. — Давай же, Эльвира, тебе никто не мешает. Я не собираюсь тебя задерживать.

Что это со мной творится? — пораженно спрашивал себя Дерек. Неужели рассудок окончательно покинул меня? Ведь я сам решил, что Эльвира должна остаться, что она мне нужна здесь, рядом, а все остальное ничего не значит.

Тогда зачем же провоцировать ее уход? Неужели я так и буду стоять и смотреть, как она идет мимо меня к двери и исчезает из моей жизни навсегда?

Нет, Эльвира не уйдет, не может уйти, возразил он самому себе. Не уйдет, потому что, сделав это, потеряет слишком многое. Если она вышла за меня замуж только из-за денег, денег, которые, как ей кажется, должен оставить мне дед, то, чтобы не потерять их, вынуждена будет остаться.

Значит, если Эльвира все-таки уйдет, то это будет означать, что деньги не были ее единственной целью. А если не уйдет, тогда все окончательно встанет на свои места… что поставит его в не слишком завидное положение человека, в котором жена видит лишь источник денег.

Хотя, черт с ним, это он переживет. Должен пережить. Иного просто не дано. В конце концов, если быть честным перед самим собой, прожил же он таким образом весь последний год… и ничего. Правда, все это было до того, как он начал задумываться о возможности существования чего-то большего в их отношениях. Чего-то, помимо желания зачать ребенка…

— Ну что? Ты ведь говорила, что хочешь уйти.

Так в чем же дело? Я не собираюсь тебя задерживать, — повторил Дерек, сам ужасаясь своей настойчивости.

А может быть, дело было в том, что в глубине души ему хотелось, чтобы Эльвира приняла вызов, отказалась капитулировать и действительно ушла? Ведь это означало бы, что ее поступками руководит отнюдь не примитивная жадность.

Но если она сейчас уйдет, это будет означать, что ему предстоит выдержать новое сражение. Он разрешит ей беспрепятственно покинуть его дом, позволит некоторое время ненавидеть его — по крайней мере до тех пор, пока не разберется с другими делами. Не отыщет Оливию и не вернет ей девочку. К тому времени Эльвира, по всей видимости, успокоится и с ней можно будет разговаривать. А им давно пора поговорить по душам.

Он мог бы рассказать ей, какие чувства возникают у него при мысли об их ребенке. Как он представляет себе, как они вдвоем воспитывают малыша. Как заботятся о нем, как трудятся, обеспечивая его будущее, и тем самым обеспечивают свое будущее. О том, что раньше он никогда не задумывался о жизни в долгосрочной перспективе, но в последнее время подобные мысли посещают его все чаще и чаще.

Что ему уже не раз приходило на ум, что он мог бы заиметь детей от многих женщин, однако в конце концов пришел к выводу, что матерью его ребенка может быть только она, Эльвира.

И что он, без сомнения, давно сказал бы ей об этом, если бы не опасения, что в бесплодности их брака виноват именно он…

Теперь можно было только радоваться, что этого не случилось, потому что теперь — в зависимости от выбора Эльвиры — он сможет наконец узнать, какие чувства испытывает к нему жена.

— Твое время почти истекло, дорогая. Осталось всего лишь тридцать секунд.

Решение было принято. Сделав над собой неимоверное усилие, Эльвира заставила себя сдвинуться с места, несмотря на то что навернувшиеся на глаза слезы мешали ей видеть настолько, что она с трудом избежала столкновения с оказавшимся на пути креслом. Ей было понятно, что оставаться здесь больше нельзя.

Она просто не выдержит ни минуты. Надо было уйти еще и для того, чтобы спрятаться от всех, перевести дыхание, зализать кровоточащие раны…

Неожиданно сонное сопение, донесшееся из самодельной колыбели, привлекло ее внимание, заставив замедлить шаг. Эта роковая задержка решила все. Внезапно Эльвира поняла, что не в состоянии сейчас покинуть этот дом.

Касайся дело только ее самой, раздумывать было бы особенно не о чем. Собственно говоря, она отлично осознавала, что лучше всего уйти не оглядываясь. Этого требовали инстинкт самосохранения и элементарный здравый смысл, как бы тяжело на сердце у нее ни было.

Эльвира оказалась не способна дать мужу то, чего он хотел, не смогла стать ничего не требующей и ни на что не претендующей женой, которую искал Дерек, была не в состоянии сделать его счастливым, поэтому лучше всего было бы поскорее оставить ставший ей чужим дом.

Однако присутствие Дороти меняло все.

Могла ли она сейчас уйти, оставив девочку одну? Нет, разумеется, не одну, раз с нею будет Дерек. Но даже уверенная в том, что он сделает все от него зависящее и позаботится о ребенке настолько, насколько это вообще в его силах, Эльвира не чувствовала себя вправе просто взять сейчас и уйти.

За несколько часов, проведенных с девочкой, кормя, пеленая и баюкая ее, она неожиданно ощутила образовавшуюся между ними связь, разрывать которую совсем не собиралась. Во всяком случае до тех пор, пока не найдется мать Дороти. Ребенку, особенно такому крохотному, необходимо присутствие женщины, ей наверняка будет не хватать тепла и уюта материнских объятий. И Эльвира обещала себе, что сделает для девочки все возможное.